Люси Кинг - Любовная связь напоказ
– Что? – переспросил Дан, не отрывая глаз от того, что привлекло его внимание и, очевидно, представляло для него куда больший интерес, чем беседа с ней.
Нельзя сказать, что это сильно ее обеспокоило. Она привыкла скрывать свои чувства и в эти минуты думала о чем угодно, только не о том, чтобы поскорее упасть ему в объятия и слиться с ним в одно целое. Наконец она почувствовала, что сексуальности в ней осталось не больше, чем в дорожном указателе, и сидела окаменев и следя за дорожной разметкой, больше не думая о его соблазнительных бедрах, и ее не тянуло прикоснуться к нему пальцами.
– Первая разделительная линия на дороге в этой стране появилась в тысяча девятьсот двадцать первом году, – повторила она, ожидая его взгляда.
– Правда?
– Правда. Такая простая вещь. А ты знаешь, что благодаря разделительным линиям в дорожных происшествиях погибает в восемь раз меньше людей?
– Неужели?
– Так говорит статистика. А выделенные полосы для намеревающихся сделать поворот на двадцать процентов сокращают количество аварий.
– Как интересно, – сказал он таким тоном, будто считал совсем наоборот.
– Завораживающие цифры. Мне всякий статистический анализ кажется завораживающим.
– Да, как будто так.
Сухой и ровный тон его голоса заставил Зою нахмуриться. Дан не шелохнулся. Сидел скрестив руки на груди, стиснув зубы и сдвинув брови и пялился в свое окошко.
Не очень веселая у них получалась беседа. Не пожалел ли он, что повез ее к себе домой? Возможно, конечно, однако она не собиралась сдаваться без боя. Чем же его заинтересовать? Как привлечь его внимание, чтобы он отвернулся от окошка и посмотрел на нее?
Она задумалась, но вдруг приметила рекламный щит, который вскоре остался позади.
– Взять, к примеру, женское белье, – заметила она.
После короткой паузы он переспросил:
– Нижнее белье?
– Особенно женское.
Ей показалось, что у него перехватило дыхание.
– При чем тут оно? – пробурчал он.
– Когда мужчины покупают своим женам или подругам нижнее белье, семьдесят процентов из них выбирают красные переливчатые кружева, и продавцы вывешивают такое белье на видном месте. А девяносто процентов женщин предпочитают белое или черное. Отсюда кипы нераспроданного белья в ящиках и толпы разочарованных женщин. По-моему, тебе как рекламщику здесь есть над чем задуматься.
– Возьму на заметку.
– Конечно, – живо добавила она, – для пяти процентов женщин это не имеет значения.
– Почему?
– Потому что они вообще не носят нижнего белья.
– Пять процентов?
Зоя кивнула:
– Пять процентов. – Наверняка примерно столько.
– Дует, – пробормотал он, все еще упорно глядя в окошко.
– Есть немножко. – Она натянула платье на колени.
Это привлекло его внимание. Как и покашливающий на переднем сиденье водитель.
В тишине, словно перед грозой, она услышала, как Дан глубоко вздохнул, словно собираясь с силами, затем осторожно повернулся, глянул на ее бедра, потом медленно поднял взор, и наконец их взгляды встретились.
И теперь уже настал ее черед глубоко вздохнуть, потому что на его лице и во взоре запечатлелась такая сильная страсть, что согрела все ее тело до мозга костей. О своем решении он совсем не пожалел, изумилась она. Ничуть не пожалел.
– Простынешь, – сказал он. В его глазах блеснули опасные огоньки, лицо было мрачным и напряженным.
– Хочешь меня согреть? – спросила она, хотя ее бросало в жар от одного его взгляда.
– Очень хочу.
– Так чего же ты ждешь?
Дан посмотрел на водителя, а потом на нее и буквально пригвоздил взглядом к сиденью.
– Уединения.
– А здесь плохая компания?
Он слабо улыбнулся:
– Ничуть. Мы уже на месте.
Вот и приехали, подумала Зоя, оторвав взгляд от него и увидев, что они остановились у красивого дома в георгианском стиле. И хорошо, что остановились, ведь несмотря на привычку сдерживать свои чувства, Зоя могла и не преодолеть желания прикоснуться к Дану.
Пока Дан рассчитывался с водителем, она вышла из машины. У нее буквально ноги заплетались и руки не слушались, хоть к столбу привязывай, чтобы не упала. Потом он взял ее за руку, они прошли по тротуару и поднялись на три ступеньки к входу. Он открыл дверь ключом, провел ее внутрь и закрыл дверь, отгородив их от городского шума и вечернего холода. Они оказались в теплом, слабо освещенном холле, словно в уютном коконе.
Пока он закрывал дверь, ее сердце бешено колотилось, она прерывисто дышала, ее бил озноб. Он медленно повернулся к ней, и мгновение они просто смотрели друг на друга, а потом словно туго сжатая пружина вдруг развернулась в каждом.
Зоя бросила сумку в сторону и качнулась к нему. Он заключил ее в объятия и чуть приподнял, она обвила его шею руками, подняла голову, а он опустил свою. Его губы впились в ее губы, язык скользнул глубоко ей в рот. Желание нахлынуло на нее, словно мощный вал из прорванной плотины.
Одной рукой помогая ей снять пальто, вторую Дан запустил ей в волосы, притянул ее голову к себе, а Зоя во время поцелуя прижалась к нему. Она вздохнула и содрогнулась, почувствовав животом его эрекцию. Затем выгнула спину и еще плотнее прильнула к нему, а Дан с негромким стоном развернул ее, подтолкнул к двери и прижал к ней своими бедрами.
Он взял ее голову руками и оторвал ее губы от своих губ. Она тяжело дышала, сердце готово было выскочить из груди. Она, вдруг потеряв его рот, дотронулась губами до подбородка, пробежалась по щеке к уху, а потом вниз и только здесь остановилась.
– Черт, что это было такое? – пробормотал он рядом с ее шеей.
У Зои пылала кожа, кружилась голова, заплетался язык.
– Что это было такое? – прохрипела она, вороша пальцами его волосы, закрыв глаза и откинув голову назад, чтобы подставить ему свою шею.
– Дорожная разметка.
– То, что отвлекает внимание, – выдавила она и вздохнула, когда он чуть щипнул губами ее кожу под воротником.
Она почувствовала, как его губы рядом с ее пульсирующей жилкой изогнулись в улыбке.
– Я нарочно игнорировал твои замечания.
– А мне показалось, что тебе неинтересно обустройство дорожного движения.
– Нижнее белье меня заинтересовало больше. – Он поднял голову и посмотрел на нее. – Или его отсутствие. Вопрос животрепещущий. Пять процентов, ты сказала?
Зоя покраснела:
– Могла на пару процентов и ошибиться.
– Ты статистик? Я потрясен.
– А ты знаешь, что восемьдесят шесть процентов статистических выводов притянуты за уши?
– Я думал, только сорок два.
– Ну если точно – шестьдесят семь.
Он наклонил голову и промурлыкал ей в ухо:
– Расскажи мне еще об этом отсутствии нижнего белья. Можешь поделиться собственным опытом.
От мелодики его голоса и теплого дыхания Зою била легкая дрожь.
– В этом вопросе я тоже могла допустить промашку.
– О, дорогая, дважды за один вечер?
– Мне хотелось твоего безраздельного внимания.
– Я был всецело твой. И сейчас тоже.
– Знаю.
Дан положил руки ей на талию, и у нее комок застрял в горле.
– Хотя, наверное, мне лучше проверить, посмотреть, как там насчет промашки.
– Хорошие идеи тебя просто переполняют.
Он немного отстранился и улыбнулся ей:
– Едва не приступил к делу.
– Ну, я не так уж далеко от тебя.
– Нет. – Он впился в нее взглядом, и ее сердце заколотилось еще неистовее. – Недалеко.
Его руки скользнули по ее плечам, чуть тронули груди в поисках замка молнии, и Зоя поежилась.
– Холодно? – мурлыкнул он, начав расстегивать молнию сбоку, и так медленно, что в платье сначала лишь образовалась маленькая прореха.
– Жарко.
Он опустил замок молнии ниже, пока тот не остановился, и ее платье почти разделилось надвое, соскользнуло с тела и упало к ее ногам.
– Так лучше?
– Не совсем.
Она осталась в одном кружевном бюстгальтере без бретелек, легких трусиках, телесного цвета носочках и туфельках, с единственным жемчужным ожерельем в качестве украшения, а его глаза рыскали по ней, сбивая дыхание.
– В те пять процентов не входишь.
– Разочарован? – Она сглотнула.
– Разочарован – не совсем подходящее слово.
– А какое подходящее?
– Ошеломлен.
– Так-то лучше.
Напившись ее красотой, он словно потерял дар речи и способность двигаться, а Зоя воспользовалась ситуацией, чтобы освободить его от лишней одежды.
Стянув с его плеч пальто и пиджак и позволив им упасть на пол, она занялась пуговицами рубашки. Боже, у нее так тряслись пальцы, что на эту простую операцию ей потребовалось вдвое больше времени против ожидаемого, ведь обнажив его грудь, она увидела тело, достойное кисти Микеланджело.
У него не было перекачанных бицепсов, только загорелая кожа, покрытая короткими волосками на упругих, с едва намечающимися кубиками мышцах.
Не в силах удержаться, она положила на него руку и почувствовала его дрожь под своей ладонью, и у нее приятно закружилась голова от власти над столь замечательным мужчиной.
