Дэвид Льюис - Дитя мое
– Понимаю. Какая женщина позволит своему мужу ездить на мотоцикле, не говоря уже о том, чтобы самой купить ему мотоцикл?
Джек рассмеялся. Они обсудили, как лучше преподнести Крейгу сюрприз.
Уже уходя, Диана спросила:
– А как вообще у Натти дела?
– Минуточку…
Джек забежал в дом, но тотчас же вернулся, неся папку, которую взял из кабинета. Бросив взгляд на ведущую в жилые помещения дверь и убедившись, что ничьи маленькие ушки его не подслушивают, он вытащил из папки рисунок Натти.
– Взгляни-ка на это, – сказал Джек. – Лауре я его пока не показывал.
Внимательно разглядев то, что было на нем нарисовано, женщина слегка присвистнула. Лоб ее озадаченно наморщился.
– У тебя с Лаурой что, завязались… отношения?
– Нет… и еще раз нет.
Диана рассмеялась.
– Натти явно имеет на сей счет свое собственное суждение.
– Ты ее сама неплохо знаешь. У девочки очень богатое воображение.
Диана вернула рисунок.
– Не хочешь услышать мое мнение? – поинтересовалась она.
– С удовольствием.
– Поставь себя на место Натти. У всех твоих подружек есть мамы, у всех маленьких девочек из фильмов и телевизионных передач тоже есть мамы, кажется, у всех на свете есть мамы, – сказала Диана. – И вот ты воображаешь себе маму. Это идеальная воображаемая мама. Она любит тебя, заботится о тебе, воспитывает тебя, может всплакнуть с тобой вместе и помолиться. Она похожа на маму, которая однажды у Натти была, но потом ребенок ее потерял.
Нарастающий шум мотора отвлек их внимание. Предостерегающе подняв палец, Диана осторожно выглянула из-за угла, проверить, не пришел ли домой Крейг.
Успокоившись, она вернулась к прерванному разговору.
– Все просто, Джек. Натти нужна мама. Она скучает о той, которую потеряла, и поэтому задает вопросы о своей биологической матери, женщине, о которой она вообще ничего не знает.
Скрестив руки на груди, Джек оперся на кузов своего автомобиля.
– И Натти хочет, чтобы ее мамой стала Лаура.
Диана передернула плечами.
– А что в этом удивительного? Лаура прекрасно с ней ладит.
Возразить было нечего.
– Не исключено, впрочем, что Лаура просто первой пришла ей на ум, – взмахнула рукой Диана. – В любом случае, брать в жены леди из общины амишей ты не станешь. Уверена, на свете найдется вполне приличная женщина, которая не упустит возможности стать матерью твоей дочери. Кто знает, что из этого выйдет? – Соседка ему подмигнула. – Быть может, ты даже влюбишься.
Джек рассмеялся. Как быстро Диана переходила от одной темы к другой!
Она подняла раскрытые ладони так, словно хотела предостеречь собеседника от ненужных споров.
– Посмотри на меня и на Крейга. Муж влияет на Ливи самым положительным образом. Дочь полюбила своего отчима. Оценки у нее стали гораздо лучше, чем прежде. Теперь она больше не сбегает из дома.
Джек хорошо помнил, какой несносной девчонкой раньше была Ливи. Трудно поверить в столь разительные перемены. Диана улыбнулась так, словно ее забавляло затруднительное положение, в которое угодил ее собеседник.
– Я думаю, что брачный обет стоит счастья Натти, Джек.
– Ты вылитая Сан… – вполне добродушно проворчал он.
– Да. Кстати, передай привет от меня своей сестре.
Внезапный порыв ветра растрепал Диане волосы. Несколько прядей упали ей на глаза. Она убрала их, на прощание помахала Джеку и зашагала прочь, возвращаясь к себе. Джек окинул быстрым взглядом предмет будущей радости и гордости Крейга, сравнил его со своей машиной и остался этим сравнением крайне недоволен.
Спустя десять минут после ухода Дианы Джек все еще находился в гараже. Он убирал последствия творческих усилий Натти и про себя молил Бога направить его на путь истинный. Непрошеные советы стекались к нему в последнее время отовсюду. Не то чтобы он не ценил дружеский совет, вот только Джеку предстояло принять решение, которое могло коренным образом изменить его будущее. Учителя в школе считали, что Натти нужна уверенность в завтрашнем дне, то есть мама. По-видимому, девочка хочет, чтобы Лаура стала ее матерью.
Всегда ли он удовлетворял ее потребности? Что случится, если они с Лаурой поженятся? Джек улыбнулся, хорошо понимая всю абсурдность подобного вопроса. Рискни он сделать Лауре предложение, молодая женщина наверняка побелеет, словно мертвец, и уставится на него глазами, полными ужаса. В лучшем случае они вместе посмеются над неудачной шуткой. В худшем – Лаура решит уволиться.
Ничто не в силах изменить очевидного: Лаура – член общины амишей, а он – нет. Любая возможность каких-либо романтических отношений разбивается об этот камень преткновения. Так же, как он не смог бы стать смиренным, она не захочет превратиться в причудливую. Их культурное прошлое не имело ничего общего. Единственным объединяющим звеном между ним и Лаурой оставалась Натти. Они растили ее вместе долгие годы. Их связывают общие воспоминания. Сколько же раз им приходилось сообща находить решения сложных проблем, связанных с воспитанием Натти! Вот только их любовь к девочке – еще не повод для женитьбы. Так или нет?
В памяти всплыла фраза, брошенная школьным психологом: «Нас беспокоит, как отреагирует Натти в случае, если эта женщина решит сменить место работы».
Джек понимал, что дети приспосабливаются ко всему. Дети обладают большим запасом жизненных сил. Взрослеть – значит все время сталкиваться с переменами… А затем он подумал о предстоящем переезде Сан в Нью-Йорк. Для Натти расставание с любимой тетей станет непростым испытанием. Впрочем, расстаться с тетей – это одно, а навсегда потерять ту, кого считаешь почти что мамой, – совсем другое.
«Определенные события способны навсегда изменить нашу жизнь», – подумал Джек.
Никто лучше его этого не знал.
Глава 11
Джек приводил в порядок инструменты и свои мысли, когда в гараж зашла Лаура.
– Я уже почти закончила, – сказала она.
Женщина присела на бетонную ступеньку и, сложив руки на переднике, внимательно оглядела временное приобретение Джека.
– Замечательный мотоцикл. Может, оставим его себе?
Она рассмеялась. Джек лишь улыбнулся в ответ.
– Я не против.
Белые теннисные туфли, выглядывавшие из-под длинного подола платья, явно не вязались с подчеркнуто консервативным стилем одежды Лауры.
– К тому же у Крейга уже есть мотоцикл, – склонив голову, добавила она.
Обратив внимание Лауры на шины и подвеску, Джек рассказал об уникальных характеристиках кроссового мотоцикла.
Лаура наморщила нос.
– Может, и мне завести мотоцикл? – без тени улыбки заявила она.
Джек улыбнулся, представив, как Лаура в одежде амишей едет на работу в мотоциклетном шлеме, а ветер треплет подол ее платья.
– Впрочем, люди этого не поймут, – быстро добавила она. – Мы должны соблюдать наши законы и традиции… подчиняться…
Она отвернулась.
– А не могут ли ваши церковные уложения благосклонно отнестись к мотоциклу?
Оба знали ответ на поставленный вопрос, просто разговор ни о чем разряжал обстановку, поднимая настроение. Поболтав немного о догматах веры смиренных относительно «удаления от мира», Лаура высказала несколько своих идей касательно дальнейшего обустройства участка. Теперь она хотела разбить небольшой садик в ящичках на заднем дворе.
– Кстати, Джек, Натти вне себя от радости из-за того, что ты попросил ее называть тебя папой.
– Я и так затянул с этим. Следовало попросить ее об этом еще пару лет назад.
– В любом случае она в восторге. – Откашлявшись, Лаура добавила: – Она очень тебя любит.
– И я ее люблю.
Она улыбнулась.
– Я едва не забыла рассказать тебе о последнем списке друзей, составленном Натти.
– А мы там есть? – едва сдерживая смех, спросил Джек.
– Я попросила девочку спрятать список у себя в столе, а то подруги, которым не досталось первое место, чего доброго, обидятся.
– Вполне разумно.
С многомудрой улыбкой взрослого, иронично относящегося к увлечению ребенка составлением списков по малейшему поводу, Лаура сложила руки и произнесла:
– Ладно… Пожалуй, мне уже пора.
Она встала и поправила распустивший узел чепца под подбородком.
– Хорошего вечера, Джек.
Провожая ее взглядом, он почувствовал тень сожаления. Лаура подошла к своему синему автомобилю. Джек уже собирался нажать кнопку дистанционного управления дверью гаража, когда услышал жалобный стон стартера. Лаура попыталась завести машину еще раз… и еще… тщетно.
Выйдя на подъездную дорожку, Джек застал ее сидящей у руля с прикрытым ладонями лицом.
– Я заплатила за ремонт три сотни долларов, – убрав руки, пожаловалась ему Лаура.
