Надбавка за вредность - Вера Эпингер
— Ревную, — мило улыбнулась я. — Странное совпадение, не находишь?
Впрочем, новый поцелуй мигом выветрил все лишние мысли из головы. Горячие ладони оказались на ягодицах, сжали и…
Стук в дверь прозвучал словно гром посреди ясного неба. Воронцов чертыхнулся.
— Кирилл, там Державин вернулся, — ехидно заметил Евгений. Надо же… стоит в приемной. Медведев всегда беспрепятственно проходил в кабинет Воронцова — даже стучать не думал. Сейчас же… — Через две минуты будет здесь.
— Я ему это припомню, — гневно выдохнул Кирилл и коснулся губами шеи. — Приведи себя в порядок, Кирюш.
Заведенная происходившим соблазнением я тщетно старалась унять сердцебиение и выровнять дыхание. Одернула юбку, застегнула блузку, взглянув на Воронцова. На губах тут же расцвела улыбка. Я — то себя привела, а вот сам Кирилл как собирается выкручиваться?
Едва успела выскочить в пустую приемную и вернуться за свой стол. Как дети малые! Только вот и мне стоит волноваться за свой вид — глаза блестят, губы… горят, а по венам словно жидкое пламя струится. Поерзала, закинула ногу на ногу, выпрямившись на стуле. Не помогло. Чертов Державин!
Стоило только вспомнить… Максим стремительно вошел в приемную, окидывая меня любопытным взглядом. Приподнял брови, заботливо поинтересовавшись:
— Кир, ты не болеешь? Выглядишь так, словно у тебя жар.
Жар, угу.
Я изобразила жалкое подобие улыбки.
— Есть немного, — вздохнула чуть обреченно.
— Хочешь договорюсь с Воронцовым? Домой отвезу. За руль садиться тебе не стоит.
— Зачем? — тут же насторожилась я.
Неужели он не видел меня в машине Кирилла? Мы ведь как раз спускались вниз, а он поднимался… Должно быть, солнце ослепило. Но у него стекла — то тонированные… не мог не заметить меня.
— Болеть надо дома, — хмыкнул Максим. — Тем более, тебе неделю осталось доработать. Давай тебе справку о временной нетрудоспособности сделаем, а? Тогда досидишь до понедельника и распрощаешься с «Немезисом», как и хотела.
— Спасибо, — медленно произнесла я. — Но не стоит. Осталось — то…
— Смотри сама, — пожал плечами Державин. — Подумай, у тебя есть десять минут.
И Максим беспардонно распахнул дверь к Кириллу.
— Воронцов, браво! Исправляешься. Опоздание — первый шаг, чтобы стать человеком! — донеслось до меня. Максим в своем репертуаре. И ведь не скрывает, что приезжал…Неужели Кирилл ошибся?
Те десять минут, что Державин находился у начальника, я сидела, как на иголках. Предчувствие говорило о том, что Максим все понял, но почему — то молчит. И потому, когда он выходил, постаралась создать видимость занятости — уткнулась в ноутбук.
— Решила?
— Доработаю, — ответила, не обращая внимания на него.
Державин хмыкнул.
— Тебе лучше, насколько я вижу, — продолжил он.
— Максим, ты еще что-то хотел? — подняла глаза на Воронцова, замершего у моего стола.
— Хотел. Киру домой отвезти, — усмехнулся Максим. — Ты привез, я увезу.
Опять? Почему ему не живется спокойно?!
— Не стоит себя утруждать, — Кирилл точь — в — точь повторил голосом интонации Максима. — Полина тебя заждалась.
— Если ты будешь увольнять всех сотрудниц, с которыми я проведу вечер, то скоро останешься исключительно в мужской компании, — хохотнул Державин. — Да ладно тебе, я говорил Кире и скажу тебе: два раза на одни и те же грабли я не наступаю.
— Не преувеличивай, — язвительно отметил Воронцов. — Державин, не заставляй девушку ждать.
— Да сдалась она мне, — хмыкнул тот. — Общественный транспорт никто не отменял, — и тут же обратился ко мне. — Кир, помни, что мы друзья. Надоест — звони, сделаю все, как обещал. Удачного дня.
— И что же обещал тебе Максим? — изогнул бровь Воронцов.
— Избавление от твоего общества, — усмехнулась я. — Так что там с Полиной?
Кирилл скривился так, будто я насильно кормила его лимоном.
— Уволил. Без двухнедельной отработки.
— Тогда не понимаю причину ее радости, — нахмурилась я.
— Размер выходного пособия ее осчастливил, — объяснил он. — Я хорошо плачу за информацию. Полиночка оказалась в нужное время в нужном месте.
Я скептически взглянула на начальника. Что-то он темнит. Понятно, что рыжеволосая не будет тягаться с Кириллом. И тем более не отправится в суд оспаривать его решение. Он нагло пользовался своим положением. Но деньги…
— И? — намекнула я. — Поделишься?
— Позже, — Воронцов наклонился и погладил меня по щеке. — Сначала работа, потом Державин.
Его дело — не хочет говорить, пускай не говорит. А учитывая сущность Максима, я и сама не знала, хочу о нем что — нибудь знать или нет. От забежавшей Лены узнала, что Державин и правда уехал один, без Полины. Та рвала и метала, но домой уехала. На трамвае. И только ли из — за ее связи с конкурентом Воронцов решился на увольнение? Казалось мне, что таким образом он избавляет «Немезис» от сплетен.
Не прошло и получаса, как приехала Ольга. Как и предполагал Кирилл, от мирового она отказалась. Увидев брачный контракт, ничем не выдала свое удивление. А договор на проигрыш дела составлять не захотела. Даже больше, она сделала вид, что искренне обиделась, когда услышала наше предложение. Кирилл настаивать не стал, чем удивил уже меня. Больше того, он вел себя странно — выказывал свое неудовольствие моими действиями, обращался холодно и пренебрежительно. К его чести мне удалось понять, что задумал Воронцов. Хотя, конечно, сначала появилась обида — ничего не натворила, а обращаются так, будто я напакостившая в тапки кошка.
— Кира! Вы сегодня ужасно рассеяны, — процедил Кирилл, когда я нечаянно уронила со стола документы. — Ваша голова занята отнюдь не мыслями о работе, — а сам смотрит так, будто едва удерживается от ухмылки.
И правда… о чем я могу думать? Наверное, о том, что происходило у него в кабинете до прихода Державина?
— Не ругай девочку, Кирилл, — заступилась за меня Ольга, но тень удовольствия, проявившуюся на ее лице лишь на секунду, я успела заметить. Чую, расскажет Лине отличные новости.
— Значит, мы все решили, — вновь вернулся к обсуждению дел начальник. — В таком случае я свяжусь с Керцевым и оповещу его о принятом решении.
— Да, — кивнула девушка. — Пускай подавится этой мазней. Я же могу на тебя рассчитывать, Кира? Не боишься выступать в суде? Все-таки первое дело, — она мило улыбнулась.
— Переживаю, — призналась я. — Но мне же нужно его проиграть…
— Я надеюсь на тебя. Ужасно, что Михаил все-таки отрыл экземпляр. Мне казалось, что мы с нотариусом нашли общий язык… — протянула она загадочно. — Но ничего. Недвижимости у нас практически нет,
