Т. И. Каминская - «Антика. 100 шедевров о любви». Том 3
Строфа II
Там, где в каменных Врат голубеющем мареве[36]Двум преграду морям положили бессмертные,Где Босфора пловцов в мгле Салмидесс ждет,Там видел сосед-ApecБратьев-Финидов рану.Лихая их мачеха сгубила.Потух в зрачках страдальцев ясный солнца свет;Их смял не меч – нет, руки кровавойКоварный взмах, кознь иглы рабочей.
Антистрофа II
В склепе чахли они – и жестокую материДолю в плаче глухом вспоминали. Вела онаСлавный род[37] от вельмож древледержавных,Царевны афинской дочь.Взрастила в пещере дальнейКрутой горы вьюг отцовских стаяЛихая Бореаду, легкую как вихрь.Но брак приспел – и познала рокаЦарица власть, о дитя родное[38]!
Во время исполнения стасима стража медленно уводит Антигону.
Эписодий Пятый
Тиресий
(входит, ведомый мальчиком)
Мы к вам пришли, фиванские вельможи,Путем совместным. Двое нас, но параОчей одна – и зрячий вождь слепцу.
Креонт
Что нового мне скажешь, друг Тиресий?
Тиресий
Скажу; а ты послушайся пророка!
Креонт
Не в первый раз тебе я повинуюсь.
Тиресий
И оттого ты прямо правишь город[39].
Креонт
Недавний опыт говорит: ты прав.
Тиресий
Так знай: опять по лезвию идешь!
Креонт
Тревожит сердце речь твоя; в чем дело?
Тиресий
Внемли, все скажут знаки ведовства.На древнем сидя волхвовском престоле,Где вещей птицы гавань[40] для меня,Неведомые клики я услышал,Разящий, непривычный слуху глас.Ударами когтей окровавленныхДруг друга в злобе вещуны терзали —Таков был шум их мечущихся крыл.Мне страшно стало; огненную жертвуНа всепалящем алтаре решилЯ принести. И что ж? Гефеста пламяНе вспыхнуло из тучных бедр овцы;Лишь на золу сочилась прелой влагиСтруя густая и, дымясь, шипела;Вверх брызгала из лопнувшей плевыЖелчь черная; покровы тука жижейСтекали долу, обнажая мясаКуски кровавые. – Все это мнеВот этот отрок указал, как мглоюПокрылся свет[41] пророческих вещаний.Ведь он – вожатый мне, народу ж – я.И в этой мгле, что над страной нависла,Твой замысел виновен, государь.И очаги, и алтари святыеОсквернены заразой мертвечины:Недаром псы и птицы разнеслиЦаревича несчастного останки.Вот почему ни жертвенных моленийОт нас, ни бедр воспламененных даниБог не приемлет; птица не издаст[42]Понятных звуков в вещей перекличке,Вкусив отравы человечьей крови.Мой сын, опомнись. Не в позор ошибка —Нет, это общий всех людей удел.Но раз ошибся человек – не будетОн ни безумным, ни бессчастным, еслиПуть к исцеленью из беды найдет.Убожества примета – гордый нрав.Нет, уступи усопшему; кто станетЛежачего колоть? Какая доблесть —Второю смертью мертвого казнить?Совет мой благ, благой внушенный мыслью,И радостно его принять ты можешь —Полезный дар от любящей души.
Креонт
О старче, старче! Все вы, как стрелки,Себе мишенью грудь мою избрали.Теперь и ведовством меня донять выПытаетесь, и племенем пророковУж расценен, распродан я давно.Торгуйте, наживайтесь; пусть к вам в домИз Сард[43] электр стекается, и златоИз Индии, – его же скрыть в могилеНе дам! Хотя бы Зевсовы орлыК престолу бога самого примчалиЕго растерзанную плоть – и этойНе испугаюсь скверны я, Тиресий:Не властен смертный бога осквернить!Нет, нет, не быть царевичу в могиле!И мудрецов крушенье терпит мудрость,Когда прикрыть неправду дела дымкойКрасивых слов внушает им – корысть.
Тиресий
О, люди!Кто точно взвесит, кто из вас рассудит…
Креонт
О чем вещаешь снова ты, старик?
Тиресий
Насколько лучший дар – благоразумье?
Креонт
Насколько худший – неразумье, мнится,
Тиресий
Своей болезни сущность ты назвал!
Креонт
Не стану бранью отвечать пророку.
Тиресий
А кто сказал, что я в вещаньях – лжец?
Креонт
Волхвам стяжанье свойственно бывает,
Тиресий
А произвол разнузданный царям!
Креонт
Ты с государем говоришь! Забыл?
Тиресий
Нет, помню: мне же царством ты обязан[44].
Креонт
О, мудр ты, мудр: когда б и честен был…
Тиресий
Не вынуждай сокрытое открыть!
Креонт
Что ж, открывай! Но не корысти ради.
Тиресий
Моя корысть на пользу лишь тебе.
Креонт
Свое решенье я не продаю!
Тиресий
Запомни же. Немного вех ристальныхМинуют в горних Солнца бегуны —И будет отдан отпрыск царской кровиОтветной данью мертвецам – мертвец.Ты провинился дважды перед ними:Живую душу, дщерь дневного света,В гробницу ты безбожно заключил,А Тьмы подземной должника под солнцемУдерживаешь, не предав могилеНагой, несчастный, полный скверны труп.Он не тебе подвластен и не вышним —Ты заставляешь их его терпеть!И вот, покорный Аду и богам,Уж стелет сеть нещадного возмездьяЭриний сонм – и ты падешь в нее,Равняя кары и обиды чаши.Корысть вещанье мне внушила, да?Дай срок: ответят из твоих покоевМужчин и женщин стоны за меня.И города соседние возропщутВ бурливых сходах на тебя, в чьих стогнахГолодный пес, иль дикий зверь, иль птицаТлетворной плоти клочья схоронили,Бесчестя смрадом чистый двор богов.Стрелком меня назвал ты. Верно; в гневе —Его ж ты вызвал – много горьких стрелПустил я в грудь твою. Не промахнулсяМой лук: от их ты жара не уйдешь.
(Мальчику)
Меня же, сын мой, в путь веди обратный.Пусть терпят спесь его, кто помоложе.Язык ему полезно обуздатьИ мысль направить по пути благому.
Уходят.
Корифей
Пророк ушел; пророчество осталосьУжасное. Прошло не мало летС тех пор, как кудри черные моиЗасеребрились; но вещаний лживыхЯ не запомню от него, мой царь.
Креонт
Сказал ты правду; я и сам смущен.Что ж, уступить?… Ах, больно!.. Но больнееВ несчастья цепи душу заковать.
Корифей
Благоразумью следуй, государь!
Креонт
Что делать? Молви! Я на все согласен.
Корифей
Освободи из подземелья деву;Погибшего могилою почти.
Креонт
Так должен поступить я? Вправду так?
Корифей
Да, государь, не медля. Божьи КарыСтремительно виновных настигают,
Креонт
Ах, трудно побороть души упорство,Но с Неизвестным в спор вступать – безумье.
Корифей
За дело, царь – не доверяй другим!
Креонт
Пойду немедленно. Скорее, слуги!И те, что здесь, и прочие: секирыВозьмите, и вперед – на скорбный холм.И я, – коль так решил теперь, – то узелСам затянув, – сам развяжу его.Боюсь, что лучше доживать нам век свой,Храня давно завещанный закон.
Уходит вместе со слугами по направленью к полю.
Стасим Пятый
Хор
Строфа I
Многозванный[45], краса и любовь Кадмейской девы,Зевса семя, молнии сын!Тобой Италия полна[46],Ты Элевсина славишьЛуг святой, народов приют,На лоне Деметры сияя.Ты в нашей живешь земле,Где вакханки поют,Брег влажнит Исмена струя,И сев взошел змеиный[47].
Антистрофа I
Средь багрового дыма, поверх скалы двуглавой,Где журчит Касталии ключ[48],Под звон кимвалов реешь тыВ нимф хороводе горных.В плющ убрал ты Нисы услон[49],В лоз винных и пурпур и зелень —И все ж ты стремишься к нам,Чтоб при крике твоихСлуг бессмертных снова познатьВеселье стогн фиванских.
Строфа II
Бог, взлюбивший Фивы,Где родила тебя мать,Молнией сраженная, —О, гряди! Болен град: тяжек недуг!Ты очистить властен его.С высот Парнасских чистой стопой к нам гряди,Презри гнев рокочущих волн пролива!
Антистрофа II
