Греховные клятвы - Лилиан Харрис

Я скучаю по тебе. Я скучаю по ней. Мне не хватает нас.

Эти слова никогда не прозвучат.

Я слышу его тяжелое дыхание, и на мгновение кажется, что он собирается сказать что-то еще. Но вместо этого линия обрывается, и мое сердце обрывается вместе с ней.

Мгновением позже мама снова оказывается у моей двери с мобильным телефоном в руке.

— Эй, милая, Кайла и Джейд снова звонят. Может, ты поговоришь с ними на этот раз? Может быть, несколько минут? Они очень волнуются.

Я киваю, и она поджимает губы, поднося телефон ко мне. Как только она выходит, я прикладываю трубку к уху.

— П-привет? — плачу я.

— О, Элси, — фыркает Кайла. — Ты действительно пошла и влюбилась в мафиози, да?

Я разражаюсь жалким, надрывным смехом.

— Да, правда. Но я ему больше не нужна… — Я тихо плачу.

— Эй, — говорит Джейд. — Тебе не нужно грустить в одиночестве. Мы теперь здесь. Хорошо? Ты можешь плакать, кричать… мы даже можем сочинить о нем злые песни. Я буду играть на пианино, а ты петь.

— А что буду делать я? — с весельем спрашивает Кайла.

— Ты напишешь все тексты, — говорю я. — И убедись, что они действительно ужасны.

МАЙКЛ

Не могу поверить, что София украла мой телефон и смогла позвонить Элси. Не то чтобы я был удивлен. Она была очень опустошена с тех пор, как Элси уехала. И трудно объяснить ребенку, что то, что я сделал, было во благо Элси.

Но это не избавляет меня от пустоты, которая поглощает меня, когда я остаюсь один в постели, с мыслями о жене и о том, как сильно мое сердце и мое тело все еще хотят ее. Она была идеальным воплощением всего, что я когда-либо мог пожелать женщине. И все же… я позволил ей уйти.

Чертов дурак. Я должен был быть эгоистом. Я должен был слушать свое сердце, а не голову. Но моя голова победила.

С тех пор как я отослал ее, не проходит и минуты, чтобы я не хотел перекинуть ее через плечо и вернуть туда, где ей самое место. Мне везде больно без нее.

Но я не могу этого сделать. Я отказываюсь быть эгоистом. Только не с ней. Ничего не изменилось с тех пор, как я отпустил ее. Эта семья… просто знать нас опасно. А она заслуживает безопасности после всего, через что ей пришлось пройти. Есть люди, которые без колебаний причинят ей боль, лишь бы добраться до меня.

Раф остался со мной, пока мы пытаемся разговорить отца. Но он отказывается, что бы мы с ним ни делали. А мы сделали все, кроме того, что убили его.

— Этот сукин сын что-нибудь сказал? — спрашивает мама с гримасой, словно услышав мои мысли.

Она потягивает чай со льдом, в то время как София ушла с Рафом и Джио за мороженым. Они пытаются поднять ей настроение, и я думаю, что Джио тоже в этом нуждался.

— Нет. — Я придвигаю стул и устраиваюсь на кухне. — Он не хочет говорить.

— Жаль, что ты не можешь его поджечь. — Ее лицо побагровело от ярости.

— Как только мы ее найдем, я дам тебе спичку, а Раф нальет бензин.

Она качает головой, с отвращением глядя на мужчину, которого называет мужем.

Мне неприятно видеть ее в таком состоянии. Я знаю, что она в курсе его романов, но осознание того, что одна из женщин была ее невесткой, привело ее в смятение.

И все же возвращение Рафа стало единственным светом в ее мире за последние несколько дней. И в мире Софии тоже. Все, что нужно моей дочери, — это он. То есть когда ей не нужна Элси. Сейчас я последний, кого она терпит. Она винит в отъезде Элси меня, и она не ошибается.

— Ты говорил с Элси? — Мама делает медленный глоток и садится рядом со мной. — Готов ли ты сказать ей, что совершил самую большую ошибку в своей жизни?

Вместо ответа я бросаю на нее взгляд, который говорит, что у меня нет желания говорить об этом.

— Сынок… — Она ставит стакан на стойку. — Что ты делаешь?

Я делаю долгий вдох.

— Спасаю ее.

— От чего именно?

— От себя.

Она издает прерывистый вздох.

— Когда ты перестанешь наказывать себя за ту жизнь, которую мы ведем?

Я опираюсь локтями на вытянутые бедра и смотрю в пол. У нашего отца все еще есть преданные ему люди. Что, если они придут за ней? Что, если на этот раз ей не удастся выбраться живой?

— Мы такие, какие есть, Майкл. Мы всегда были такими, — продолжает мама. — Она знает это, но все равно выбрала тебя. Пришло время тебе позволить себя любить, Майкл. — Она кладет ладонь мне на плечо и сжимает его. — Приведи ее домой. Позволь ей полюбить тебя.

Телефон звонит и звонит, пока я не слышу голос.

— Алло?

— Здравствуйте, сэр, — говорю я. — Это Майкл.

— Майкл, — сурово обращается он ко мне. — Чем я могу тебе помочь?

— Я прошу прощения за то, что позвонил. Но я хотел узнать, как дела у Элси. Как она?

— Ты спрашиваешь о ее руке или сердце?

Черт. Может, это была ошибка. Он прав, что злится.

Я закрываю глаза.

— И то, и другое. — Мой голос — голос умирающего человека, умирающего без женщины, которая заставила его снова жить.

— Ее рука хорошо себя чувствует. Доктор, к которому ты ее отправил, сказал, что она отлично заживает. Но… — Он делает паузу. — Но у нее не все в порядке. Похоже, моя дочь влюбилась в тебя. Вопрос в том, что ты собираешься с этим делать?

От такого ответа мой пульс заколотился в ушах. Я не ожидал, что он скажет что-то подобное. Я думал, он будет счастлив, что я вернул ему дочь, что она с ним в безопасности. Но, похоже, это не так.

— Сэр, она мне очень дорога. Клянусь, это так. — Дыхание замирает в моих легких. — Но я ей не подхожу. Я не стану лгать вам и говорить обратное. Я не подхожу для вашей дочери.

Он насмехается.

— Я понял это, когда ее ранили во время твоего дежурства. Я не дурак, Майкл. Я знаю, кто ты такой.

Еще одна пауза, и я еще никогда так не нервничал из-за того, что кто-то знает, чем я на самом деле занимаюсь.

— Но, тем не менее, ты все еще