Территория нелюбви - Алиса Перова
В унисон с моими дятлами по оконному стеклу самозабвенно лупит дождь, а стекающие прозрачные капли тут же крадёт яркое тропическое солнце.
Твою ж, Австралию-мать!
Снова откидываюсь на подушки и отбрасываю в сторону придавившее меня одеяло. Обнаруженные на мне трусы вселяют надежду на то, что в пьяном запале я не расплескал свои гормоны налево… Но тревожный червяк точит сознание — а где ж тогда всё остальное?
Не в трусах же я пришёл сюда! И вообще… приходил ли я?
Превозмогая головную боль, озираюсь по сторонам — шмоток нет! Но скорый дятел долбанул в висок — и червяк-паникёр исчез.
Да похер! Жив — и отлично!
Снова прикрываю глаза и слушаю дождь, абстрагируясь от ненужных мыслей. Помогает до тех пор, пока до моего слуха не долетают новые звуки. Смех… Женский!? Хотя я вовсе не уверен, что хотел бы услышать мужской.
Этот хрипловатый смех я совершенно точно уже слышал…
Однозначно — пьянству бой!
До такой степени я нажирался лишь однажды — когда Жеку в армию провожали. К полуночи в живых оставалась лишь наша четвёрка, и вот тогда Геныч протрубил тревогу. Оказалось, где-то на трассе Саратов — Волгоград уже почти месяц сидит собака и ждёт хозяина. Даже не скажу, что больше послужило причиной такого единодушия — алкогольный передоз или любовь к братьям нашим меньшим, но спустя несколько минут ошалевший и довольный таксист уже мчал четверых спасателей на помощь многострадальному «Хатико». Проснулся я уже на месте — счастливый Геныч целует собаку, Жека бычится на водилу, отказавшегося брать псину на борт, а заикающийся Макс пытается объяснить по телефону Женькиному бате, почему его сын проигнорировал осенний призыв Родины. Тогда, к счастью, всё обошлось…
Надеюсь, и сейчас прояснится… Уже проясняется!..
Короткими вспышками мелькают обрывки воспоминаний… Тонкие руки, пышная грудь… Расправленные чёрные крылья, укрывающие хрупкие плечи…
Хм… Сиськи точно не отсюда — крылья согнулись бы под такой тяжестью. Я прикрываю глаза, и на помощь приходит тактильная память — нежная кожа и позвонки под моими пальцами. А ещё… одуряющий запах… и тягучий печальный блюз… И глаза… Пронзительный чёрный взгляд! И губы!.. Такие чувственные, дразнящие губы — дьявольский манок для пьяного грешника. Они улыбаются и ускользают, когда я пытаюсь их поцеловать.
«Кир-сан! Ах ты похотливый шалун!» — развязный хрипловатый голос действует, как нейтрализатор для моих глубоких намерений. Этот голос совсем не подходит желанным губам… Это говорят большие сиськи!
«Кир-сан, в какой несгораемый сейф вы засунули свою совесть?!» И смех… такой язвительный! До сих пор звучит в ушах…
Или это за стеной? Я уставился на дверь, из-за которой, как мне показалось, доносится голос:
— Стеш, да о чём ты говоришь? Австралийцы все, как один, игроманы и раздолбаи!.. Не знаю, приличных не видела! Клянусь, тебе повезло, что ты не с нами! Здесь страшно жить! Мы каждый день боимся! Весь континент кишит смертоносными пауками и змеями! Крокодилы ходят вдоль берега!.. Да какая на хрен флора?! На этих твоих вечнозелёных деревьях гроздьями мотаются толстые летучие мыши! Размером с собаку!..
До меня вдруг доходит, почему я не слышу её собеседника — это ж телефонный разговор. Прислушиваясь к голосу, я едва не пропустил вторжение на мою спальную территорию. Дверь открылась совсем неслышно, и я еле успел закрыть глаза. Голос незнакомки стал громче, но лишь на мгновение… Сейчас все мои рецепторы сосредоточены на гостье. Никаких сомнений, что это женщина — об этом говорит тонкий свежий запах и… взгляд, который я ощущаю всей кожей. И… чёрт! — кожа в трусах оказалась самой чувствительной. Надеюсь, дама разбирается в мужской физиологии и не приняла это на свой счёт?
Уже нет сил притворяться мёртвым тюленем и, когда я готов открыть глаза и встретить изучающий меня взгляд, рядом со мной раздаётся тихий шорох. А я даже шагов не услышал! Тихий стук… И сквозь ресницы я вижу тонкую удаляющуюся фигурку. Забранные в хвост, рыжие волосы, длинная футболка, голые ноги… То ли девочка, а то ли виденье исчезает за дверью.
Быстро прикрыв свои бёдра одеялом, перевожу взгляд на стол рядом с кроватью и, чуть не взвыв, хватаю запотевшую бутылку с водой. Последним глотком я запиваю пару волшебных пилюль, оставленных моей заботливой визитёршей… И вдруг, ощутив постороннее присутствие, поворачиваю голову и встречаю чернющий взгляд.
Почему-то первое, что приходит в голову, — велосипед и недвижимость. Странные ассоциации с этим рыжим бесёнком…
Айка! Вот же чёртова девка! Ты снова ворвалась в мою жизнь! Хотя, нет — ты всегда была в ней…
Её губы улыбаются, и всё сразу становится на место. Тонкие руки… Чёрные крылья… Первый размер… И горячая нежная кожа под моими пальцами… И губы… способные даже святого столкнуть в бездну греха…
Так вот ты какая, моя маленькая загадочная Гейша!..
— Доброе утро, Кирилл Андреевич!.. — она улыбается, а у меня даже волосы на ногах дыбом встали. — И с днём рождения!
Мля… У меня ж день рождения сегодня!
— А подарки будут? — выдаю вместо приветствия и раньше, чем успеваю подумать.
— Просите, — великодушно произносят эти невинные и порочные губы.
Лучшее — это подарок, сделанный твоими губами… Да пребудут со мной выдержка и терпение!
Но озвучить я ничего не успеваю — дверь за Айкиной спиной резко распахнулась и с праздничной речевкой ворвались большие сиськи в облаке рыжих кудрей:
— Мы пришли к тебе с приветом, рассказать, что солнце встало!.. И на двадцать сантиметров приподняло одеяло!
23.2
Смешно. И на самом деле не заржать в голос мне стоит невероятных усилий. Я по-прежнему сижу в постели с пустой пластиковой бутылкой, похрустывающей в моей ладони, и с трудом удерживаю
