Пенни Джордан - Страсть по-итальянски
«Это меня она молит о близости! – подумал Марко и тут же одернул самого себя: – Нет, вовсе нет». Его словно ледяным душем окатили. Вернувшись к реальности, он разжал объятия и резко отодвинулся от Лили, вновь задыхаясь от гнева и отвращения. Повернулся к ней спиной, чтобы не видеть выражения триумфа на лице хищницы: еще бы, ведь ей теперь известно, насколько сильно его влечение к ней. И как он только мог выпустить ситуацию из-под контроля! Как позволил себе расслабиться, поддаться страсти, которая чуть не привела к катастрофе! И что самое непростительное, зачем так эмоционально откликнулся на обычный зов плоти!
Единственным, правда слабым, утешением было то, что вся эта ситуация еще раз подтвердила его выводы насчет этой дамочки. Сомнений больше быть не могло, первое впечатление самое верное. А ведь сомнения уже начали было закрадываться в его душу…
Теперь главное – в угоду уязвленному самолюбию сделать вид, что вовсе не шел у нее на поводу, а действовал по собственному расчету. Глубоко вздохнув, он с преувеличенной учтивостью выговорил:
– Возможно, доктор Райтингтон, в ваших кругах и принято заниматься сексом с первым попавшимся, если нет возможности заполучить того, кто вам на самом деле интересен. Ну а я до такого не опускаюсь, пусть это и старомодно. Для обжиманий с целью досадить бывшему любовнику есть название столь непечатное, что даже в вашем обществе я не возьмусь его произнести. Заявляю вам: если вы действительно решили, что секс со мной поможет вам вернуть воздыхателя, то вы ничего не смыслите в мужчинах, хотя и мните себя большой специалисткой! – С этими словами он встал с кровати.
Лили казалось, словно ее ударили, так все это было унизительно и обидно. Как можно было считать, что близость с Марко – самое главное?
Неужели это главнее гордости и чести? Стыд подливал масла в огонь. А ведь Марко намеренно заставил ее так раскрыться! Это был продуманный маневр с его стороны! Лили хотела сквозь землю от стыда провалиться. Единственное, что она смогла из себя выдавить, было:
– Я пришла сюда вовсе не за этим. Этого не должно было произойти.
От того, в каком свете он ее выставил, больно было и физически, и психологически. Но сил защищаться не осталось, слишком шокирована была Лили и своим поведением, и тем, что ощущала в его недолгих объятиях.
– Разумеется, не должно, – злобно откликнулся Марко, боясь сказать лишнее слово.
Он даже в одной комнате с ней находиться теперь опасался, так как не было никакой уверенности в себе, в том, что хватит силы воли вновь не наброситься на нее. Ведь так хочется схватить ее на руки и заниматься с ней любовью до тех пор, пока у нее не останется никаких чувств к другому, пока она станет просто неспособной любить других мужчин, так же как и Марко теперь больше никогда не сможет полюбить другую женщину.
Злясь на собственную слабость, он направился к двери в гостиную, чтобы только подальше убраться от соблазнительницы. Грудь болела. Его словно распирало от эмоций, совершенно для него не характерных. Никогда в жизни не думал, что способен на такие чувства. Закрыв за собой дверь, он подумал, что раньше ни на секунду бы не задумался, а просто взял и вышвырнул Лили из своей постели. Однако новый Марко просто боялся возвращаться туда, не доверяя себе и своим инстинктам.
Как она, наверное, веселится сейчас! Упивается своей властью над ним! Марко нервно зашагал по комнате, злясь и понимая, что никуда ему не деться ни от этой злобы, ни от Лили, эту злобу вызывающей.
А Лили так и осталась лежать в кровати, сверля дверь напряженным взглядом. С каким презрением он ее отчитал, и в общем-то понять его очень даже можно. Какая муха ее укусила? Что за поведение! Ведь она всегда боялась привязаться к мужчине, потому что любовь губительна для женщины. Всегда считала, что сексуальное влечение в конечном счете ведет к тому, что один из партнеров теряет независимость и подчиняется другому. Как она раньше радовалась своей устойчивости к зовам плоти. Ей было хорошо и спокойно под защитой своеобразного обета безбрачия, обрекшего ее на жизнь в мире, где вместо воздуха пыльные воспоминания о былом кошмаре, а не свежий ветер чистых ощущений.
И причина тому – Антон Гиллмэн. Это он вселил в ее душу страх, которому оказалось подчинено все на ее дальнейшем пути. Страх этот чуть ослабел, когда Лили лишилась невинности в шестнадцать лет с парнем, таким же неловким и неумелым, как она сама. Ослабел, но полностью не ушел. Все в ее жизни было продиктовано страхом, даже выбор профессии. И казалось, что ей не грозят сложности, к которым приводят сексуальные отношения. Однако, как выяснилось, обольщалась она зря.
И сейчас в этом уже не осталось никаких сомнений. Только что в комнате Марко, в его кровати и его объятиях, она забыла все, что имело значение прежде, – столь сильно было влечение к нему, что страсть победила инстинкт самосохранения. Теперь же хотелось стать маленькой, ничтожной, незаметной и по-тихому уползти куда-нибудь зализывать раны. Но от себя не спрячешься. Тело до сих пор ноет от неудовлетворенного желания. И как ни прискорбно, при малейшем соблазне – например, коснись ее Марко хоть случайно – она вновь потеряет над собой контроль.
А ведь Лили пришла сюда в надежде на спасение. Оказалось же, что Марко даже более опасен, чем Антон. Потому что недавняя вспышка желания была продиктована не только физическим влечением, но чем-то гораздо большим и серьезным. Но Лили уже приходилось видеть, чем для женщины кончается полная и безраздельная любовь, когда мужчина пресыщается и вычеркивает ее из своей жизни. Она наблюдала, как страдания уничтожили ее мать – сначала это были мучения душевные, но в конце концов они переросли в физические. В итоге мать сама желала смерти как избавления. А отец с самого детства твердил Лили, что она пошла вся в мать. Поэтому нельзя повторять ее ошибок и привязываться к мужчине.
Лили была уверена – для Марко недавний эпизод совсем ничего не значит. Надо и самой относиться к случившемуся точно так же и перестать возлагать на князя ложные надежды.
Глава 6
Наступило утро – радостное время для тех, у кого все хорошо, и горестное для тех, у кого на душе уныло. Ведь дневной свет лишь обостряет боль, которую можно перетерпеть ночью.
Марко понуро глядел в окно на рассветное озеро. Сегодня он почти не спал. При его росте, как ни старайся, удобной кровати из кресла не выйдет. Но еще сильнее, чем неудобное лежбище, досаждали мысли. Как он поддался на провокацию? Теперь Марко испытывал к себе отвращение той же силы, что и к Лили.
Он потер поросший щетиной подбородок и поморщился: нужно было идти принимать душ и бриться. Одеться тоже не помешало бы. Но путь в ванную лежал через спальню. Хмуро поглядев на закрытую дверь, он решительно шагнул вперед и распахнул ее.
Лили лежала почти на краю кровати, свернувшись клубочком, словно пытаясь защититься. Хотя, скорее, это над ним, Марко, нависла угроза. А полагать, будто таким, как доктор Райтингтон, может понадобиться защита, просто глупо и наивно.
Взгляд Марко упал на стул, где аккуратно сложено было платье, которое он с таким неистовством срывал с Лили вчера. Из-под него выглядывал бюстгальтер. Марко вспомнил, как удивился накануне, увидев этот совершенно простой, без всяких вычурностей предмет. Дамочкам такого типа скорее пристало белье смелое и сексуальное. Хотя, наверное, Лили Райтингтон настолько умелая актриса, что продумывает даже такие детали образа, как нижнее белье.
Мимо кровати он направился к ванной. Тень упала на Лили, и она тут же открыла глаза. Лицо ее мгновенно вспыхнуло, а затем побледнело. Зрачки расширились.
– Браво! – цинично кинул Марко. – Образ «невинная, шокированная присутствием в комнате мужчины» удался вам сполна. Как, впрочем, и вчерашняя комедия. Или, может, это драма?
Лили снова покраснела, полагая, что он имеет в виду ее неадекватное поведение. Марко же трактовал ее румянец по-своему: конечно же она злится, что ее авантюра не удалась. Что ж, тем лучше.
– Как ни прискорбно, но в моем лице вы не нашли ценителя своих непревзойденных актерских талантов. Мне не хуже, чем вам, известно, что за вчерашним спектаклем стоял трезвый расчет, – продолжил Марко, чтобы лицедейке стало понятно: его в такие игры не втянуть. Возможно, вчера он и проявил слабость, но больше это не повторится. – Что у нас сегодня по программе? Еще какой-нибудь мелодраматический этюд? По законам жанра, полагаю, сейчас должен нарисоваться ваш бывший любовник и обнаружить, что ночь вы провели в номере другого.
Первый шок от вида полуобнаженного Марко около кровати прошел. События прошлой ночи вспомнились с отрезвляющей ясностью. Отношения их, мягко говоря, и прежде на теплую дружбу не тянули. Теперь же, после вчерашнего, вообще какая-либо совместная деятельность представлялась сомнительной. Лили нужно было хоть как-то реабилитироваться в его глазах и дать понять, что подобное больше не повторится, чего бы ей это ни стоило.
