Бернард Глэмзер - Небесные девушки

Похоже, у меня не пропало влечение к Бобу. Он поинтересовался, не может ли он снова увидеться со мной, и я ответила без энтузиазма:

— Как-нибудь.

Странные вещи происходят в мире, в котором я существовала: парни становились все моложе и моложе, а я становилась все старше и старше, и мне казалось невозможным встретить парня моих лет. Боб определенно был слишком молод, минуту спустя он начал болтать о литературе.

Но в целом я хорошо проводила время и не могла представить себе какое-то другое занятие. Единственное, что тревожило — это отсутствие мужчин, которых можно было определить в нескольких словах, отсутствие Дьюера; и я вычисляла время, когда затянутся мои раны. Может быть.

В начале апреля, когда мы уже отлетали около четырех месяцев на реактивных самолетах, я начала замечать, что Джурди ведет себя довольно странно. Ничего тревожного. Просто она впадала в транс в неожиданные моменты. К примеру, она сидела в гостиной за чашкой кофе в одиннадцать часов утра и вдруг, поднеся ее почти ко рту, застывала, ее глаза стекленели, и она оказывалась далеко отсюда, где-то на обратной стороне Луны. Я наблюдала это забавное состояние в течение нескольких дней, и затем ответ пришел ко мне. Апрель. Конечно! Наступила весна. Я подумала бы об этом раньше, но во Флориде вы не замечаете окончания зимы и наступления весны; никакие маленькие почки не набухали на голых ветвях деревьев — все в поле зрения набухает по-сумасшедшему изо дня в день круглый год, что может привести к истощению такую натуру, как я, родившуюся и выросшую на севере.

По моему мнению, именно это беспокоило Джурди. Флорида или не Флорида, женщина чувствует в своей крови наступление весны, она ощущает неумолимое стремление начать вить гнездо, она может слышать крики ее еще не рожденных малышей и т. д. И однажды вечером, когда она задумала пришить пуговицы к униформе, а вместо этого сидела как чучело страуса, с открытым ртом, остекленевшими глазами, держа высоко в воздухе иголку с ниткой, я сказала ей мягко:

— Послушай, Джурди. Почему ты не уволишься?

Она вышла из своего транса и сказала:

— Ну?

— Почему бы тебе не освободиться от полетов и не выйти замуж, и не поселиться вместе с Люком?

Она чуть не откусила мне голову.

— Какого черта я должна это сделать?

— Как раз пришло время, вот и все. Ты говорила Люку, что хочешь летать в течение шести месяцев. Ты отлетала уже пять с половиной.

— Люк и я говорили об этом, мы договорились, что я уволюсь в июне и мы поженимся в начале августа.

— Джурди, честно, у тебя на лице все эти дни такое мечтательное выражение…

— Мечтательное выражение?

— Да. У тебя довольно дурацкий вид.

— Правда?

— Пошли дальше. О чем ты мечтаешь?

Она сморщила губы.

— Ты действительно хочешь знать?

— Умираю от любопытства.

Она оглядела комнату, чтобы убедиться, нет ли здесь подслушивающих русских шпионов. Затем проговорила:

— Ежегодный съезд скотоводов северо — и юго-восточных штатов.

Меня слегка ошарашило.

— Не можешь ли ты повторить? — попросила я.

— Могу, — сказала она. — Но держи это при себе. Не хочу, чтобы это распространялось. Ежегодный съезд скотоводов северо — и юго-восточных штатов.

— Зачем же так громко, — сказала я, — коль скоро ты думаешь, что я растрезвоню повсюду?

Она поглядела на меня подозрительно. Очевидно, я проявила себя круглой идиоткой. Она поверяла мне свои чудесные мечты, и все, что я сделала, выглядело глупым.

— Ну? — спросила я.

Ее голос стал ледяным.

— В этом году он проводится в «Шалеруа». Он начнется двадцать восьмого апреля. И продлится три дня. Я сказала:

— Джурди, это самая ошеломляющая новость, какую я слышала со времени, когда сдохла собака Линкольна. Я практически в истерике.

— Съедутся семьдесят делегатов.

— Постой! Постой! Я не могу сразу все усвоить.

Она продолжала все тем же ледяным голосом:

— Так случилось, что Люк является секретарем комитета по развлечениям делегатов.

— Ну, подожди минутку, — сказала я. — Ты намечаешь развлечения для семидесяти скотоводов здесь, так?

— Нет.

— Но что означают все эти звезды в твоих глазах?

Она не ответила.

— Если у Люка возникли сложности в поиске талантов, я могла бы предложить выступить с танцем кисточек.

Она все еще молчала.

— Джурди! — окликнула я.

И затем, когда казалось, что она уже не в силах дольше сохранять таинственность, она начала смеяться. Она смеялась так сильно, что вынуждена была закрыть лицо руками. Когда она сумела восстановить дыхание, она села, хихикая, ее глаза светились, ее щеки зарделись и покрылись ямочками, как у маленького ребёнка в экстазе.

— О, Кэрол! Это так безумно. Это по-настоящему безумно, — воскликнула она.

— Что это?

— Подойди, — прошептала она.

Я подошла к ней.

— Послушай, Кэрол. Слава Богу, я говорю серьезно. Не говори об этом никому. Ты должна хранить тайну. Люк планирует большое празднество, когда съезд закроется.

— Что означает большое празднество?

— Уик-энд в Париже для всех делегатов. Долгий уик-энд, с пятницы по понедельник.

— Джурди! О, Джурди! Ты поедешь с ними?

Она глубоко вздохнула.

— Голубушка, мы едем с ними.

— Мы? Что означает — мы?

Звезды пустились в пляс у меня над головой.

— Люк, заказывает реактивный самолет у «Магны», понимаешь? — проговорила она, не переставая смеяться. — Это люковый полет. Потребуются четыре стюардессы. Ты и я будем в числе четырех.

Кометы вспыхнули на потолке.

— Мой Бог, Джурди, Джурди, это правда?

— Это правда, — сказала она. — Ее лицо целиком превратилось в одну большую довольную улыбку.

Я старалась не радоваться, я старалась хоть мгновение сохранять рассудок.

— Но как Люк может осуществить это? Мы ведь не летаем на международных линиях?

— Не беспокойся, Люк уладит это. Люк может уладить все. — Она лучезарно улыбнулась мне. — Ты хочешь полететь?

— Ты шутишь?

— Захватывающе, да?

— Конечно, это волнующе. Я едва могу дождаться. Когда Люк будет знать наверняка?

— Через пару дней. Он должен утрясти все детали с каким-то парнем из «Магны».

Я сказала:

— Я еще не вижу, как Люку удастся проделать этот трюк.

— Кэрол, Люк может выполнить любой трюк. Раз он задумал, то ничто в этом мире не может его остановить.

— Хорошо. Боже мой, — сказала я. — А я думала, что это была весна.

— Где была весна?

— В твоем взгляде в течение всей недели.

— Обалденно. — Затем она сказала: — Ты бывала в Париже?

— Пару раз.

— Скажи мне кое-что, — попросила она. — Это подходящее место, чтобы купить ткань для занавесок?