Мэри-Роуз Хейз - Бумажная звезда
Гостиницу частично вырезали в скале, и номера располагались на разных уровнях под углом друг к другу, что обеспечивало полную интимность для проживающих. Каждый номер имел свою собственную террасу с видом на океан.
После того как Даймонд объявил съемки законченными, Арни выглядел совершенно разбитым, что очень беспокоило Веру.
— Мне нужно побыстрее уехать отсюда, — говорил он. — Я не могу оставаться здесь больше ни минуты.
— Но, Арни, ты же не можешь вот так вот взять и уехать.
— Плевать мне на все. Я должен исчезнуть, хотя бы на один вечер.
— Но твоя страховка…
— К черту страховку, к черту Даймонда. Если я останусь здесь еще хоть на минуту, то просто сойду с ума.
Однако сейчас Арни выглядел вполне успокоившимся и чувствовал себя прекрасно в тени пальмовых деревьев, где воздух пропитался запахом цветов и моря.
— Прости меня. Вера. Не знаю, что на меня нашло. Я тебе бесконечно благодарен, что ты согласилась поехать со мной. Ты настоящий друг. Кстати, ты сегодня потрясающе выглядишь.
Вера надела свое лучшее платье. Она купила его три месяца назад в бутике Джордже Армани. Оно было сделано в виде мешка из черного шелка, и уже за одно это Вере никогда бы и в голову не пришло купить его. Когда Арни стал настаивать, чтобы она его примерила. Вера искренне удивилась, однако, надев его, поняла, что платье очень элегантно. Она не хотела брать его с собой, но сейчас радовалась, что в последнюю минуту изменила свое решение.
«Кто бы мог себе представить, — думала она сейчас, — что я, Вера Браун, буду сидеть в элегантнейшем платье в одном из самых красивых мест на земле, с самым сексуальным мужчиной на свете. Миллионы женщин растерзали бы меня на месте, а для меня это просто обед со старым другом».
Пока они пили вино и шампанское, Арни совещался с метрдотелем по поводу выбора блюд и подходящих к ним вин, в результате чего они заказали паштет из грибов, салат цикория с чесночной заправкой, а на горячее — жареного ягненка с розмарином.
Когда подали кофе, лицо Арни порозовело, и глаза засветились веселым блеском.
— Здесь, как в Париже, — сказала Вера.
— Самое лучшее место на земле, — согласился Арни. — Оно как будто специально создано для влюбленных.
— Кто-нибудь знает, что мы здесь? Если узнают, то урежут наши проездные. Ах как жалко, что нет фотографа. Можно было бы сфотографироваться.
— Ну это легко организовать.
Вера подняла свой бокал:
— За лучшую в моей жизни еду. Буду надеяться, что не растолстею опять. И за тебя, Арни.
— За нас, ты сегодня очень красива, Вера, и тебе идет это чудесное платье.
— Это твой выбор. Неужели забыл?
— Забыл. Неужели действительно забыл?
После обеда они долго бродили по пляжу. В небе стояла полная луна, ярко светили огромные звезды. Песок приятно холодил ступни, волны с тихим шелестом накатывались на берег. Арни взял Веру за руку.
— Спасибо, что поехала со мной. Без тебя я бы просто свихнулся.
Они вернулись в гостиницу.
— Я хочу попросить тебя кое о чем. Вера, об одном одолжении. Если ты не согласишься, я пойму.
— Почему я не соглашусь? — рассмеялась Вера.
— Ты не могла бы сегодня лечь со мной в постель? Мне просто необходимо, чтобы кто-нибудь был рядом. Мы просто полежим, и все.
— Хорошо. — после минутного колебания согласилась Вера, — но только полежим.
Это было самое неожиданное, что она могла сделать для друга.
Арни не стал зажигать свет. Вера надела белую ночную рубашку, которую Джи Би подарила ей на день рождения', и легла с ним рядом. Снаружи трещали цикады, и поднявшийся ветер шелестел разлапистыми листьями пальм.
Арни повернулся к Вере, заключил ее в объятия и поцеловал в губы. Его руки все крепче обнимали ее, и девушке стало трудно дышать.
— Поцелуй меня как следует, Вера, — прошептал Арни.
Слишком неожиданная просьба, но Вера была не в силах отказать ему. Но не успела она приоткрыть рот, как Арни ввел туда язык. Вера отдернула голову.
— Что ты делаешь, Арни? Пожалуйста, не надо.
— Прошу тебя. Вера. Разреши мне любить тебя.
— Арни, нет… я…
Но его губы уже прильнули к ее губам, пальцы больно защемили соски. На какое-то мгновение Веру захлестнула ответная страсть, но очень скоро она поняла, что Арни не испытывает к ней никакой нежности, просто он, как хороший актер, разыгрывает ее, исполняет роль страстного любовника.
— Потрогай меня. — Арни опустил руку Веры в свой пах, его плоть была вялой. — Пожалуйста, Вера, — умолял Арни, — сделай так, чтобы все наладилось. Ну сделай же что-нибудь.
Вера начала осторожно гладить его, и вскоре плоть шевельнулась под ее пальцами. Арни застонал и спрятал лицо у нее на шее.
— Пожалуйста, поцелуй его, — услышала она сдавленный шепот.
— Арни, я не могу…
— Ну пожалуйста.
Без всякого желания Вера нагнулась и стала водить языком, чувствуя, как с каждой секундой символ мужественности становится тверже. Арни лежал на спине, раскинув руки и откинув голову. Широко открытыми глазами он смотрел в потолок, где бесшумно крутился вентилятор. И умом, и сердцем он был где-то далеко, с кем-то другим, но только не с ней. Вера посмотрела на ночное небо, где ярко светили ночные звезды.
Чуть позже она лежала на нем, заключив его в свои объятия, и пыталась успокоить. Арни плакал.
— Прости меня. Вера. Мне казалось, что я…
— Успокойся, Арни. Это не имеет никакого значения.
Постепенно он успокоился, его дыхание стало ровным, и Вера уже решила, что он заснул, как вдруг Арни совершенно бодрым голосом сказал — Это все стресс. Вера. Завтра я буду в порядке.
— Арни, нашел о чем волноваться.
— Я люблю тебя. Вера.
— Я тоже люблю тебя.
— Мне кажется, что я всегда любил только тебя.
Арни сел и посмотрел на Веру. В темноте его лицо выглядело расплывчатым белым пятном. Он долго молчал, потом неуверенно спросил:
— Ты выйдешь за меня замуж. Вера?
— Нет, Арни, — ни минуты не раздумывая, ответила она.
— Почему нет? — спросил он голосом обиженного ребенка. — Мы ведь любим друг друга, и нам будет хорошо жить вместе.
— Не сомневаюсь, но…
— Я дам тебе все, что ты захочешь.
Арни начал перечислять, что он может ей дать: роскошные дома, одежду, машины, драгоценности, всевозможные путешествия и даже игрушки.
— Мне не нужна вся эта дребедень, — резко оборвала его Вера. — В жизни это не самое главное.
— Другие женщины считают это главным.
Вера медленно покачала в темноте головой.
— Я не другая женщина, — ответила она, мысленно представив себе, что сказала бы маме: «Между прочим, тут одна кинозвезда просит меня выйти за него замуж. Что ты думаешь по этому поводу?»
