Дженнифер Крузи - Солги мне
Поглядев вслед Мэдди, идущей к автомобилю, Кей Эл в который уже раз подумал, как было бы хорошо, если бы она полностью доверяла ему и согласилась принять его помощь.
Потом он отправился на кухню за удочками, собираясь после ужина отправиться с Эм на рыбалку.
Мэдди въехала в город и свернула на Линден-стрит. Эту улицу она привыкла считать своей, потому что Линден-стрит принадлежала им с Тревой без малого двадцать лет. Они делили ее между собой точно так же, как делили все, что было у них в жизни — смех и слезы, удачи и огорчения, всегда без лишних вопросов приходя друг другу на помощь.
И вот настала пора вернуть былое — если, конечно, у нее получится. Прошло лишь три недели с того дня, когда Мэдди появилась на пороге дома Тревы, чтобы рассказать об измене Брента и о своем решении развестись. Тогда ей казалось, что наступает конец света. Просто удивительно, какие перемены в сознании человека могут произойти за три недели. Теперь вопросы супружеской верности ни капли не волновали Мэдди. Убийство, пропажа ребенка — да, но измена? Какая чепуха.
Она припарковала машину у дома Тревы и постучала в дверь.
— Господи, Мэдди, это ты? — воскликнула Трева, как только открыла дверь. Она схватила Мэдди за рукав. — Что случилось? Опять что-нибудь с Эм?
Мэдди смотрела на подругу и думала: «Нет, я не солгала Эм. Я совсем не сержусь на нее. Я вообще не сержусь». Но она сказала лишь:
— Нам надо поговорить, Трева. Об этом уже давно следовало поговорить. Пойдем прогуляемся.
На мгновение Трева замерла, потом оглянулась через плечо. Спускались сентябрьские сумерки, и ее силуэт отчетливо вырисовывался в лучах света, льющегося из кухни. Мэдди услышала низкий рокот двух мужских голосов, в которые вплеталось тонкое сопрано. Вечер в кругу семьи.
— Ладно, — ответила Трева. — Если ты настаиваешь…
Она шмыгнула на кухню, и Мэдди услышала, как Трева объясняет домашним, что она собирается на прогулку. «Подышать с Мэдди свежим воздухом», — сказала Трева, и в доме воцарилась тяжелая тишина; Даже у Мэл не хватило духу задавать вопросы.
Трева вышла на крыльцо, неся в руках две ветровки. Прежде чем закрыть и запереть дверь, она протянула Мэдди зеленую, а сама натянула красную.
— Холодает, — пояснила она. — Обожаю сентябрь, но по вечерам следует беречься.
Мэдди сунула руки в рукава ветровки и слегка закатала их. Куртка была самого большого размера — такие же носил Брент. Они молча миновали дома мистера Кемпа, миссис Уитгейкер и миссис Бэнистер, двигаясь к углу квартала. Наконец Мэдди спросила:
— Чья это куртка? Три?
— Ага, — ответила Трева. — Он такой громадный…
— Каким был Брент, — сказала Мэдди, и Трева остановилась на месте как вкопанная.
Глава 18
— Все в порядке, Трева, — промолвила Мэдди, поворачиваясь и заглядывая ей в лицо. — Я пришла, чтобы сказать тебе: все в порядке. Сначала я разозлилась, но теперь мне все равно.
Трева усиленно заморгала, пытаясь сдержать слезы; ее губы сжались так крепко, что превратились в почти ровную линию.
— Значит, Брент все-таки рассказал тебе.
— Нет. — Мэдди покачала головой. — Нет. Я догадалась на похоронах. У Три голос Брента. И вихор на затылке. И все остальное.
— Так вот почему ты перестала со мной разговаривать. — Трева закивала словно заведенная, не в силах остановиться. — Значит, в этом дело. Я так и поняла. Либо ты нашла в ящике мое письмо, либо Брент проболтался. Мэдди, мне так жаль… Ты даже не догадываешься, как мне стыдно. Я очень, очень, очень сожалею…
На ее глазах появились тяжелые круглые капли, и Трева, задохнувшись, принялась смахивать их с лица тыльной стороной ладони, судорожно глотая воздух и вновь и вновь повторяя:
— Мне так жаль… мне очень жаль…
Мэдди обняла Треву, притянула ее к себе и тоже расплакалась, чувствуя, как вместе со слезами уходят затаенная злость и одиночество.
— Я не сержусь на тебя, Трева, — сказала она, роняя капли слез на завитки волос подруги. — Теперь мне это безразлично. Это была глупая ошибка, такое вполне могло случиться и у нас с Кей Элом, и вообще у кого угодно. Теперь все это не имеет никакого значения.
— Мне было так плохо, — всхлипнула Трева, прижимаясь к Мэдди. — Мне было так плохо, но я не решалась сказать тебе, а тем более Хауи. Господи, ведь я женила его на себе, когда забеременела, как же я могла ему признаться? Я никому не могла сказать, и мне очень, очень, очень жаль…
При каждом «очень» лоб Тревы тыкался в плечо Мэдди, и та прижала ее затылок рукой, чтобы уберечь мозги подруги от сотрясения.
— Я все понимаю, — сказала она. — Я и сама не решалась рассказать тебе о Кей Эле, потому что мне было стыдно. Я прекрасно помню, каково это, и понимаю тебя. Но теперь уже все в прошлом. — Мэдди в последний раз шмыгнула носом и похлопала Треву по спине, только сейчас заметив, что проезжающие притормаживают, чтобы рассмотреть двух рыдающих женщин, накрепко вцепившихся друг в друга. — Трева, я действительно больше не сержусь. Мне казалось, что я ненавижу тебя, но я ошиблась.
Трева принялась вытирать слезы ладонью.
— А я бы возненавидела тебя, если бы это случилось между тобой и Хауи, — сказала она.
— Понимаю, — ответила Мэдди. — Все дело в том, что я очень люблю тебя, гораздо больше, чем когда-либо любила Брента. Должно быть, это звучит ужасно, но это правда. Я тосковала по тебе куда сильнее, чем по нему, хотя поняла это только во время разговора с Эм. Я люблю Три, как же я могу хотеть, чтобы его не было на свете? Мне кажется, я и дня не смогу прожить, не перебросившись с тобой хотя бы словом, а ведь именно так я провела последние две недели. Мне было очень тяжело, я и думать позабыла об остальном. Прошло двадцать лет, и теперь все это не имеет значения. Ни малейшего.
— О Господи. — Трева опустилась на ступени крыльца дома миссис Бэнисгер и снова разрыдалась, произнося слова между судорожными всхлипами: — У меня с души словно камень свалился. Мне действительно очень стыдно, но я чувствую такое облегчение. — Она вцепилась в закатанный рукав ветровки Три, натягивая его на ладонь Мэдди. — Клянусь, Мэдди, я не хотела причинить тебе зло.
Мэдди уселась рядом и осторожно высвободила рукав.
— Я знаю, Треви. Все в порядке.
— Понимаешь, Брент был такой… — Трева перестала всхлипывать и пошарила по карманам, ища носовой платок. Не найдя его, она вытерла нос рукавом. — В те годы Брент был первым парнем на деревне, понимаешь? Я не могла поверить своему счастью, когда он обратил на меня внимание. Перед ним не устояла бы ни одна девчонка, а я была такая глупая…
— Я все знаю. Ведь я была за ним замужем. — Мэдди погладила подругу по плечу, но Трева, начав, не могла остановиться.
