Пожалеть розгу - Мари Секстон

- Грей, подожди. Я хотел тебе кое-что сказать.

Грей прикусил сосок Эйвери, заставив его судорожно вздохнуть.

- Замолчи.

Смех Эйвери был глубоким и гортанным.

- Да, сэр.

Это было сказано с оттенком сарказма, но он повиновался. Он обвил руками шею Грея и отдался его ласкам, тихо постанывая, а Грей растворился в простом удовольствии держать Эйвери и прикасаться к нему. О том, как нарастает его возбуждение, когда какая-то женщина, которая была когда-то давно, тихо напевает им на ухо. Грей почувствовал, как у него встает, но у него не было желания что-то менять. Не было необходимости раздвигать ноги Эйвери или что-то от него требовать. Он просто хотел этого, почти невинного удовольствия от того, как член Эйвери скользит по его пальцам, чувствовать, как его любовник кончает от его прикосновения. Он поцеловал грудь Эйвери, распределяя свое внимание между обоими сосками, посасывая их по очереди. Вскоре штаны Эйвери были на полпути к его бедрам, его бедра покачивались в такт движениям Грея, дыхание было прерывистым и отчаянным. Грей усилил хватку, и Эйвери издал низкий, сдавленный звук.

- Господи, Грей, тебе лучше остановиться сейчас, если ты хочешь, чтобы это продолжилось.

Но Грею не нужно было, чтобы это продолжилось. Он только хотел почувствовать, как Эйвери кончает. Он поймал сосок Эйвери зубами и прикусил, не настолько сильно, чтобы прокусить кожу, но достаточно сильно, чтобы подтолкнуть Эйвери к краю.

У Эйвери перехватило дыхание, его бедра бешено задвигались, руки крепче обхватили шею Грея. Грею не потребовалось бы много усилий, чтобы кончить прямо сейчас. Он раздумывал, не позволить ли этому случиться прямо здесь, в одних трусах, но вместо этого сдержался, поглаживая Эйвери во время оргазма, а затем еще немного, пока Эйвери не вздрогнул и не оттолкнул его руку.

Грей поцеловал его в грудь, пытаясь увернуться от руки Эйвери, чтобы погладить его слабеющую эрекцию.

- Я не хотел тебя будить.

Эйвери, затаив дыхание, усмехнулся.

- Твои действия свидетельствуют об обратном.

Грей обхватил рукой член Эйвери и сжал, заставив его ахнуть. Он знал, что продолжение стимуляции после оргазма доставляет дискомфорт, но в этом-то и был смысл. Дискомфорт Эйвери заводил его не меньше, чем возбуждение. Грей прижался возбужденным членом к бедру Эйвери, в очередной раз подумав о том, чтобы просто кончить в штаны.

Эйвери втянул воздух сквозь зубы и, схватив Грея за запястье, отвел его руку в сторону.

- Тебе придется позволить мне привести себя в порядок.

- Ни за что.

Грей не хотел расставаться с их общим теплом под одеялом. Он не хотел переставать слышать, как эта женщина поет ему на ухо. Он был бы счастлив проспать всю ночь с Эйвери в руках. Но, конечно, Эйвери был прав. Дать этому месиву высохнуть было ужасной идеей.

Грей убрал наушники и сел ровно настолько, чтобы снять футболку, которая приняла на себя большую часть удара. Он вытер руку и живот Эйвери, прежде чем отбросить ее в сторону и снова устроиться рядом с Эйвери. Он притянул его к себе и поцеловал. Он не был уверен, что когда-либо был так счастлив, просто находясь рядом с кем-то. Он разрывался между желанием избавиться от возбуждения, вызванного поглаживанием Эйвери, и мирным удовлетворением от простого лежания рядом.

Без сомнения, это была самая счастливая дилемма, с которой он когда-либо сталкивался.

- Я люблю возвращаться домой к тебе.

Эйвери моргнул, и на его губах появилась улыбка.

- Правда? - Признание, казалось, привело его в восторг. Он положил руку на щеку Грея и заглянул ему в глаза. - С каких это пор?

- Я не знаю. С этого момента, я полагаю. - Он подвинулся, целуя шею Эйвери, позволяя своей эрекции тереться о ее бедро. - Как прошло лечение в Центре памяти?

- Боже мой, Грей. Это было потрясающе. Я ждал, когда ты вернешься домой, чтобы рассказать тебе.

По крайней мере, сейчас Эйвери не пытался остановить руки Грея. Он позволил Грею ласкать его, целовать и тереться об него.

- Что ты мне скажешь?

- Грей. - Эйвери схватил Грея за волосы и дернул достаточно сильно, чтобы привлечь его внимание. - Скажи, что ты не будешь надо мной смеяться.

Грей прекратил свое занятие. Что-то в тоне Эйвери подсказало ему, что это серьезно.

- С чего бы мне это делать?

- Потому что, я думаю... - Прошло много времени с тех пор, как Грей видел такой страх в глазах Эйвери. - Я думаю, я нашел свое призвание.

Почему Эйвери ожидал, что он посмеется над этим, он не знал.

- Ты имеешь в виду, играть в Центре по уходу за памятью?

Эйвери кивнул.

- Музыкальная терапия. Аннабет сказала, что, по ее мнению, в конце концов, в каждом учреждении для больных Альцгеймером будет такая же. И, увидев этих людей... - Он покачал головой. - Музыка трогает нас. Она остается с нами, понимаешь? Большинство из нас до сих пор могут напевать слова своих любимых песен, которые мы пели, когда были подростками, даже до конца своих дней. Эта женщина сегодня кое-что ляпнула. Возможно, это было не так уж много, но это была искра в ее мозгу, которой, возможно, раньше не было.

Каким-то образом, несмотря на свое возбуждение, Эйвери нервничал. Его голос дрожал. В его глазах была мольба сказать Грею, что все в порядке.

- Это здорово, - сказал ему Грей. - Это фантастика.

- Правда?

- А почему нет?

- Потому что единственное место в штате, где это преподают – CSU (Colorado State University – университет штата Колорадо).

Грей почувствовал себя так, словно ему дали пощечину. Или, может быть, ударили в живот.

- В Форт-Коллинзе? Или здесь есть кампус?

- Форт-Коллинз. - Казалось, к нему вернулась часть его уверенности. А может, просто волнение по поводу отъезда перевесило страх. - Я не знаю, как я заплачу за это. Я собираюсь спросить своего папу завтра. Он может сказать «нет», но...

- Он может сказать «да», - сказал Грей.

Каждая крупица радости, которую он испытывал с тех пор, как переступил порог своего дома, теперь ощущалась как холодный пепел в желудке. Он вернулся домой, понял, как сильно ему нравится, что Эйвери здесь, и теперь Эйвери хотел уйти. Грей мог умолять его