Белая лошадь, черные ночи - Иви Марсо
Мои мышцы дрожат от ярости, что этот мерзавец еще жив.
― Фольк подумал, что нам будет интересно его допросить, ― объясняет Райан, хотя я уверен, что Фольк и за то, что привел его сюда, назначил солидную награду. ― Есть шанс, что налетчик расскажет нам, почему он выбрал Сабину. Какие дела у короля Рашийона с ней и другими похищенными людьми, поцелованными богами.
Мне снова приходится держать себя в руках. Нелегко усмирить свой нрав, когда все, чего я хочу, ― это взять у Фолька трость и поглубже вонзить ее в каждую сочащуюся рану Макса, пока он не закричит, но я должен быть умным. Мне не нужно, чтобы Макс признался, почему король Рашийон хочет Сабину. Я знаю, почему. И если Максу действительно известен секрет Сабины, то мне нужны не его ответы, а его молчание.
Тем не менее, пока что мне приходится подыгрывать.
Я твердо киваю.
― Хорошо.
Райан отводит меня в сторону. В его глазах мерцает тьма, которая появляется, когда он что-то замышляет.
― Ты хотел вернуться к делам, Вульф? Вот твой шанс. Используй кулаки, как раньше.
Пытай его, имеет в виду Райан. Допроси его. Выбей из него ответы.
Я вздрагиваю, а затем пытаюсь скрыть свою реакцию, проводя рукой по челюсти.
― Ты ясно дал понять, что «вышел» означает «вышел».
― Все меняется, ― бормочет Райан, рассеянно глядя в сторону заброшенных туннелей, которые тянутся за пределы подземелья. ― Я послал дюжину наших лучших стражей к пограничной стене, чтобы они искали бреши. Прошло уже четыре дня. Никто из них не вернулся.
Мрачные предзнаменования витают в холодном воздухе, тянущем со стороны заброшенных туннелей. Золотые Стражи ― мощная армия из самых опытных наемников. Если дюжина лучших не вернулась, значит, у нас у всех большие проблемы.
― Значит, нам нужны ответы, ― настаивает Райан, бросая взгляд на Макса. ― Прежде чем король Рашийон сделает свой следующий шаг.
Мои руки сжимаются в кулаки. Я знаю, что должен сделать, но не хочу этого. Мне пришлось сдвинуть чертовы горы, чтобы вырваться из этого дерьмого бизнеса Валверэев и заняться чем-то достойным. Я поклялся себе, что больше не буду убивать во имя их жадности.
Но кто-то должен заставить Макса замолчать.
Фольк наблюдает за мной понимающим, сочувствующим взглядом, слушая наш разговор. Он, как никто другой, знает, сколько усилий я приложил, чтобы прекратить делать то, что Райан хочет от меня сейчас.
Я чувствую, что сам себя отправляю в ад, когда тихо шепчу:
― Я выбью из него ответы, но мне нужны и твои. Будь со мной откровенен. Что мне нужно знать о короле Рашийоне? Я уверен, что ты знаешь больше, чем рассказал мне.
Мышцы на челюсти Райана сжимаются, когда он ведет меня дальше по коридору, за пределы слышимости Фолька. Быстрым шепотом он сообщает мне:
― Вся Волкания закрыта, даже от соседей на севере и востоке. Открыта только часть западного побережья. Мой брат Лор встретил в нейтральных водах волканское парусное судно. Он взял пленных. Они рассказали историю о том, как тридцать лет назад король Рашийон ни с того ни с сего пришел к власти. Некоторые утверждали, что он был монахом, жившим на изолированном острове посреди гигантского озера. У него появились последователи, когда он заявил, что он наделен даром разбудить спящих богов. Сначала в это никто не верил, но потом он пробудил мифических существ…
― Итак, Золотой Коготь, о котором я тебе рассказывал, ― резко перебиваю я. ― Ты, блядь, знал, что он настоящий?
Он презрительно фыркает.
― Ты был ни при делах, Вульф. Ты хотел только охотиться. Эта информация была для внутреннего круга.
Мои кулаки сжимаются еще сильнее. Сердце бешено колотится. Выглянув в коридор, я вижу, как Фольк несколько раз ударил Макса ногой, пока тот не закашлялся, чтобы показать, что он еще жив. Как бы мне ни хотелось врезать по самодовольному лицу Райана за то, что он не сказал мне об этом, винить я должен только себя.
Я захотел уйти ― он разрешил.
― Значит, Рашийон планирует разбудить богов? Черт возьми. ― Все эти тупые уличные проповедники, пророчащие возвращение богов, наделают в штаны, когда поймут, что были правы. Но они потеряют гораздо больше, чем свои кишки, когда узнают, что на самом деле ждет их под этим переменчивым правлением.
Мы все. Все в Астаньоне.
― Рашийон должен найти десять мест упокоения, начиная с бессмертного Вэйла, ― предупреждает Райан. ― Это единственное, что его останавливает. Поэтому он отправил налетчиков в Астаньон и соседние королевства, чтобы похитить поцелованных богами людей с талантами, которые помогут в этом. Но это не объясняет, почему он выбрал Сабину. Ее дар не имеет никакого отношения к поискам.
В одном Райан прав ― дело вовсе не в ее даре.
Я тяжело, судорожно вздыхаю, пытаясь дать этой информации улечься в моем мозгу. Боги спали тысячу лет. Нет никаких записей о том, почему они уснули, несмотря на то, что Красная церковь проповедует, что это должно было быть испытанием для человечества. Тысячелетнее испытание? Да к черту. Человечество никогда не интересовало богов, только в качестве рабов. Люди сосредоточились на их красоте и драматизме, упуская из виду все их кровопролитные битвы. Теперь, спустя столетия, мы забыли о былых сражениях и, как идиоты, молимся о возвращении наших поработителей.
Если Рашийон разбудит богов, начнется совершенно новая глава. И нам в Астаньоне придется иметь дело не только с их тираническими целями; пробуждение богов повергнет в хаос и мир людей, и первым делом Волканию. Как только они снова заключат союз с Бессмертными, тут же нападут на нас. С немощным королем Йорууном на троне мы рассыплемся как карточный домик.
Мне вспоминается песня детства волканской проститутки. Что это было? Что делать со спящими богами? … Молиться, чтобы они не проснулись.
