Девочка, которую нельзя. Книга 2 - Стася Андриевская
Иногда я ловила себя на том, что ненавижу влюблённые парочки. Впрочем, как и одиноких. И те и другие слишком бередили. И казалось бы, я могла хоть каждый день менять парней, могла даже пару-тройку раз замуж выскочить — что такого, все сходятся-разводятся, чем я хуже? — но как выключить эту сигнальную лампочку «Не то» в голове?
А «не тем» и «не таким» были абсолютно все.
Я была ненормальная и сама уже прекрасно понимала, что мне надо здорово лечить голову, потому что даже перспектива остаться одной с тридцатью котиками больше пугала. «Мне хорошо одной, гораздо лучше, чем с кем попало!» — говорила я и себе, и людям. А на самом деле просто боялась. И не столько самих новых отношений, сколько момента, когда Игнат вернётся… а я не дождалась. Смогу ли я простить себе это? Да и вернётся ли он вообще, если узнает, что у меня уже кто-то есть?
Время шло, в голове, не умолкая, тикал таймер: день, день, день, неделя, неделя, месяц, два, три, полгода, год, полтора, два, два с половиной… А Игнат всё не возвращался. И всё труднее становилось верить в чудо.
На моих глазах Серёга четырежды бурно входил, и так же бурно выходил из новых отношений. Заметный и завидный, богатый, харизматичный… он тоже был словно какой-то неприкаянный, но виновата в этом была не я и не его гипотетические чувства ко мне — это уже тоже было очевидно. Я подозревала какой-то драматичный момент в его прошлом, Серёга не спешил открывать свою тайну, но и не отрицал. Так мы и дружили — то плотнее, то на расстоянии, но неизменно возвращаясь к своим разбитым корытам.
И однажды даже наступил момент, когда я поняла его давнее предложение тупо пожениться. Ну а что, нам действительно было хорошо вместе. Мы не выносили друг другу мозг, принимали как есть загоны и недостатки друг друга, не обижались на правду-матку и потому рубили её как есть — с плеча. И мудрено ли в самые тяжёлые приступы одиночества перепутать такую дружбу с чувствами? Да как нефиг делать! Но что дальше? Секс по дружбе и свободные отношения? Лучше уж просто дружба. Тем более, что в сексе у Серёги недостатка явно не было, а меня по-прежнему передёргивало при мысли, что это будет кто-то… чужой.
В конце двадцать первого года я потащила Мирошку в торговый центр — глазеть на огромную новогоднюю ёлку. Изрядно набравшись впечатлений и навозившись с малышнёй, сынуля прямо там, в игровой, и вырубился. И не проснулся даже когда я взяла его на руки, лишь окончательно обмяк, почувствовав знакомое тепло.
Поднимаясь на эскалаторе на фудкорт, я заботливо поправляла взмокшие пшеничные завитки на висках, когда что-то вдруг заставило поднять голову… На соседней ленте уезжала вниз Ларисочка. Та самая, из прошлой жизни. Она вообще не изменилась — те же чёрные волосы, алые губы и уверенный взгляд. Только вот живота такого раньше не было. Месяц… восьмой, пожалуй? Не меньше.
Сцепившись друг с другом взглядами, так и поравнялись. И так и разъехались каждая в свою сторону. Очень хотелось оглянуться, но я почему-то не смогла. Лишь прижала к себе Мирона, словно защищая его от чего-то. Или защищаясь? Но едва сошла с ленты, как снизу донеслось:
— Подожди!
Сердце колотилось, как сумасшедшее, котя казалось бы — с чего? Но с каждым мгновением, пока Лариска, величественная даже невзирая на беременность, поднималась выше, и мой пульс учащался ещё сильнее.
— Привет, — наконец подплыла она ко мне.
Я кивнула, едва сдержавшись, чтобы не отвернуться, прикрывая собой сына от её изучающего взгляда.
— Его? — коротко кивнула она на Мирона.
Я конвульсивно стиснула объятия, и заставила себя смотреть ей в лицо, а не на живот, по поводу которого на языке вертелся такой же точно вопрос: «Его?» От этой мысли стало душно до слабости под коленками. Я ведь не думала, Господи, за всё это время ни разу и не подумала, что Игнат может просто жить где-нибудь… с другой.
— Мой! — ответила твёрдо, но голос всё равно подвёл сорвавшейся ноткой.
И Лариса её уловила, многозначительно кивнула.
— А ОН знает?
Я замешкалась на мгновенье, выбирая между хамским «Не твоё дело» и нормальным, человеческим разговором.
— Не знаю. Я его уже почти три года не видела. А… — взгляд всё равно неумолимо сползал на её живот. — А ты?
И она как-то вдруг обмякла, помолчала, обводя скучающим взглядом холл.
— Ну понятно. Что ж… Жаль. Давай, может, присядем где-нибудь?
Далеко не пошли, пристроились здесь же, на диванчике. Снова неловко молчали, хотя думали, наверняка об одном и том же.
— А что… — первой прервала тишину Лариса, замялась, погрызла губу. — Ну ладно, ты его не видела, но где он вообще, знаешь?
— Нет. А ты?
— Знала бы, не спрашивала. Я его в последний раз видела когда паспорта вам липовые привезла, незадолго перед тем, как с тобой встретиться тогда, в кафе, помнишь? Он с тех пор так и не появился, хотя молва про него шла всякая. — Поймала мой изучающий взгляд, немного грустно рассмеялась, опустив ладонь на живот: — Нет, это не его. И при всём желании не мог бы им быть. Просто потому, что у нас с Игнатом никогда ничего не было.
— Ага! — язвительно вырвалось у меня.
— Серьёзно! Нет, я бы, конечно, хотела, даже очень. Был период, когда крыша буквально ехала от желания быть с ним. Но больше от обиды и ревности. Я бы, наверное, в лепёшку ради него разбилась, лишь бы перестал уже смотреть сквозь меня…
— Не надо, — поморщилась я. Вспоминать это было до сих пор больно. — Я не раз видела вас в самых интересных моментах, не говоря уж о четыреста шестнадцатом.
— Пфф… Что ты видела-то? Поцелуйчики эти дурацкие? А больше ничего, потому что ничего и не было! Ни разу! За все четыре года, что я у него в связных — дальше поцелуев так и не зашло. Да и то только на публику, и только потому, что по легенде я была его давний секс по дружбе. Так он мог видеться со мной в рамках дела, не вызывая лишних вопросов. Конечно, я хотела и даже пыталась соблазнить его на большее, но не вышло. Он вообще, насколько я знаю, личных отношений не завязывал
