Я тебя не предавал - Екатерина Аверина
Оказываемся в тёмном помещении с затхлым воздухом. Лампочка под потолком едва светит. По середине стоит массивное кресло. На нём сидит мужчина. И без того тусклое освещение падает так, что лица я не вижу, но всё в его позе говорит о том, что он — хозяин.
Наш конвоир грубо толкает меня и Олю в спину, и мы падаем на колени перед этим «хозяином». Его пальцы монотонно постукивают по деревянному подлокотнику. Звук эхом разносится в тишине, смахивая на последний набат.
— Вот ты какая, Ирина Юнусова, — скрипучий голос ядовитой змеёй проползает по позвоночнику.
Поднимаю голову, и наши взгляды встречаются. Сейчас я могу его рассмотреть. Лицо этого монстра испещрено морщинами и глубокими, уродливыми шрамами. Губы вытянуты в тонкую линию, а взгляд… Страшный, одержимый, прожигающий насквозь, заставляющий дрожать. Ольгу по его молчаливому приказу отводят подальше, а я остаюсь сидеть на полу у его ног. Как собака.
— Откуда… — не успеваю договорить, мужчина подаётся вперёд, протягивает руку и, с силой сжимая мой подбородок пальцами, дёргает на себя, в оскале обнажая свои зубы.
— Сегодня ты сдохнешь, — его дыхание касается моего лица.
Откуда у меня берутся силы и смелость, не знаю. Но, понимая, что сейчас со мной точно ничего не сделают, не могу промолчать.
— Ты так в этом уверен? — вырываюсь и криво усмехаюсь. — Ворон придёт за мной! И он уничтожит тебя! Как и всех на своём пути.
Тяжёлая мужская ладонь со звонким шлепком впечатывается в мою щёку, обжигая кожу и простреливая острой болью. Отлетаю в сторону, чувствуя, как из носа стекает горячая струйка, капая на пол и оставляя кровавые кляксы. Голова кружится.
— Знай своё место, сука, — рычит мужчина и поднимается на ноги. — А давай позвоним и позовём его, раз ты так хочешь?
Набирает номер и прикладывает трубку к уху.
— Привет тебе, Ворон. Из преисподней, — жуткий, скрипучий смех эхом отлетает от стен. — Приходи. Мы тебя ждём с одной зеленоглазой нимфой.
Сбрасывает звонок и идёт на меня. Ползу назад, перебирая ногами, пока не врезаюсь в стену. Нависает словно туча. Дёргает меня за волосы, вынуждая откинуть голову.
— Это ты делаешь его слабым, — растирает кровь пальцами другой руки по моим губам и довольно ухмыляется. — Из-за тебя он поддастся эмоциям и ошибётся.
Страх за Павла сводит все внутренности. Сердце начинает захлёбываться, не давая нормально дышать. В висках пульсирует, к горлу подкатывает тошнота. Пальцы леденеют.
— Да, совсем скоро, — продолжает он, — Ворон придёт сюда. За тобой… — делает паузу, криво улыбаясь и явно наслаждаясь своим превосходством. — И ему сначала придётся смотреть, как мои люди по очереди будут иметь тебя, и тогда он будет молить о смерти, но я великодушен…
— Пора, — раздаётся голос с другой стороны.
«Хозяин» толкает меня к Ольге, разворачивается и, гулко ступая по бетонному полу, уходит.
— Ир, ты как? — шепчет подруга.
А меня колотит, не могу ни вдохнуть, ни выдохнуть.
Глава 61
Ворон
— Привет тебе, Ворон. Из преисподней, — каркающий смех бьёт по ушам. — Приходи. Мы тебя ждём с одной зеленоглазой нимфой…
Короткие гудки звучат как стремительный обратный отсчёт. Из груди вырывается злобный рык. Подорвавшись из кресла, хватаю его за спинку и со всей дури швыряю в стену. Оно падает на узкий столик. Раздаётся звон стекла, треск, грохот. Взъерошив волосы на затылке, разворачиваюсь и пробиваю двоечку в стену. Боль злит ещё сильнее. Удар за ударом, разбиваю в кровь руки. Перед глазами искры, в лёгких огонь, и уже такие знакомые лопасти моей персональной мясорубки начинают свою работу, вновь переворачивая всё внутри меня, перемалывая, ломая, царапая.
Присаживаюсь на корточки, тут же поднимаюсь и мечусь по кабинету, отыскивая внутри себя грёбаный самоконтроль. Он сейчас очень нужен.
Давай, блядь! Давай! Включайся!
Вдох. Выдох…
Лёгкие сжало. Мне приходится заставлять себя дышать.
Убью нахуй!
Вдох. Выдох…
Набор простых действий тоже нередко помогает. Подхожу, ставлю кресло в его нормальное положение. Целое, но расшаталось. Закручиваю крепления руками, проверяю. Всё нормально. Остальное потом уберём.
Наступая на битое стекло, возвращаюсь к столу. Подкатываю к нему кресло, сажусь и смотрю в одну точку, разгоняя пятна ярости перед глазами.
Мне кажется, я физически ощущаю, как начинаю седеть. Я узнал этот голос. Он изменился за столько лет, но я всё равно его узнаю. По специфическим вибрациям, хрипоте, интонациям и акценту. Даже по отрывистому дыханию, наполненному ядом.
Ударив перепачканными, разбитыми кулаками по столу, сжимаю голову ладонями, в красках вспоминая день, когда во время моего освобождения из плена мы убивали Халида Минаева, одного из самых жестоких лидеров террористической группировки. На его счету теракты, наркота, торговля людьми, пытки и ещё много «красочных» событий.
Сначала я жил в его Аду два месяца и весь период реабилитации. А он… Он был отправлен в мой Ад. Порезанный, поломанный. С такими травмами не живут!
Ладони снова превращаются в кулаки. Раны саднят и кровоточат, но мне сейчас не до них.
Мы добили Халида там. Он точно был мёртв! Я помню это месиво вместо Минаева. У него не билось сердце.
Но сейчас я услышал именно его голос. Кто-то очень сильно постарался и вытащил эту тварь из преисподней!
Это так много объясняет. Халид Минаев — сильный враг, с поддержкой в верхах. У него огромные ресурсы, много людей. И если кому сейчас по силам меня свалить, так это как раз ему. Но раз до сих пор не сделал, значит, мы на данный момент примерно на одном уровне.
Где-то его обыгрывал я, где-то он выходил вперёд. Как сейчас. А компромат…
Моих губ касается жёсткая ухмылка.
Тварь решила снести
