Мой первый, или Ошибка прокурора - Юлия Юрьевна Бузакина
— Вы нас не ждали, а мы приперлись! — В дверях появился Георгий Шувалов все с той же бутылкой хорошего бренди, но уже открытой.
Я нервно сглотнула. Кажется, я недооценила будущую свекровь. Цирк только начинался.
— Настенька, не стой, дорогая, доставай из буфета посуду! — войдя в кухню, командовала Анастасия-старшая.
Я растерянно оглянулась на Андрея. Шумно выдохнув, он подошел к матери и забрал у нее из рук большой контейнер с салатом.
— Насть, скатерть в комоде, в гостиной под телевизором, салатники там же, — сообщил мне.
— Уже бегу. — Я кивнула и отправилась на поиски скатерти.
— Ну что, квартиру разменяем, ремонт сделаем. — Шувалов-старший отхлебнул бренди прямо из бутылки и завертел головой по сторонам.
— А вот самодеятельности не надо! — холодно осадил его Андрей. — Мы с Настей сами решим, как нам быть с нашей квартирой.
— Андрюша, стол раздвинь. — Мать толкнула его локтем в бок. — С квартирой позже разберемся, давайте хоть познакомимся по-человечески.
Я усмехнулась про себя: вот ведь неугомонная женщина! Вбила себе в голову, что надо растрясти бывшего мужа на приданое сыну в семейную жизнь, и прет, как танк.
Андрей вроде сменил гнев на милость, молча помог мне расстелить скатерть и накрыть на стол.
— Я твой салатик любимый сделала, сыночек! С грецким орехом и языком, как ты любишь, — открывая контейнер, ворковала моя будущая свекровь. — Настенька, подай вон тот салатник из хрусталя!
Я подхватила красивый салатник и протянула ей на рабочую зону. В нос ударил запах салата с майонезом, и к горлу подкатила тошнота.
Кое-как поставив салатник на стол, я бросилась в ванную комнату.
Мне было жутко неловко, но стоило представить тот салат, как меня снова и снова выворачивало наизнанку. И стыдно было, оттого что всем понятно, почему меня тошнит.
Когда я выбралась из ванной комнаты, стол уже был накрыт.
Андрей с тревогой посмотрел на меня и отодвинул мне стул.
Я осторожно села рядом с ним. После того, как меня стошнило от любимого салата будущего мужа, мне хотелось провалиться сквозь землю.
— Думаю, квартиру все же менять придется, а то вдруг сразу двойня? — первым нарушил молчание Шувалов-старший и, хитро подмигнув мне, разлил бренди по хрустальным стопочкам на тонкой ножке.
Андрей сверкнул в его сторону предупреждающим взглядом, но мать тут же перехватила инициативу.
— За это и выпьем! — Заулыбавшись, она открыла бутылку с минеральной водой. — А Насте пока нальем в бокал минеральной водички, чтобы не провоцировать.
Глава 39. Прокурор
Выходные пролетели, как один миг. Во вторник утром Андрей подвез Настю к гимназии.
— Насть, может, ну ее, эту работу? — Он с тревогой посмотрел на девушку. — Посидишь дома, моего жалования нам на двоих хватит.
Она улыбнулась и накрыла его руку своей теплой ладонью.
— Андрей, все в порядке. Подумаешь, токсикоз раньше начался? У каждого человека организм индивидуальный. Лучше скажи, ко скольки тебя ждать?
— Я в суде освобожусь и сразу тебя наберу. Паспорт не забыла?
— Нет, что ты! С вечера в сумку положила. Заявление в загс подавать — это же серьезное мероприятие! Все, я побежала, Андрюш! Не волнуйся за меня, я в порядке.
Настя потянулась к нему, чмокнула в губы и выбралась из машины. Махнув рукой на прощание, зашагала по узкой дорожке к входу в гимназию вслед за учениками и родителями.
Он смотрел ей вслед, пока она не скрылась за дверью. Хмурился. И что ей дома не сидится?
Охранник на входе в прокуратуру отдал Андрею честь, торопливо приоткрыл дверь, приглашая войти внутрь.
Миновав турникеты, Андрей заторопился к себе в кабинет.
На втором этаже у окна стояла женщина в стильном пальто благородного бежевого цвета. Ее светлые волосы были собраны в высокий хвост, немолодое, но ухоженное лицо выражало сдержанные эмоции. Стройная фигура, отточенная в фитнес-зале была подчеркнута дорогим брючным костюмом. На руках и шее гостьи мерцало украшений как минимум на пару миллионов.
Андрей ее узнал. жена отца. Это была Анна Шувалова, жена отца, та самая, которая родила от него ребенка, а потом увела из семьи. Облик ненавистной ему женщины наглядно показывал, на что шли деньги отца последние четырнадцать лет.
Он уже хотел пройти мимо нее, но она резко обернулась.
— Андрей Георгиевич? Здравствуйте. А я вас жду, — скользнув по нему оценивающим взглядом, твердо произнесла она.
Он испытующе взглянул на нее, а потом холодно усмехнулся.
— Сегодня у меня неприемный день. Ничем помочь не могу.
— А я по личному вопросу.
— У нас с вами личных вопросов быть не может!
Презрительно фыркнув, Андрей направился к своему кабинету.
— Очень даже может, Андрюша, — полетело ему в спину.
— Андрюшей кого-то другого называть будешь, ясно? — чувствуя, что едва сдерживает ярость, резко обернулся он.
— Матери своей передай, пусть перед моим мужем танцы с бубнами не устраивает! Жора мой, и все, что ему принадлежит — мое и Никиты! Пусть не унижается, ничего она не выклянчит!
Андрей медленно развернулся. Сука, как жаль, что везде камеры!
— Смотри, Анна, как бы тебе не пришлось у меня на коленях снисхождение для сына выклянчивать, — процедил он сквозь зубы. — Мать мою осуждать не смей. А сюда еще раз явишься, ничем хорошим это не закончится. Выблядка твоего все равно посадят. Недолго ему свободным ходить. В тюрьме ему папочкино наследство вряд ли понадобится.
— Ах, ты… ты…
— Пошла вон!
— Запомни, Андрей, денег вы с матерью не получите! Как ни пляши, а законная жена Георгия Шувалова — я!
— Вон!
Он подхватил ее за локоть и поволок к выходу.
— Я с нотариусом уже связалась, понятно тебе?! Вы больше не Шуваловы! Он все отпишет нам с Никитой! — упиралась она.
— Да хоть ко всем нотариусам сразу на прием запишитесь! Федор! — свесившись с лестницы, окликнул охранников у входа Андрей. — Выведите женщину на улицу и больше не пускайте посторонних!
Охранник заторопился навстречу.
— Простите, Андрей Георгиевич, не углядел… — испуганно оправдывался он.
— Не трогай меня! — Анна толкнула его в грудь и, стуча каблучками сапожек, бросилась к выходу, однако застряла у турникета, и начала его дергать. Охранник ругался, она что-то возмущенно выкрикивала.
