Сара Ларк - На край света за мечтой
– Спальня принадлежала бабушке Гвин, – объяснил парень. – Это, кстати, она.
Он привлек внимание Хелены к портрету, висевшему на стене возле чайного столика. На нем была изображена очень красивая рыжеволосая женщина с лазурными глазами – Миранда и Лилиан, отметила девушка, похожи на нее как две капли воды, немного отличались лишь цвет глаз и тон волос. Миранда больше походила на мисс Гвин, чем Лилиан. Наверное, Гвинейра была примерно в том же возрасте, когда писали этот портрет. Она позировала в одном из кресел, сейчас стоявших в салоне, и ей явно не хватало терпения.
– Первый портрет нарисовал Лукас Уорден. А в основном она предпочитала фотографироваться. У нее было мало времени для позирования, в связи с чем это единственный портрет мисс Гвин, написанный маслом. Ей больше нравилось, когда рисуют лошадей или собак. С тех пор как бабушки Гвин не стало, семья использует эти комнаты для гостей, и, в некотором смысле, все… все считают, что это хорошо, ведь ее дух витает здесь.
Парень виновато улыбнулся девушке.
– Это хорошее объяснение, – быстро ответила Хелена.
– У моих родителей своя многокомнатная спальня, – продолжал Джеймс. – С видом на въезд. Изначально там проживал хозяин – Джеральд Уорден. Я жил в бывшей комнате Лукаса, а впрочем, дом стоит пустой. Здание громадное, Хелена. Вероятно, старик Уорден планировал его для семьи в десять человек. Так что не обращай внимания. Устраивайся поудобнее. В семь вечера подают ужин. Я могу зайти за тобой, чтобы ты не заплутала.
Хелена не опасалась этого: она отлично ориентировалась. Ее беспокоили другие вещи.
– Мне для этого нужно переодеваться? – озабоченно спросила гостья. – То есть… у вас ведь есть кухарка…
Дом производил впечатление дворянского родового гнезда, и Хелену не удивило бы, если бы жильцы спускались к ужину в вечерних платьях и смокингах.
Джеймс рассмеялся.
– Кухарке абсолютно все равно, во что ты оденешься, – ответил парень. – И моим родителям тоже. Мне очень жаль, что тебя так напугал дом. Мы совершенно нормальные люди. Конечно, у нас есть домашняя прислуга: кухарка и две горничных. Моя мать не смогла бы следить за таким громадным особняком, да она этого и не хочет. Мама управляет фермой, Хелена. Разумеется, вместе с отцом, но по всем документам Киуорд-стейшн принадлежит ей. Ее мать являлась официальной наследницей, однако совершенно не занималась хозяйством. В свое время она была всемирно знаменитой певицей, думаю, выступает даже сейчас. Кура-маро-тини Мартин, возможно, ты слышала о ней. Однако это было давно… Теперь она живет в Соединенных Штатах. Она всю жизнь хорошо зарабатывала, иначе наверняка бы продала Киуорд-стейшн. Для бабушки это был многолетний кошмар. Но, когда мои родители поженились, певица переписала ферму на Глорию. С тех пор мы больше ничего о бабушке не слышали, только читали иногда заметки в газетах о ее концертах. Думаю, она даже никак не отреагировала на мое рождение. Наверное, ей не нравилась мысль, что она уже бабушка. Она была необычайно красива. Стареть, конечно, не входило в ее планы.
Хелена хорошо понимала, как настрадалась в детстве Глория Мак-Кензи с такой матерью. Нелегко жить рядом с одаренным членом семьи. Хелена снова подумала о Люцине.
– Ну, так сказать, чувствуй себя как дома! – крикнул ей Джеймс и оставил девушку одну.
Хелена быстро разложила все свои вещи по шкафам. Потом она присела у окна в эркере, но смотрела не на сад, а на портрет молодой женщины на стене.
Гвинейра Уорден тоже забеременела после изнасилования. Было ли у нее такое же ощущение запятнанности? Обвиняла ли она в этом отчасти себя? И как вышло, что второй муж любил ее, несмотря на все случившееся?
Глава 7
Джеймс постучал в дверь Хелены ровно в семь часов. Парень выглядел взволнованным. Очевидно, он только что встречался с отцом и поссорился с ним.
– Мне просто не нужно было возвращаться домой, – ворчал молодой человек, сопровождая Хелену по лестнице. – Следовало поехать в Греймут и найти работу на горном предприятии. Тогда бы они увидели, что натворили!
Хелена никак не отреагировала на эту вспышку досады. Насколько она поняла Глорию Мак-Кензи, родителям Джеймса было в принципе все равно, где он проведет остаток времени до окончания войны: на западном побережье Северного острова или в Австралии. Главное, его никто не убьет.
– Но тогда юная леди здесь совсем заскучала бы, – промолвила девушка и указала на Эйни, что следовала за Джеймсом по пятам и просто заглядывала ему в глаза.
На перекошенном лице парня заиграла улыбка.
– Тут ты права, – заметил он, и Хелена сразу же успокоилась.
Сердитые слова Джеймса сначала смутили ее. Такая быстрая смена эмоций подтвердила прежние догадки девушки: Джеймс Мак-Кензи мог мгновенно вспылить, но был отходчив. Родители обидели его, однако наверняка он скоро помирится с ними.
Джек и Глория Мак-Кензи уже заняли свои места за столом, когда молодые люди спустились. Отец Джеймса еще раз из вежливости встал, приветствуя гостью. Хелене он показался вполне симпатичным. Это был высокий спокойный стройный мужчина с темно-рыжими курчавыми волосами и каре-зелеными глазами. Цвет лица у него был заметно темнее, чем у сына. Лицо, немного угловатое, испещрили морщинки, большинство из которых казались мимическими. Но Хелена уже знала: этот человек пережил тяжелые времена. Джек Мак-Кензи оставлял впечатление добродушного и спокойного хозяина. Он предложил Хелене присесть за стол рядом с Джеймсом и, пока подавали еду, старался вести любезную беседу. Блюда выносила молодая девушка в темном платье и фартуке, но без чепчика на длинных черных волосах. Вероятно, у нее в роду были маори, однако Хелена не питала в этом уверенности, впрочем, как и в том, имела ли девушка белокожих предков.
– Спасибо, Анна, – сказала Глория, когда служанка поставила суп.
«Это совсем не маорийское имя», – подумала Хелена.
– Значит, вы прибыли из Польши, Хелена? – поинтересовался Джек Мак-Кензи. – Откуда же конкретно?
Она опустила ложку. Разумеется, хозяин дома старался казаться милым, но девушке все еще было трудно рассказывать о своем утраченном доме во Львове.
– Из Львова, – наконец промолвила она. – Это название, наверное, немного трудно произносить, можно говорить просто: Лемберг. Знаете, у города было немало разных имен, потому что там есть много национальностей. В основном, все жили мирно.
Хелена с трудом заставила себя проглотить ложку супа с бататом. На вкус он был великолепен, однако воспоминания оставляли горький привкус.
– Львов находится в Восточной Польше[16], – объясняла она дальше. – Там всегда было намешано много разного народа: белорусы, украинцы, евреи, поляки… Теперь, наверное, еще и русские, после… после нашей депортации… – Хелена потерла лоб. Как только она думала об этом, аппетит тут же пропадал.
И Мак-Кензи не хотел обременять ее лишними расспросами.
– Львов – очень старинный город, – спасала себя девушка, не желая распространяться об ужасных подробностях, и продолжила рассказ о культуре и архитектуре: – Там очень много разных церквей, музеев, театров. Знаменитая опера. Мои… мои родители иногда водили нас туда, если мы обещали сидеть тихо во время представления… – Хелена нервно рассмеялась.
– У тебя большая семья? – спросила Глория.
– Много теток и дядьев, – тихо ответила она, – двоюродных братьев и сестер. Но жили мы только вчетвером: отец, мать, сестра и я. У нас… у нас был красивый дом в центре города. Отец рядом устроил практические занятия, ученики приходили прямо к маме домой. Мы с Люциной, в общем-то, никогда не были… одни.
Голос Хелены сорвался, и она ничего не смогла с этим поделать. Теперь и Глория Мак-Кензи заметила, что их любопытство по поводу родного города гостьи совсем не радовало девушку.
– Если не хочешь, можешь не рассказывать об этом, – с пониманием промолвила хозяйка и позвала Анну, чтобы та убрала тарелки из-под супа. – Иногда от воспоминаний щемит в груди, даже если они хорошие… Как там дела у Биллеров, Джеймс? Миранда наконец определилась, что будет изучать? А Гал все так же увлекается горным делом?
Джеймс пока не проронил ни слова и молчал в течение всего ужина. Он добросовестно, хотя и односложно, давал ответы на выстраданные вопросы Глории о родственниках, живущих на Северном острове. Парень, собственно, мог бы и заметить, что все это были одни лишь попытки прервать напряженное молчание. Лилиан в последние дни и так много говорила по телефону с кузиной. Поэтому Глория хорошо знала, как идут дела у Лилиан, Миранды и Бена на Северном острове, а также у Галахада в Греймуте.
В конце концов Джек решил перевести разговор на совершенно безобидную тему.
– В последние дни уже приятно похолодало, – прокомментировал он погоду. – Осень на Южный остров приходит раньше…
Но попытка была провальной. Джеймс использовал любой шанс, чтобы направить беседу в русло военной темы.
