Фэй Уэлдон - Судьбы человеческие
Нелл сделала несколько очень хороших собачьих «портретов». Килдары использовали их в своих рекламных брошюрах, а также напечатали их на рождественских открытках, которые пустили в продажу. Нелл, разумеется, они ничего за это не заплатили. Но ведь они ее кормили, одевали и предоставляли ей кров, не так ли? И благодаря им она закончила среднюю школу. Они считали себя щедрыми и великодушными.
Дьявольские речи
Читатель, я бы хотела от всей души сообщить вам, что теперь, когда она имела то, что желала, проще говоря, Клиффорда, Энджи была счастлива. Но вы знаете, как это бывает: путешествие лучше, чем его цель. Энджи вовсе не была счастлива. Она была раздражена, тосковала: у нее было слишком много денег и слишком много времени. И хотя я не думаю, что она осознавала, что Клиффорд совершенно не любит ее, но каким-то образом это на нее влияло. Как повлияло бы на каждую женщину, и на меня в том числе.
Она раздражалась еще больше, когда изредка виделась со своей маленькой дочерью, как бывают раздражены матери, которые не ухаживают лично за своими детьми с их рождения.
Поэтому она наполняла пустоту своей жизни любым доступным ей способом. А именно: она сошлась зачем-то со странной поп-группой, все члены которой были с набеленными лицами и облачены в черную кожу. Группа называлась «Дело рук Сатаны». Члены ее, на самом деле просто нервные и интеллигентные ребята, погрязли в кокаине и черной магии — хотя начали чисто для рекламы. Некоторые поговаривали, что лидер группы Марко был любовником Энджи, хотя не думаю, что это правда. Не поверил этому и Клиффорд, когда однажды встретился с Марко.
Но если вы практикуете дьявольские заклинания, плетете во имя Сатаны козни и вызываете демонов в пустынных церквях, будь то даже во имя денег или просто забавы ради, вы можете рано или поздно откусить кусок больший, чем в силах прожевать — или, что называется, разбудить спящую собаку. В результате происходят непредвиденные вещи, например, разражаются скандалы.
Что и произошло.
Клиффорд с Энджи должны были присутствовать на первом сеансе «Экзорсиста». Клиффорд явился без Энджи. Пресса сразу же почуяла поживу. Следовать за Клиффордом до пятам вообще стало привычкой репортеров: можно было застать его врасплох с сомнительной личностью в приличном месте, или наоборот. Затем они начали осаждать Энджи, надеясь застать ее врасплох, то есть в расстройстве или в ярости — что им, конечно, не удавалось, просто оттого, что она, как обычно, не церемонилась и хлопала дверью перед носом прессы. Однажды она даже вылила кипяток прямо на фотографов, снимавших под окнами детской комнаты Барбары.
— Неразумно настраивать против себя прессу, Энджи, — вразумлял ее Клиффорд. — Однажды они отомстят тебе.
— Нужно было вылить кипящее масло, — ответила на это Энджи. — Вода слишком быстро остывает. И не раздражай меня, тогда и я не стану их «настраивать против».
Было так непохоже на Энджи, что она пропустила «Экзорсиста»: она ждала его. Она была наслышана о зеленой рвоте и шеях, вращающихся на шарнирах.
Перед этим Энджи появилась в прямом эфире на телевидении в передаче «Как я ухаживаю за кожей лица» и сказала, что все, что она делает в отношении ухода за кожей, это просто мытье с мылом и втирание легким похлопывающим движением крема. То была ложь! Еще худшая и более неумелая, чем ложь Хелен в ее былые дни. В эти дни Хелен уже никогда не лгала: это было ниже ее достоинства.
Лично я придерживаюсь мнения, что замужние женщины лгут много больше, чем одинокие или разведенные. Спросите, к примеру, свою жену, сколько стоит вырезка, и она обязательно скажет цену на треть ниже действительной. Спросите то же у одинокой женщины — и она ответит вам прямо. Но это иная история.
Синтия, между прочим, смотрела эту передачу по телевидению и проговорила в присутствии Отто:
— Глядя на нее, я точно знаю, что она никогда не употребляла увлажняющих кремов. Что за дура!
Они как можно реже старались видеть и слышать Энджи, поскольку, ко всему, были опечалены судьбой Уэксфорд-холла, хотя по мнению Отто, она заплатила сполна, и даже вдвое переплатила. «Откуда мне было знать, что она станет членом семьи?»
В любом случае, отсутствие Энджи вызвало интерес, и пустое место (очень дорогое) возле Клиффорда дало всем ясно понять о семейных неладах. Клиффорд сидел бледный от злости и, вместо того, чтобы не делать никаких комментариев, проговорил:
— То, как поступает моя жена — ее личное дело.
Вскоре всем стало известно, что Энджи вышла из телевизионной студии в сопровождении Марко. Группа назойливых репортеров проникла по следам группы в дом на Кенсингтоне, где группа шумела, громыхала и — учинила немалый переполох в окрестностях; через некоторое время туда подъехала «скорая помощь» и из дома вынесли на носилках голую и напичканную наркотиками Энджи.
Жители окрестностей говорили о регулярно устраиваемых оргиях с наркотиками.
Энджи вернули к жизни в госпитале святого Георга (теперь он закрыт: это великолепное здание возле Гайд-Парка, оно по сих пор не используется), где весьма банально ей сделали промывание желудка.
Все, что сказал Клиффорд после просмотра нашумевшего фильма — это то, что ему фильм совсем не понравился, и что он не станет навещать жену в больнице. И не стал.
Конечно, прессе все это было на руку: они терпеть не могли Энджи. Клиффорд оказался прав: они отомстили. И это еще была не вся месть: самое сладкое было впереди.
Лучшей подругой Барбары была принцесса, с которой в детском саду они делили вешалку для одежды. Барбару звали ко двору на ланч; принцесса приходила к Барбаре на чай. И будьте уверены, когда девочки обнимались на ступенях дворца либо около дома Барбары, Энджи расточала на виду у прессы сладчайшие материнские улыбки.
И вот оно обрушилось во всех газетах:
«Скандал в семействе, близком к королевскому»;
«Малышка-наркоманка в дворцовом детском саду»;
«Наркотики вмешались в дружбу двух высокопоставленных отпрысков»;
и даже «Королевское дитя посещало вертеп наркоманки».
И, хотя шум в газетах скоро улегся, королевской крови малышка более не приходила к Барбаре на чай; не посещали более они вместе танцкласс, не поступало приглашений Барбаре из дворца.
Клиффорд лишь рассмеялся и холодно заметил:
— Вот чего ты добилась.
На что Энджи топнула ногой и ответила:
— Это ты довел меня до этого!
Барбара была молчаливее, чем обычно: она горевала. У нее больше не было подруги.
После этого Энджи и вовсе перестала находить удовольствие в чем бы то ни было. Некуда было пойти. Клиффорд находился в постоянной депрессии (еще бы: его талант и дух предпринимательства были подавлены огромным состоянием Энджи). Казалось, у него не осталось никакой инициативы; и он перестал быть той лучезарной целью, за которой охотилась Энджи.
