Фиона Уокер - Скажи «да»
У Таш по щекам бежали слезы радости, она оглянулась в поисках Хьюго и заметила, как Лисетт тоже втихаря вытирает глаза. Это было так неожиданно, что Таш даже забыла отвести взгляд. Лисетт улыбнулась и шагнула к ней. Теперь их разделяли какие-то полметра. Огромные глаза бывшей жены Найла блестели.
– Ты, должно быть, ненавидишь меня, Таш. Впрочем, я тебя понимаю.
Таш покачала головой:
– Почему я должна тебя ненавидеть? Если бы не ты, ничего этого не было бы.
– Вот именно, – горько выдавила Лисетт. – Я разрушила твое счастье.
Таш высморкалась:
– Наоборот, я еще никогда не была такой счастливой.
– Я прикажу юристам переписать на тебя Сноба, как только закончатся выходные, – пробормотала Лисетт и вдруг широко распахнула глаза. – Ты сказала, что счастлива?
Таш проглотила комок:
– Ты сказала, что перепишешь на меня Сноба?
– Свою половину, – кивнула Лисетт, – и деньги, которые он выиграл на Бадминтоне, я их не заслужила. К тому же, после того что произошло сегодня, у меня не будет проблем с фильмом. Но у меня есть условие.
– Какое? – робко спросила Таш. Она знала, что условия Лисетт имеют обыкновение быть не слишком приятными.
– Ты знаешь, что Хьюго тебя любит? – Лисетт вдруг улыбнулась. Эта искренняя и светлая улыбка полностью переменила ее лицо.
– Да. – Таш прикусила губу.
– И ты отвечаешь ему взаимностью?
– Да. – Сердце Таш колотилось.
– В таком случае я попрошу добавить еще пару строк в твою свадебную речь. – Лисетт крепко сжала руку Таш.
Гости постепенно покидали мэрию, сплетничая о произошедшем. Журналисты, которые собирались сделать всего лишь пару снимков жениха и невесты, теперь звонили по мобильнику в редакции и фотографировали всех подряд, особенно Таш.
Укрывшись от чужих глаз в тени деревьев, она заметила Мэтти, который дулся за то, что его не посвятили в тайну, и одновременно радовался, что друг выбрал в жены такую женщину, как Зои.
– Прости, что не предупредили, – извинилась сестра. – Мы решили, чем меньше народа будет знать, тем лучше.
Мэтти кивнул и взъерошил светлые шелковистые волосы Линуса.
– Но маме-то вы рассказали. Таш ухмыльнулась:
– Мы пытались скрыть это от нее, но ты же знаешь, это невозможно. Она догадалась, что я поменяла решение, а Найл так все запутал, что отменять свадьбу было поздно. Пришлось попросить помощи у нее и у папы.
Зои была невероятно счастлива. Пока Индия хлопотала, чтобы все родственники Найла чувствовали себя на ферме как дома, а Руфус кокетничал с Эмили, она затащила жениха в дом, чтобы хоть немного побыть наедине. Но дом тоже был полон гостей, в итоге они заперлись в ванной.
– Я должен тебе кое в чем признаться. – Найл выглядел как побитая собака. – Я забыл позвонить в аэропорт и изменить имя на твоем билете.
– Неважно, – Зои рассмеялась и поцеловала его. – Никто и не заметит. Я теперь миссис О'Шонесси, а на инициалы никто не обратит внимания.
Лицо Найла прояснилось, и он прижал ее к себе:
– Боже, я люблю тебя, Зои О'Шонесси!
Наигравшись в пятнашки с детьми Салли, разгоряченная Таш обессиленно опустилась на стул рядом с Хьюго, обрадовавшись бокалу прохладного шампанского, которое он ей принес.
– Не могу поверить, что все получилось. – Таш склонила голову ему на плечо. – Ты так много сделал! Я тобой горжусь.
– А ты не забыла, что, раз уж стала шафером, от тебя потребуется речь? – спросил Хьюго. – Или, может быть, просто сбежим отсюда?..
– Нельзя. – Таш прижалась к нему, пытаясь унять пронзившую тело дрожь. – Мне нужно сказать речь, зачитать телеграммы. Пришла сотня телеграмм, одна даже от Стивена Спилберга. Тебе ведь известно – я серьезно отношусь к своим обязанностям…
– Знаешь, – он скользнул губами по ее шее, – я в своей жизни целовал много подружек невесты, но шафера – никогда.
– Глазам не верю, там за столиком целуются двое мужчин. – Алиса Бошомп нацепила на нос очки. – И один из них – мой сын.
– Ну и ну. – Лисетт медленно потягивала прохладное шампанское. – Я и не знала, что у него такие наклонности. Похоже, я сэкономила массу времени, решив не бегать за ним.
– Нет, все в порядке, это Таш. – Алиса с облегчением вздохнула и стащила очки. – Не переживай, дорогая, ты еще встретишь хорошего молодого человека. Ты очень красивая девочка.
Лисетт благодарно улыбнулась:
– Спасибо, но мужчины мне наскучили, лучше я заведу собаку.
– Отличная мысль, – одобрила Алиса. – Бери мопса.
– Мужчины слетаются на нее, как пчелы на мед, – пробормотала Салли, глядя, как Рори Фрэнкс и Джеймс Френч с готовностью подскочили к Лисетт с бутылками шампанского, едва та допила свой бокал.
Мэтти, качающий на коленях Линуса, заметил, что Лисетт не обратила никакого внимания на рвение поклонников. Такого выражения лица Мэтти не видел у нее уже много лет. Такой она была, когда они только начинали работать в Би-Би-Си: в те годы Лисетт была менее самоуверенна и не стремилась во что бы то ни стало сделать карьеру и завоевать известность.
– Возможно, я все-таки прощу ее, – проговорил он.
– Что?! – Салли чуть не выронила бокал. Мэтти редко кого-то прощал; с его стороны это было великой милостью.
– Я думаю, ты была права: нам есть за что ее поблагодарить, – улыбнулся он. – Об этом сегодня говорил Найл: иногда эгоизм творит добро.
Салли рассмеялась:
– Ну, эта свадьба наверняка обеспечит фильму небывалую раскрутку!
– Да. – Муж погладил ее по щеке. – Найл получит хороший гонорар, ты своими глазами увидела, как пуста светская жизнь, а я получил толчок и смог найти хорошую работу.
– А лошадь Таш? – Салли прикусила губу.
– Думаю, здесь тоже все обойдется. – Мэтти все еще гладил жену, в его янтарных глазах появилась уверенность. – У фильмов Лисетт есть одна особенность: они не только хорошо продаются, но и хорошо заканчиваются!
Вечером, по окончании долгого, шумного и очень неформального свадебного обеда, Таш сказала речь, которую от нее все ждали. Речь получилась короткой, так как Хьюго, который к десерту пересел к ней, гладил ее коленку, и девушка забывала фразы заготовленного текста.
Незадолго до этого Найл так остроумно поблагодарил всех гостей, что Таш было сложно прибавить к сказанному что-то новое. Говорить о том, какая прекрасная пара жених и невеста, было излишне: нескольких часов в обществе Зои хватило, чтобы родные Найла влюбились в нее без памяти, а старшая О'Шонесси уже называла ее «дочка».
Однако Таш обязательно должна была сказать кое-что еще. Прочитав последнюю телеграмму, она запнулась, не зная, как начать. Чувствуя, что краснеет, пробежала глазами по внимающей толпе и остановила взгляд на Лисетт. Та ободряюще улыбнулась.
