Джорджетт Хейер - Невинный обман
Девушка отступила назад, чтобы пропустить дородную матрону, и нечаянно задела платье Китти. Обернувшись, она застенчиво попросила прощения в той манере, как это принято у детей.
– Ничего страшного. Здесь просто слишком многолюдно, – ответила на ее извинения мисс Чаринг. – Всегда так?
– Да, – тяжело вздохнула блондинка. – В «Бедфор-хаус» даже и того многолюднее.
– Я не была там. Я впервые в Лондоне. А вы здесь живете?
– Да… Нет… Точнее, раньше нет, а теперь мама привезла меня сюда… хочет вывести в свет.
– У меня похожая ситуация. С утра только тем и занята, что езжу по магазинам. Уже голова кружится. Здесь всего так много. Есть на что посмотреть.
– Вам не нравится ездить по магазинам? – сочувственно спросила юная девушка.
– Конечно же нравится. Я никогда так не веселилась, как сегодня. А вам что, не по душе это?
– Сначала мне нравилось примерять красивые платья и шляпки, но это столь утомительно – часами напролет стоять не шевелясь, пока тебе в платье втыкают булавки. А потом меня еще ругают за то, что пошевелилась, случайно порвала тесьму или позволила дождю испортить лучшую шляпку.
Нарядно одетая дама, заслышав их разговор, обернулась и оценивающе оглядела Китти с ног до головы. Мисс Чаринг почувствовала себя неловко. Женщина явно мысленно дала за ее наряд полпенни, да и то в базарный день, а потом жестом подозвала свою дочь к себе.
Леди Букхейвен, которая тем временем разглядывала индийские муслиновые платочки, повернувшись к мисс Чаринг, воскликнула:
– Моя дорогая Китти! Правда, премиленькие? Всего по три шиллинга и шесть пенсов. Я себе, пожалуй, куплю парочку.
Дама во все глаза уставилась на Мэгги, затем ее лицо расплылось в самой душевной и приветливой из возможных улыбок.
– Я не думала, что ты занята, дорогая, – совсем другим тоном обратилась мать к своей сказочной красавице. – Я лишь хотела спросить тебя насчет этого муслина с орнаментом в виде ветвей. – Одарив Китти приветливой улыбкой, дама игривым тоном произнесла: – Моя дочь считает, что хождение по магазинам – весьма скучное времяпрепровождение. Такая непослушная девочка, не так ли, дорогуша?
Пока женщина говорила это, она неотрывно глядела на лицо Мэгги. Леди Букхейвен в свою очередь переводила взгляд то на Китти, то на Оливию, смущаясь и не понимая, с какой стати с ней сейчас заговорили.
– Святые небеса! Это вы, леди Букхейвен! Как поживаете? Сомневаюсь, что ваша светлость меня вспомнит! – тем временем продолжала дама. – Я миссис Броти! Мне выпала честь встретиться с вами у… господи! В следующий раз я забуду свое собственное имя! Полагаю, вы знакомы с моей кузиной леди Баттерстоун, милой Альбинией? Ваша светлость, позвольте представить вам мою дочь!
Произнесено все это было с таким непревзойденным дружелюбием, что леди Букхейвен, не столь искушенная в жизни, как ей хотелось о себе думать, попросту растерялась. Будучи знакома с леди Баттерстоун, она в то же время ни капли не сомневалась в том, что впервые видит вот эту особу, назвавшуюся миссис Броти. В не меньшей степени Мэгги не сомневалась, что, окажись на ее месте леди Леджервуд, маменька без лишних сантиментов поставила бы даму на место, но у молодой леди Букхейвен не хватало решимости на подобный поступок. А еще Мэгги показалось, что Китти и эта мисс Броти знакомы, по крайней мере они только что так мило болтали…
Пока Мэгги сомневалась, миссис Броти с самоуверенным видом без умолку трещала о Китти, словно уже много лет хорошо знала ее. Приписав мисс Чаринг свойства характера своей дочери, женщина принялась мило подшучивать над нежеланием девушек предаваться столь банальным вещам, как посещение магазинов. Потом миссис Броти заявила, что времени для пустой болтовни у них сейчас немного, но на днях было бы неплохо, если бы девушки встретились и повеселились от души. Между делом она успела сообщить Мэгги, что остановилась на улице Ханса Кресента («у черта на куличках, дорогая леди Букхейвен»), и даже вырвать у нее, ошеломленной до глубины души этим нескончаемым потоком бесстыдного красноречия и фамильярности, обещание свести более тесное знакомство. Когда купленный миссис Броти товар завернули, дама отошла от прилавка с явным сожалением.
Пока она гораздо дольше, чем требуют приличия при данных обстоятельствах, прощалась с леди Букхейвен, покрасневшая до кончиков волос Оливия, все это время стоявшая потупив глаза, бросила взгляд на Китти и произнесла тихим, несчастным голосом:
– Ради бога, простите… Я… Думаю, мы больше не увидимся… Я бы не осмелилась…
Китти, подчиняясь внезапному душевному порыву, ответила:
– Надеюсь, мы еще встретимся.
Оливия с благодарностью пожала ей руку.
– Спасибо. Вы так добры… Мне бы этого хотелось… Видите ли, у меня нет в Лондоне подруг… Ой, мама меня ждет! Я должна идти. До свидания… Мне было весьма…
Она так и не досказала фразу. Сделав легкий реверанс в сторону леди Букхейвен, Оливия поспешила к матери, уже направившейся к выходу.
– М-да, – хмыкнула Мэгги. – Китти, а кто это? Как вы познакомились с этой женщиной и ее дочерью?
– Я с ними не знакома, – призналась мисс Чаринг. – Мы разговорились с мисс Броти, но это произошло совершенно случайно.
– Слава богу! А я-то уж было подумала, что они ваши друзья. Что за пронырливая женщина! Мне следовало бы поставить ее на место. Держу пари, при нашей следующей встрече, если таковая вообще будет иметь место, она заявит, будто мы давнишние подруги. Очень жаль, что кузина леди Баттерстоун столь вульгарная особа. Я совершенно уверена: мне ее никто официально не представлял.
– Весьма сожалею, что поставила вас в столь неловкое положение, – искренне огорчилась Китти. – Мне стало жаль мисс Броти, когда я увидела ее… Подумайте только, такая красивая девушка, а та противная женщина разговаривала с ней столь грубо. Мисс Броти показалась мне чем-то напуганной и ужасно несчастной. А потом я увидела, сколь сильно она страдает из-за вульгарности матери, и не смогла сдержаться. Я сказала мисс Броти, что буду рада опять с ней повидаться. Мэгги, вы обратили внимание, насколько красива эта девушка? Она похожа на сказочную принцессу.
– Довольно мила, – признала леди Букхейвен. – Если, конечно, это естественный цвет ее волос. У ее матери они, во всяком случае, крашеные.
Китти неприятно было, что натуральность цвета волос мисс Броти поставили под сомнение. Она уже готова была выступить в защиту девушки, когда продавщица за прилавком осведомилась, что леди желает приобрести. Мать и дочь Броти были оставлены в покое, и разговор принял новый оборот: какой муслин следует выбрать – узорчатый или в клеточку?
Ко времени, когда ландонет остановился у дома на Беркли-сквер, обе леди чувствовали себя довольно уставшими, хотя гора свертков и картонных коробок, лежавшая перед ними на свободном месте, свидетельствовала, что их усилия не напрасны. Лакей отнес все покупки в дом, и если дворецкий Скелтон, человек весьма строгого вида, и был удивлен, завидев шляпные картонки, на которых значились названия далеко не самых шикарных столичных магазинов, то он был слишком вышколен, чтобы чем-то выказать свое изумление.
Особняк Букхейвенов на Беркли-сквер представлял собой весьма величественное здание, обставленное как старинной мебелью, так и предметами, изготовленными новомодными мебельщиками. Мэгги не удалось убедить своего супруга расстаться с громоздкими столами и креслами, которыми меблировали родовое гнездо его предки.
Леди Букхейвен провела гостью в весьма уютную спальню, где за красивой решеткой модного камина весело потрескивал огонь. Перед ним, обещая долгожданный отдых, стоял диван. Слуги уже выложили вещи мисс Чаринг из ее дорожных чемоданов, так что домашнее платье заблаговременно ожидало хозяйку. Мэгги посоветовала гостье прилечь на часок, сказав, что можно позвонить в колокольчик, если ей что-нибудь понадобится. После этого леди Букхейвен удалилась в свои покои, предварительно сообщив Китти, что и сама собирается вздремнуть в соответствии с рекомендацией ее доктора.
Вспомнив об интересном положении Мэгги, Китти искренне понадеялась на то, что сегодняшняя утомительная поездка за покупками не сказалась на ее здоровье. Она и сама чувствовала себя крайне измотанной, поэтому, как только головка Китти коснулась диванной подушки, девушка тотчас же уснула.
Проснулась мисс Чаринг в темной комнате, единственным источником света в которой были тлеющие в камине угли. Девушка поднялась с дивана, соображая, сколько же она вот так проспала.
В дверь постучали, и в комнату осторожно вошла хозяйка дома.
– Вы не потребовали свечи, и я решила проверить, как вы себя чувствуете, – вполне отдохнувшим голосом возвестила Мэгги. – Вы, значит, уснули? Извините… Прошу прощения, Китти, но не могли бы вы пройти ко мне в будуар? Мэллоу уже там. Мы перебираем вещи, которые я никогда не носила. Если они подойдут вам, то я была бы весьма признательна… Надеюсь, вы на меня не рассердитесь за это предложение. Мы вскоре породнимся, поэтому глупо церемониться. Пойдемте!
