Барбара Картленд - Прекрасная авантюристка
Нечеловеческим усилием воли она взяла себя в руки и сказала, не поворачивая головы:
– Я очень признательна тебе за откровенность. Что ты хочешь, чтобы я сделала?
– Мне нужна твоя помощь, – взволнованно ответил маркиз.
Друзилла закрыла глаза. Она заранее знала, что он сейчас скажет. Он предложит ей деньги, возможно, немалые, в обмен на свою свободу и попросит ее уехать. Она сможет жить где угодно, только не в Линче, который она так любит и который стал ее неотъемлемой частью. Но какое это все имело значение по сравнению с тем, что она больше никогда не увидит Вальдо, не сможет быть рядом с ним! Она надеялась лишь, что горе убьет ее и ей не придется долго страдать. С трудом переведя дыхание, голосом, который ей самой показался странным, она спросила:
– Как… я могу… тебе помочь?
– Я потерял женщину, которую люблю, – ответил маркиз.
– Ты ее потерял?
Не в силах скрыть своего изумления, Друзилла повернулась и взглянула на него. Он неподвижно сидел в кресле, и на его лице было странное выражение, которого прежде она не видела.
– Да, я потерял ее, – повторил маркиз, – и я умоляю тебя, Друзилла, помочь мне найти ее, потому что иначе я никогда не смогу быть счастлив.
– Ты так… ее любишь? – с трудом проговорила Друзилла, словно каждое слово причиняло ей невыносимую боль.
– Я люблю ее всем сердцем, – ответил маркиз. – Я просто не понимал этого прежде, но я уже давно люблю ее. Раньше мне казалось, что любовь – это физическое влечение, удовлетворение желания, счастье держать женщину в своих объятиях и чувствовать ее ответную страсть. Теперь я понял, что ошибался.
– Так что же такое тогда любовь? – с трудом выговорила Друзилла.
– Мне кажется, любовь – это когда мужчина чувствует, что он безраздельно принадлежит женщине, а она ему, – медленно произнес маркиз, – когда они составляют единое целое и порознь уже не могут существовать.
Друзилла вспомнила, что она почти то же самое говорила в свое время сэру Энтони. Она почувствовала, как ее глаза наполняются слезами, и поспешно отвернулась к окну, чтобы маркиз этого не заметил. Не дождавшись ее ответа, маркиз снова заговорил:
– Неужели ты никогда этого не испытывала, Друзилла? Неужели ты не знаешь, что такое до боли хотеть увидеть любимое лицо, услышать любимый голос? Неужели тебе не знакомо это чувство, когда мир кажется пустым, если рядом нет единственного человека, когда ты не можешь быть счастливой, если он несчастлив? Разве это не любовь? – Она не отвечала, и маркиз продолжил: – Любовь – это когда другой человек становится для тебя важнее, чем ты сам, когда ты готов отправиться за ним на край Земли, забыть ради него свою гордость и самолюбие.
Друзилла нервно стиснула руки. Она с трудом могла вынести то, как он говорил об этом. Конечно же, именно это она и чувствовала! Когда счастье любимого человека намного важнее твоих собственных желаний и стремлений! Она вспомнила, как успокаивала его, когда он метался в горячечном бреду, как ребенок, ища у нее поддержки и утешения. Она любила его и ради этой любви должна была помочь ему и сделать все, что он попросит. Она принесет любую жертву, чего бы ей это ни стоило, потому что только так она сможет доказать себе, что ее любовь к нему – это самое возвышенное и благородное чувство, которое ей довелось испытать.
Она вспомнила, как шарахалась от мужчин, как она ненавидела и презирала их за все беды, которые они ей принесли. Но маркиз был совсем не похож на них. Он тоже был мужчиной, но она любила его до самозабвения. Она не должна унижаться до мелкой ревности, она должна желать ему счастья, а если он будет счастлив, какое имеет значение все остальное? Нервно сжав пальцы, она тихо сказала:
– Я помогу тебе… найти эту женщину… если это принесет тебе счастье. Скажи лишь мне… что я должна сделать… и я сделаю это. Любовь, которую ты к ней… испытываешь, по-видимому, необыкновенное и очень сильное чувство, и я… не стану стоять у вас на пути.
– Ты действительно готова помочь мне? – спросил маркиз.
Друзилла кивнула и, усилием воли сдержав подступающие к глазам слезы, повернулась к нему.
– Да, я помогу тебе, – сказала она, решительно вскинув голову. – Что я должна сделать?
– Я хочу, чтобы ты нашла ту женщину, которая ухаживала за мной, когда я был так болен, потому что именно ее я люблю, – ответил маркиз.
Какое-то мгновение Друзилла лишь молча смотрела на него, затаив дыхание. Когда же до нее дошел смысл сказанных им слов, ее захлестнула такая волна радости, смешанной с непонятным страхом, что она снова отвернулась к окну.
– Но… она… уехала, – невнятно пробормотала она.
– Если это так, – сказал маркиз, – я отыщу ее. Я знаю лишь, Друзилла, что не смогу быть счастлив, если ее не будет рядом.
– Но что… ты можешь знать… о ней? – спросила Друзилла. – Ты же был… в беспамятстве?
– Я помню достаточно, чтобы знать, что лишь она могла успокоить меня, помочь мне преодолеть болезнь, – ответил маркиз. – Я помню достаточно, чтобы знать, что она была мягкой и женственной, что она давала мне то, что каждый мужчина ждет от женщины, – нежность и ласку, без которых все мы лишь наполовину животные, потому что лишь любящая женщина может принести в нашу жизнь красоту и смысл. – Маркиз помолчал, а потом тихо добавил: – Ты поможешь мне вернуть ее, Друзилла?
Друзилла дрожала от смешанного чувства страха и беспомощности. В то же время ей казалось, что солнце залило все вокруг, ослепляя ее.
– Подойди ко мне, Друзилла, – сказал маркиз.
Но она не могла пошевельнуться, кровь бросилась ей в лицо, она вся трепетала от незнакомого ей до сих пор непонятного восторга.
– Подойди ко мне, Друзилла, – повторил маркиз, – или ты хочешь заставить меня применить силу?
Неожиданно она испугалась, что он еще слишком слаб, и поспешно бросилась к нему. Ей казалось, что сердце выпрыгивает у нее из груди. Широко раскрытыми, потемневшими от волнения глазами она взглянула на него и замерла, увидев выражение на его лице.
– Как… ты догадался? – вырвалось у нее.
– Как я догадался, что эта женщина любит меня? – спросил маркиз. – Когда я на минуту пришел в себя, я услышал ее слова: «Любимый мой! Как бы я хотела отдать тебе все свои силы!» Разве это не доказательство любви, когда человек готов отдать свою жизнь ради другого? Ответь мне, Друзилла, разве я не прав?
Друзилла поспешно опустила глаза, не в силах вымолвить ни слова. Помолчав немного, он снова заговорил:
– Ты знаешь, что я дал слово не дотрагиваться до тебя, пока ты сама этого не попросишь. Но сначала я хочу сказать тебе кое-что, Друзилла, чего прежде никогда никому не говорил. Я прошу тебя оказать мне честь и стать моей женой.
В его голосе прозвучала такая глубокая страсть, что у нее перехватило дыхание, и она не могла ни пошевельнуться, ни вымолвить ни слова. Потом она подняла глаза и прочла на его лице все, о чем так долго мечтала.
– О, Вальдо! – прошептала она, и из груди у нее вырвалось рыдание. В ту же секунду она очутилась в его объятиях. – Сожми меня… крепче, пожалуйста… прижми меня к себе, – молила она. – Я… не понимала… я не сознавала… что делаю, но я люблю тебя, Вальдо… я так тебя люблю!
Она чувствовала силу его объятий, потом он стал осторожно вытаскивать шпильки из ее волос и бросать их одну за другой на ковер, пока наконец золотистые волны не упали ей на плечи, окутав ее, словно плащом. С невероятной нежностью он приподнял ее лицо за подбородок и заглянул ей в глаза.
– Это правда, любимая? – спросил он хрипло. – Ты действительно любишь меня? Я так боялся, я был просто в отчаянии. Все время, пока я был без сознания, я искал тебя, звал тебя; мне казалось, что мы в лесу и ты прячешься от меня, как когда-то в детстве. И лишь когда я почувствовал прикосновение твоих губ и услышал твои слова, я понял, что нашел то, что искал всю свою жизнь.
– Я тоже… всегда любила тебя, – пробормотала Друзилла. – Я никогда не могла… забыть тебя… я так скучала по тебе… но, когда ты поцеловал меня… я испугалась…
– Забудь об этом, – перебил ее маркиз, – забудь все, помни лишь, что мы наконец нашли друг друга. Я был так непростительно глуп, что не понимал, как я люблю тебя, до того момента, когда в Девоншир-Хаусе Уолден увидел тебя, и ты бросилась ко мне в поисках защиты. Тогда я осознал, что мы принадлежим друг другу, но я поспешил и испугал тебя. Клянусь, я никогда больше этого не сделаю!
– Я… никогда больше… не буду бояться… тебя, – произнесла Друзилла. – О, Вальдо, неужели это все не сон?
– Это не сон, любимая, – сказал он, прижав ее к себе, и нежно прикоснулся губами к ее губам.
Он хотел, чтобы этот поцелуй был чистым и нежным, но, когда их губы слились, их охватило внезапное пламя, и он принялся целовать ее со всей так долго сдерживаемой страстью.
– О, Друзилла, останови меня, – простонал он. – Я снова напугаю тебя. Я хочу любить тебя так, как этого хочешь ты.
