Невыносимое счастье опера Волкова - Алекс Коваль
– Вопрос с посиделками закрыли?
– А как же! Закрыли, – ухмыляюсь, – договорившись, что я схожу, немного развеюсь.
– Кулагина, нет!
– А так? – оцарапывая ноготками, развязываю и скидываю полотенце, висящее на Волковских бедрах. Махровая тряпица падает к нашим ногам, а за ней слетает и мой ночной шелковый комплект из шорт и полупрозрачной майки. Мужчина мой сокрушенно выдыхает, чувствуя, как медленно к нему подбирается поражение. Я же решаю еще разок уточнить:
– Точно “нет”? Подумай хорошо, может, мы сможем договориться?
– Это запрещенный прием, конфетка.
– Очень, очень запрещенный…
Глава 28
Глава 28
Нина
Как я ни старалась – договориться нам не удалось. Верней, удалось, но не в полной мере. И, когда вечером следующего дня я “наводила марафет”, Волков мрачнее тучи ходил за мной по пятам, борясь со своими демонами. Ну, или со мной. Битва, кстати, была неравной.
– Кулагина, мне по-прежнему не нравится эта затея! – бубнит. Даже с отдела примчался раньше времени.
– Ви-и-ик! Хватит уже!
Я закатываю глаза, доставая из шкафа плечики с новым, симпатичным и почти аскетичным платьем. Воротник под горло, длинный рукав, подол до колен. Единственной пикантной деталью является вырез по бедру. Сойдет. Надень я что-то более смелое, Волков точно меня запер бы дома, приковав розовыми наручниками к батарее.
Скидываю халатик, прохаживаясь вдоль мужчины в одних кружевных стрингах. Замерев у зеркала, натягиваю платье.
– Издеваешься, Кулагина?
– Помоги лучше, – поворачиваюсь к своему угрюмому, пессимистично настроенному оперу спиной, демонстрируя расстегнутую молнию.
– Мы поругаемся.
– Это просто вечер, Виктор. Просто бар.
– Знаю я эти наши “просто бары”. Раз в неделю стабильно то пьяные дебоши парни разнимают, то облавы наркоконтроля.
– Я не собираюсь дебоширить, не волнуйся.
– Очень смешно! И ходят туда зачем, тоже знаю, – молнию тянет, пальцами по моей голой спине ведет, волоски дыбом поднимая. Хитрый засранец! Зажмуриться хочется и замурчать. Но я креплюсь...
– М-м, и зачем же туда ходят?
– Искать быстрого секса.
– Хм, возможно. Я об этом не подумала.
– Тони!
– Но меня давно подобные вещи не прельщают. Да и зачем? Когда у меня есть дома свой шикарный образец мужчины?
Волков глаза закатывает. Комплимент ему льстит. Точно. Но он все равно остается верен себе и хмурится. На спину мою смотрит, пальцами за взглядом скользит вдоль позвоночника.
– Конфетка, останься, а? – одну ладонь под платье на мой живот кладет, ниже и ниже опуская, – мы что-нибудь интересней придумаем. Вдвоем… – на ушко шепчет, котяра, касаясь пальцами резинки трусиков.
– Вик…
Непроизвольно прогибаюсь в спине. Дыхание учащается. Вторая его горячая ладонь у меня на груди устраивается. Это платье не рассчитано на бюстгалтер, поэтому ощущение кожи к коже – кайф. Вик еще и сжимает полушарие, сминает. За сосок щипает. В шею целует. Поганец, знает, как меня дезориентировать.
Я губу прикусываю, как искушение велико! У нас вдвоем столько еще “интересного” не испробовано, что на секундочку задумываюсь над его заманчивым предложением. Тем более, сегодня он на “обед” домой не приезжал, и я страшно соскучилась. Хочется.
Но-о-о нельзя…
– Не могу-у, – хнычу, – Агатка обидится. Я и так за месяц ни разу не нашла для нее времени. Но ты дождись меня, ладно, Вик? Я часик-два ,и буду дома.
– Ты мое невыносимое счастье, Кулагина! – исчезают с моего тела шаловливые мужские ладони. Молнию дергано до конца застегивает. Отступает, руки в карманы заложив.
Улыбаюсь. Чмокаю свою тревожную вредину в губы и в ванную иду. Волков следом топает. О косяк плечом опирается и глаз с меня не сводит. Пожирает. Будоражит. Мне это так нравится, что не могу оставаться серьезной, смотря на его предельно обиженный вид. Мой жуткий собственник.
– Почему меня не хочешь взять с собой?
– Потому что это девичник. А ты, по всем половым признакам, увы, не девочка.
– Конфетка…
– Вик, – перебиваю, помаду выкручивая. – Мы вдвоем с Агатой посидим, перемоем вам с Багрянцевым косточки и выпьем по паре бокальчиков вина. Не более. Тебе незачем переживать! – начинаю красить губы, наблюдая в зеркало, как мой недовольный бубнюка сзади подходит. В плечо поверх платья целует.
– Вдвоем. Обязательно надо вдвоем!
– Вдвоем. Твоя ревность совершенно неуместна.
– Откуда я знаю, вдруг тебе снова взбредет найти мужика "для галочки"!
Вот это уже обидно. Все понимаю, что времени прошло мало и все между нами еще так зыбко, но это грубо.
– Волков.
– Прости! Я правда ни хера не могу с собой поделать. Жутко боюсь тебя потерять.
– Я не носок, чтобы меня терять.
– Знаю. Но ко всему прочему мне покоя не дает вся эта история с колесом, Лариным и Игнатом. Я, блть, как на измене. А если они появятся в клубе? Если что-то случится? Я же сожру себя мыслями, Тони, за эти пару часов! Пожалей, а…
Губы докрашиваю и, крутанувшись на носочках, за шею опера своего обнимаю. "Клюю" в колючую щеку, оставляя яркий след от алой помады. Повторяю свои манипуляции со второй щекой.
– Все будет хорошо. Там много людей. Много камер. Да и ты у меня на телефоне. В одиннадцать я обязательно буду дома. Пьяненькая и готовая на любые эксперименты с тобой.
– Только попробуй “пьяненькая”, выпорю. Я не шучу! И вообще, я сам вас с Беловой заберу.
– Волков, нет, – моя очередь губы поджимать. – Я, конечно, понимаю, что ты мистер-тотальный-контроль! Но я не восемнадцатилетняя девочка, чтобы за мной надзор устраивать и за ручку провожать.
– Либо так, либо никак.
– Издеваешься? – возвращаю ему его же вопрос.
– Ищем компромиссы, помнишь? Я тебя на эти три часа и так от сердца отрываю, хотя в коем-то веке вечером дома. Должна же и с твоей стороны быть уступка?
