Дышать водой - Анастасия Ригерман
– Заберу документы из универа. Не вижу смысла продолжать обучение по этой специальности, если всегда мечтала о другом.
Десертная ложка, зажатая красивыми длинными пальцами, плавно покачивалась в просторах чашки, почти не касаясь стенок. Над ее поверхностью поднимался едва заметный пар, подсвеченный любопытным лучиком утреннего солнца. Он выглядывал из-за плотной шторы, протянувшись как раз в ту сторону стола, где сидел Юра.
– А дальше? Что, если отец не поддержит тебя? Пойдешь работать?
– Возможно. Все оформлено на отца. Даже моя квартира и та не моя. Личных сбережений, что я заработала инструктором по дайвингу, надолго не хватит.
Вот и зачем он начал эту тему? Я всегда знала, что зависима от отца, его влияния, связей, денег. Но никогда прежде не желала так решительно вырваться из-под его опеки. Отодвинула подальше тарелку с поверженной в суровом бою котлетой и опустила тяжелую голову на руки, закрыв глаза.
Я слышала, как он встает из-за стола, как скрежещут ножки тяжелого стула по деревянному полу. В несколько легких шагов Юра обогнул стол и остановился прямо за моей спиной. Теплые ладони опустились на плечи, разминая затекшие мышцы и заставляя прогнуться в спине.
– Мечты должны сбываться. Поверь в себя, и ты найдешь возможности их осуществить.
– Мы что, уже прощаемся? – попыталась спрятать за иронией подступившие к горлу слезы.
– Нет. Еще нет…
Его руки соскользнули с моих плеч, захватывая в кольцо жарких объятий, мужской колючий подбородок уперся в макушку. Я поймала его ладони и накрыла своими, желая остановиться в этом моменте, запомнить навсегда, замедлить ход стрелок на часах.
Мне вовсе не хотелось думать о том, что будет дальше. За время заточения что-то безвозвратно перевернулось в моей голове. Прежние мечты казались какими-то бесцветными и пустыми, будто не моими вовсе.
– Вот увидишь, все наладится. Вернешься к нормальной жизни, к своему парню на яхте. Будете вместе дышать водой и бороздить просторы океаны.
Дышать водой… Я и сама не сказала бы лучше, но ничего не ответила. Стало так больно услышать это от него, словно он легко вернет меня в надежные руки, как какого-нибудь породистого щенка. Захотелось развернуться и заглянуть в его глаза. Неужели для него все так просто?
Но в чем-то Юра был прав. Где-то там меня ждал Ник – идеал, которым я так восхищалась, правильный до мозга костей, непрошибаемый и бесстрашный, с лукавым прищуром темных глаз и фирменным прожигающим взглядом Дарт Вейдера. Отчего же теперь я не спешила к нему возвращаться?
– Не знаю, смогу ли я снова быть счастливой в той нормальной жизни… без тебя.
Я поднялась со стула и развернулась к Юре лицом, встретившись с его неверящим взглядом.
– Без меня? – повторил он по слогам, словно это никогда не приходило ему на ум.
Я улыбнулась и кивнула.
– Без тебя, без кого же еще? Неужели так сложно в это поверить?
Мужчина подхватил меня за талию и усадил на стол, придвигаясь все ближе между моих разведенных коленей.
Нет, все не было просто, не для него. Юра притягивал меня к себе так сильно, словно не мог мной надышаться, пытался запомнить каждую мою черту, каждый миллиметр моей кожи. С каждым прикосновением мое нерадивое сердце ускоряло ход, напрочь отказываясь подчиняться здравому смыслу.
– Девочка моя, Арина, – прошептал он с надрывом, заглядывая в мои глаза. – Сейчас мне нечего тебе предложить. Поэтому пообещай, что хотя бы попытаешься.
По щекам снова полились слезы. Опять он за свое.
– А если у меня не выйдет? Что тогда?
– Тогда я обязательно найду тебя, где бы ты не была на целом свете.
* * *
Как все долгожданное дальнейшие события развернулись неожиданно быстро. Телефонный звонок от Аркадия означал, что счет времени пошел на минуты.
Не прошло и десяти из них, на кухню, шумно дыша, ворвался Бонд. Бежал с пляжа через кусты, бедняга. Не спрашивая, он подхватил и разом осушил полную чашку уже остывшего чая Юры.
– Как же снега хочется в эту жару! Поскорей бы уже в Москву, а лучше к мамке в Архангельск, – мечтательно пробасил Федор с чистосердечной улыбкой, на которую нельзя было не ответить.
За последние дни я и к этом здоровяку начала привыкать. Когда он не строил из себя крутого мачо и не пытался меня запугать, был вполне нормальным.
Юра отвел меня в комнату, закрыл за нами дверь и снова прижал к себе, сгреб в охапку, не говоря ни слова. Теперь мы точно прощались. Я привычно обняла его за талию. Пальцы скользнули под хлопковую футболку. Нащупав за поясом джинсов ствол пистолета, я испугалась и убрала руки.
Наши глаза встретились. Юра пытался меня успокоить своим взглядом, но тревога только нарастала.
– Ничего не бойся, слышишь.
– Как не бояться? А если с тобой что-то случится? Это не детские игры, а вопрос жизни и смерти.
– Ты и есть вся моя жизнь, – сиплым шепотом проговорил он мне прямо в губы, накрывая своими.
Еще никто и никогда не целовал меня так страстно и порывисто, до бегущего электричества по венам и ухода в другую реальность. В моей голове звучала волшебная мелодия, понятная только нам двоим. И больше всего на свете мне не хотелось, чтоб она замолкала.
От наших сорванных вздохов и истерзанных губ сердцу стало тесно в груди. Оно колотилось слишком бойко и яростно, словно готовилось выпрыгнуть и поскакать следом за Юрой, куда бы он ни шел.
Звук приближающегося вертолета заставил меня разжать руки и оторвать их от крепкой мужской спины. Нехотя и Юра выпустил меня из объятий.
Еще один взгляд, легкая полуулыбка, безумный коктейль из таких разных чувств, плещущихся на дне его зеленых глаз. Закрытая дверь. Поворот ключа. Вот и пошел обратный отсчет.
Не знаю, сколько я бесцельно ходила по комнате, считая шаги, заламывая руки и кусая губы, пока за дверью не послышались голоса нескольких человек.
Аркадий вошел в комнату первым, за ним Юрий, настороженно поглядывая в сторону шефа, Бонд и еще один мужчина, которого прежде я никогда не видела.
– Арина… – бросил Аркадий равнодушный взгляд в мою сторону, думая о чем-то своем.
Сегодня не было ни игр, ни насмешек, уж лучше так. Под глазами Аркадия пролегли темные круги, выдающие несколько тревожных ночей без сна. Он осунулся и выглядел почти болезненно, скулы на худом лице выделялись резче обычного. Но к этому человеку я не испытывала ни сочувствия, ни жалости. Напротив, я еще верила, что не далек тот час, когда он в полной мере
