Натали Андерсон - Только сердце подскажет
Виви осталась за ширмой, разыскивая бюстгальтер и напряженно прислушиваясь к бормотанию Джиа и Лайэма. Как Лайэм мог познакомится с Джиа? У Виктории был доступ к ее календарю, она знала все, что делала или собиралась сделать Джиа.
Наверное, он здесь из-за Аланны. Должно быть, это очередной парень, которого модель считала любовью всей своей жизни. Виви мрачно надеялась, что все пойдет по привычной схеме, что Недосягаемая разжует его и потом выплюнет.
Наконец она нашла остатки бюстгальтера на полу. В отличие от платья никто даже не старался уберечь его от острых ножниц. Виви ничего не оставалось, как вернуться и снова встретиться с ним лицом к лицу. Расправив плечи вопреки всему, она вышла из-за ширмы.
– Виви, поторопись, – нахмурилась Джиа.
Она не собиралась никуда идти с ними. У нее, слава богу, все еще была работа.
– Джиа, я не могу пойти с вами сейчас. Мне нужно проконтролировать…
– Пусть этим займется кто-нибудь другой.
О, она, должно быть, шутит. Но Виви узнала жесткий блеск в глазах Джиа. Она ответила спокойным и рассудительным тоном:
– Хорошо, но мне нужно заехать в отель, чтобы…
– Для этого уже нет времени, – отрезала Джиа. – Ты нужна мне сейчас.
Виви отвернулась и перевела дух. Отлично, теперь ей придется пойти на гламурную вечеринку в одежде, в которой она провела весь день, без половины нижнего белья и в присутствии бывшего любовника, которого она так и не смогла полностью забыть. Парень, перед которым – случись им встретиться еще раз – она хотела бы выглядеть сексуальнее, чем когда-либо до этого.
Ну, без сомнения, она выглядела разгоряченной – ее лицо, казалось, пылало, как помидор. Ее бесстрастное рациональное начало растаяло, и она была раздавлена. Учитывая сферу, в которой она работала, возможно, ей стоит быть менее консервативной, но ее одежда была частью ее брони. Что ей действительно было нужно в настоящий момент, – это пояс целомудрия. Она не хотела еще раз пережить цунами той чувственной силы, которым был Лайэм.
В лимузине он сел напротив нее, рядом с Аланной. Ей что, придется смотреть, как он будет завоевывать Недосягаемую? Вместо пояса целомудрия ей скорее понадобится бумажный пакет, чтобы засунуть туда голову, когда ее начнет тошнить. Потому что он наверняка преуспеет там, где все остальные потерпели неудачу.
– Итак, что же такого особенного в той яхте, о которой вы мне рассказывали? – Джиа возобновила разговор, который она вела с Лайэмом в гримерке. – Продайте ее мне. – В ней проснулся предприниматель.
– Все. Мягкие элегантные линии, роскошные ткани, простой дизайн. Вы получите комфорт в элитном исполнении. Скорость на воде не сравнится ни с чем в своем классе. Я думаю, вы найдете ее исключительно подходящей. – Лайэм не просто вел деловой разговор. То, как он говорил, передавало чувственность дизайна, который он описывал. Очевидно, он все еще занимался яхтами. Все еще та «свобода», которая была так важна для него и которую он никогда не мог найти на суше. Взглянув на Джиа, Виви увидела, как слова Лайэма подействовали на нее. Он всегда говорил с улыбкой, с какой-то уверенностью в голосе, которая заставляла всех повернуться в его сторону и завороженно слушать его.
– Вы прокатите меня на ней? – спросила Аланна, кокетливо хихикнув.
– Я мечтаю об этом.
Мурашки пробежали по коже Виви. Она очень хорошо осознавала, что он сидит рядом с ней, но упорно отказывалась смотреть на него. Вместо этого изучала простую ткань своей юбки. Раньше она могла прикасаться к нему когда и как хотела. И ей это нравилось – даже слишком. Но не просто возможность прикасаться к нему парализовала ее сейчас: Лайэму удалось атаковать и все другие ее чувства – в особенности этим своим запахом.
Виви не пользовалась духами, как этого не делали Джиа или Аланна. Модели не использовали ничего, что могло оставить какие-либо следы на тонких тканях, ничего, что могло бы смешаться со сдержанным ароматом на подиуме, – шоу Джиа были тщательно продуманы с учетом мультисенсорных технологий. Так что тонкий аромат в машине мог исходить только от Лайэма.
Мускусный, мужской, притягательный.
Раньше он пах морем и солнцем, даже в середине зимы. Теперь этот запах был замаскирован каплей чего-то дорогого – и столь же разрушительного.
– Думаю, это можно устроить, – сказала Джиа. – Я хочу взглянуть на нее. Мы можем поехать оттуда.
Мышцы Виви напряглись. Лайэм и Джиа собирались заключить какую-то сделку? В обязанности Виви входило проследить, чтобы все потенциальные деловые партнеры прошли проверку финансовыми консультантами Джиа. Она могла бы завернуть все, если бы знала об этом. Ни за что на свете она не хотела работать с Лайэмом над чем бы то ни было.
– Мы рассмотрим возможность использования яхты Лайэма для разовой фотосессии. – Джиа хладнокровно подтвердила худшее. – Ты это устроишь, Виви.
Виви взглянула на Лайэма и напряглась, столкнувшись с его внимательным взглядом. Его веселое выражение лица раздражало ее, как будто он подозревал, насколько ей не хотелось ничего этого устраивать. Как будто Лайэм знал, что ее подмывало сказать, чтобы он пошел и спрыгнул с одной из своих драгоценных яхт. Но вместо этого она надела свою непроницаемую маску.
– Конечно, – улыбнулась Виви. Она профессионал и выполнит задание Джиа. – У вас, несомненно, есть помощник, с которым я могу взаимодействовать по этому вопросу, Лайэм?
– Не здесь, – ответил он, растягивая слова и пожимая плечами. – Я боюсь, что вам придется взаимодействовать непосредственно со мной.
Глава 2
Экстравагантный отель в Милане кишел вышибалами, которых было больше, чем моделей в модных журналах. Многочисленные ограждения делили отель на зоны и защищали более богатых и знаменитых от менее богатых и знаменитых. В центральной – самой священной – зоне для важных персон стоял Лайэм Уилсон.
Это ничуть не вскружило ему голову. Он был здесь только ради репутации и взаимной выгоды. Поскольку самый востребованный дизайнер с мировым именем была счастлива работать с ним, а ее любимица модель была счастлива использовать его.
Но его интересовала Виктория Разерфорд – женщина, которую теперь звали Виви Грейс. Он знал, что на сегодняшнем показе она будет где-то за кулисами, но, несмотря на это, увидеть Викторию снова оказалось для него полной неожиданностью. И все из-за ее великолепного сексуального наряда. Менее чем за секунду страстное неистовое желание овладело им.
Какая чушь! Лайэм стиснул зубы. Он не находил ее привлекательной. Просто она была без бюстгальтера. Кроме того, он был один – то есть жаждал секса – последние несколько месяцев. Он был заведен. О, Лайэм мог придумать сотни оправданий для мгновенной эрекции, которую почувствовал.
Но Лайэм не мог не смотреть на Викторию, на по-прежнему красивые линии ее тела – налитые груди, тонкую талию, соблазнительные бедра. Белая рубашка и черная юбка, вероятно, должны были соответствовать стереотипу о холодной школьной директрисе, но эта задумка провалилась. Юбка до колен просто подчеркивала стройные ноги и заставляла взгляд скользить выше к бедрам, которые – а Лайэм уже знал это – были упругими, сильными и в то же время мягкими. Ткань плотно облегала ее округлые ягодицы, которые казались ему гораздо более привлекательными, чем костлявые формы супермодели.
На ногах были обязательные в индустрии моды орудия пыток – туфли на высоких каблуках. Он понятия не имел, как она передвигалась в них, но ему нравилось, что благодаря им ее лицо, глаза, губы становились ближе к нему. Ее волосы тоже изменились: длинные светлые волны пропали, вместо них появилась стрижка до подбородка с четкими линиями – очень по-французски. Виктории шел этот стиль – изысканность и искушенность сменили сладкую невинность. А увенчала она все эти перемены своим новым именем – Виви.
Но ни одно из этих изменений не смогло стереть изображение, которое сохранилось у него в голове – обнаженная, шумно дышащая во время секса, самая красивая женщина, которую он когда-либо встречал.
На мгновение его сознание настолько затуманилось бурными воспоминаниями, что он не мог говорить. Ему казалось, что всего час назад он растворялся в ней – мягкой, теплой, податливой. Но он хотел не просто физической близости с ней. Виктория ошеломила его своей мягкостью и кротостью, которой он был не в состоянии противостоять. Лайэм принимал все, чего она ему предлагала. Он стал еще больше ревновать ее к Оливеру, чувствовал себя неуверенно, задавал ей глупые вопросы, чтобы убедиться, что с ним ей было лучше, чем с Оливером. Но что бы ни свело их вместе, исчезло – быстрее, чем он предполагал.
Она уехала, а он не просто потерял свое сердце. Он потерял все, чего когда-то достиг.
Деловые контакты, работу, свой мир. Она понятия не имела, скольких усилий это ему стоило. Лайэму пришлось начинать все сначала, преодолевать репутацию, остракизм. Он предал того, к кому должен был относиться как к брату. Но у Лайэма никогда не было брата. Не было ничего, что можно было назвать семьей. И так будет всегда: никакой долгосрочной любовной связи и, разумеется, никакого брака. Карьера была и всегда будет на первом месте. Это единственная константа в его жизни, источник наибольшего удовлетворения. Что вовсе не означало, что он не любил секс.
