Все, чего я никогда не хотела (ЛП) - Хуан Ана

Глава 31

Что ж, это было странно.

Зак неуверенно вышагивал по пристани, вертя в руках свою рубашку и глядя, как Роман исчезает за дверьми ресторана, вынося, как принцессу, потерявшую сознание Майю.

Вокруг стояла гробовая тишина. Остальные посетители с открытыми ртами пялились на то, что только что произошло, а как официанты заламывали руки, вероятно, задаваясь вопросом, что со всем этим безобразием делать. Ресторан у них, конечно, не был пятизвездочным, но и «Макдональдсом» тоже, и если бы половина людей, вовлеченных в драму, не владела Валеской, управляющий наверняка уже вызвал бы полицию.

— Было весело, — протянул Рико, похоже, нисколько не обеспокоенный ситуацией. Он вытащил сигарету, прикурил и выпустил дымовое кольцо прямо Заку в лицо.

Зак закашлялся и отвернулся. Он ненавидел сигареты.

— Ты просто ужасен, — начал отчитывать он Рико, бросая на него сердитые взгляды. — Из-за тебя Май-Май без сознания!

Рико закатил глаза.

— Май-Май? У нас что, Улица Сезам?

— Так, это отличное прозвище! — начал защищаться Зак, ощущая, как в душе поднимается обида.

— Ну еще бы ты думал иначе, — вздохнул Рико. — Господи, ну и друзья у моего братца…— пробормотал он себе под нос. Потом уже нормальным тоном добавил: — И между прочим, она потеряла сознание не из-за меня. Это все твой драгоценный Роман. Не моя вина, что он упрямый, ревнивый мудак.

У Зака отвисла челюсть.

— Ты…ты…

— Извините, что прерываю, но может мне кто-нибудь помочь?

Блондин перестал пялиться на Рико и наконец заметил Венецию, которая все еще сидела на деревянном полу, похожая на мокрую рыжую крысу.

— Ой, конечно! — воскликнул он, протягивая руку и помогая Венеции встать. Ее ладонь была мягкой и нежной. И мокрой.

Ну, конечно, она же только что свалилась в воду.

К сожалению, Зак дернул Венецию слишком сильно, из-за чего она врезалась прямо ему в грудь.

— Извини! — одновременно воскликнули оба, тут же краснея. Зак сделал шаг назад и быстро натянул на себя рубашку.

Рико с отвращением закатил глаза.

— Так, на этом моя работа здесь закончена, — провозгласил он. — Я не давал согласие на созерцания этой щенячьей любви. В прямом смысле. Веселитесь, детишки. — Он выпустил последнее кольцо дыма в их лица, развернулся и ушел.

— Что он имел в виду, говоря, что его работа закончена? — Венеция очаровательно нахмурилась, оттягивая мокрую футболку от тела. Слава богу, она была черной и под ней ничего не просвечивалось.

— Фиг его знает. Это же Рико. Он странный. — Зак с беспокойством посмотрел на нее. — Нам тоже нужно уходить. Ты заболеешь, если не переоденешься.

Он положил руку ей на поясницу, чтобы вывести из ресторана, и обрадовала, заметив, что она еще сильнее порозовела.

Они забрались в «порше» Зака, и на полдороге к ее дому Венеция решила переключить радио. И что там играло?

Разумеется, Тейлор Свифт.

Венеция засияла.

— О боже мой! Обожаю эту песню! — прокричала она и начала во всю мощь легких подпевать «Love Story».

Зак вздрогнул от ее воплей.

— Ты так и не брала уроки вокала с тех пор, как мы ходили в парк аттракционов, — прокомментировал он, и дрожь пронзила его, когда Венеция исказила песню до неузнаваемости. Она выла, как умирающая кошка, напоследок решившая исполнить оперную арию.

— Ты что, смеешься над моими певческими талантами? — Она скрестила руки на груди. Зак лишь фыркнул, подъезжая к ее дому.

— Какими-какими талантами?

Венеция показала ему язык.

— Ну извини. Не всем дано быть музыкальным гением.

Он сразу же оживился.

— Ты считаешь меня музыкальным гением?

Осознав свою ошибку, Венеция немного сползла вниз на сиденье и уставилась на свои ноги.

— Да перестань, все знают, что это правда, — смущенно промямлила она.

Зак просиял. Высокомерие было ему чуждо, но он осознавал, что хорош в музыке. И становился счастливее, когда слышал об этом от других.

— Мы на месте. — Он уставился на дом напротив. Большой, но не такой огромной, как его собственный. — Я провожу тебя до двери.

— Ладно, — пискнула она.

Зак обежал машину, чтобы открыть ей дверцу, и они молча поднялись по кирпичным ступеням. У входной двери они неловко остановились, не зная, что сказать.

— Я хочу поблагодарить тебя. За то, что спас меня сегодня, — застенчиво сказала Венеция, не глядя ему в глаза. — Это было, м-м, очень мило с твоей стороны.

Теперь пришла очередь Зака по​​краснеть.

— Забудь. Я же тебя не из акульей пасти вытащил, а всего-навсего из маленького прудика. Но ты должна прекратить преследовать щенков, — строго добавил он. — Эта мания втягивает тебя — а значит, и меня тоже — в неприятности.

Она рассмеялась.

— Я попытаюсь. Но они такие милые! Щенки…— На ее лице появилось мечтательное выражение.

— Нет! — Зак взял ее за плечи и хорошенько встряхнул. — Останься со мной! Не думай о сама знаешь чем! Думай о… Шалтае-Болтае!

Венеция взглянула на него.

— О Шалтае-Болтае? Зачем?

— Потому что он клевый, — изрек Зак. — Даже несмотря на то, что свалился во сне. — Он сделал паузу. — Он же свалился во сне, да?

Она захихикала.

— Ты такой милый. — Ее глаза распахнулись, и она моментально хлопнула рукой по губам, но было поздно.

— Ты считаешь меня милым? — очарованно спросил Зак.

— Э-э, нет! — начала она. — Ну то есть, вокруг много милых людей. Ну, ты понимаешь. Майя милая. Микки милый. Рико милый, хотя немного устрашающий, но если его побрить и немного подстричь…

— Венеция.

Она остановилась.

— Да?

— Ты можешь минутку помолчать?

Венеция покраснела и выглядела так, будто в любую секунду готова расплакаться.

— Ой, да. Прости. Я… я пойду. Прости еще раз. — Она развернулась, чтобы открыть дверь, но в этот момент Зак взял ее за руку и развернул лицом к себе. Она недоуменно посмотрела на него.

— Что…

А потом Зак снова заставил ее замолчать. Только на этот раз с помощью страстного поцелуя.

Через несколько секунд, когда шок прошел и Венеция ответила на поцелуй, он улыбнулся ей в губы. На вкус они были как клубника и зефир.

Это было намного лучше, чем какой-то дурацкий щенок.

* * *

Я спала на облаке. Это точно должно было быть оно, ведь что еще могло быть таким мягким и пушистым, как не облако? Я мечтательно вздохнула и глубже уткнулась носом в нежную мягкость. Как же хорошо!

И только мне приснилось, что мы с Романом плывем по небу между радугой и розовыми пузырьками в форме сердечек, как мое тело начало вибрировать. Минуточку, нет. Это была не вибрация. Меня кто-то тряс. Туда-сюда, как тряпичную куклу, и, надо сказать, ощущение было не из приятных.

— Хватит, — проскулила я, хватая ртом воздух. — Пожалуйста, перестаньте, это ужасно раздражает.

— Майя? Майя, открой глаза!

Ох. Этот голос был ужасно знаком…

— Майя, ты меня слышишь?

Через несколько секунд я, наконец, неохотно моргнула, открыла глаза и обрадовалась тому, что свет в помещении был приглушенным. Мне потребовались дополнительные пять секунд, чтобы сориентироваться, и когда я это сделала, то обнаружила склонившееся ко мне очень красивое и очень обеспокоенное лицо.

— Слава богу, — выдохнул Роман. — Я уж думал, тебя контузило от удара об пол.

— Что произошло? — прохрипела я, пытаясь сесть. Роман помог мне прислониться к горе подушек (неудивительно, что я думала, что лежу на облаке). — У меня болит голова.

— Конечно, болит. — Он смотрел одновременно с раздражением и облегчением. — Ты грохнулась в обморок. В общем, это ты делаешь частенько.

— В обморок? — воскликнула я, мысленно пробегаясь по событиям предыдущего вечера и пытаясь собрать полную картинку из кусочков воспоминаний.

Медленно воспоминания вернулись. Наш с Рико ужин, упавшая в пруд Венеция.