Мэри Лайонс - Саманта выбирает любовь
Он не позволил ей расплатиться и сам выложил кучу денег за кожаные мокасины от Ральфа Лорена, а затем велел шоферу подвезти их к огромному и величественному особняку по соседству с Пятой авеню.
Покуда они поднимались по каменным ступеням к аркообразному входу, Мэт объяснял своей спутнице, что бесценная художественная коллекция покойного стального магната Генри Фрика открыта для широкой публики. Здесь предоставляется редкая возможность довольно подробно ознакомиться с бытом самых богатых людей Нью-Йорка в викторианскую эпоху.
— Нью-Йорк — не просто скопище небоскребов, сказал он ей, когда они сделали короткую передышку после осмотра коллекции чудесных полотен Констебла, Тернера и Вермера. — У него своя собственная уникальная история, и мне хочется, чтобы ты узнала об этом городе как можно больше.
И ее гид действительно старался вовсю! К тому времени, когда он провел ее по музею американского искусства «Уитни», музею Гуггенхейма, Национальной академии дизайна и музею Купера — Хьюита, Саманта страдала от избытка информации и сбитых в кровь ног!
— С меня довольно! — объявила она. — Клянусь, я больше не выдержу ни одного музея. Во всяком случае, в ближайшие десять лет, — прибавила она с кривой усмешкой. — Все было действительно потрясающе. Но не могли бы мы сейчас вернуться в квартиру?
— Я ожидал худшего. Ты с честью выдержала испытание, — ухмыльнулся он. Пожалуй, это неплохая идея — взять тайм-аут. Потому что на оставшуюся часть дня у нас еще более плотный график.
Саманта едва не застонала, но с облегчением узнала, что это была всего лишь шутка.
Бог ведает, как он ухитрился добыть два билета на «Богему» в «Метрополитен-опера». Спектакль растрогал молодую женщину до глубины души, и, когда Мэт по окончании повел ее в Артистическое кафе, она все еще была под впечатлением трагической смерти бедняжки Мими и украдкой смахивала слезы.
— Надеюсь, это место тебя приободрит, — сказал он, когда их вели к столику.
И в самом деле, шумливая, жизнерадостная атмосфера кафе, стенные росписи 30-х годов в виде проказливых нимф — все это настраивало на беззаботный лад.
Праздник продолжался. Еще одна восхитительная ночь, и вслед за ней — еще одна большая прогулка!
Только прогулка воскресным утром по Гринвич-Вилидж оказалась гораздо более спокойным и умиротворяющим занятием, чем предыдущая пробежка по музеям. Они закусывали сладкими пирожками в кафе «Вивальди», поглядывая на живописный ряд домов в итальянском стиле, потом не спеша бродили по Вашингтон-сквер. Все это сделало день очень памятным. А вечером, по возвращении в квартиру Мэта, Саманта была в восхищении оттого, что прямо домой был заказан и доставлен ужин в романтическом духе, и неторопливый прощальный вечер вдвоем тоже оказался незабываемым.
— Это были замечательные два дня, — промолвила она, медленно опуская последнюю допитую чашку кофе. — Теперь будет нелегко… потому что… к чему скрывать: мне очень грустно, что завтра предстоит улетать обратно в Лондон.
— Это ненадолго, милая, — ответил он, сжимая ее руку и поднося к губам. Знаешь, я от тебя просто без ума. Поэтому намерен видеться с тобой так часто, как только смогу. Я уже говорил вчера, что через Атлантику всего четыре часа лету. Так что, если у тебя выдастся свободный уикэнд, ты можешь заскочить в Нью-Йорк. А вот это тебе поможет. — И он протянул ей длинный белый конверт.
— О, Мэт! — воскликнула Саманта, обнаружив в конверте приглашение от известного бюро путешествий, заверяющего, что они готовы предоставить мисс Саманте Томас неограниченное количество билетов первого класса авиалинии «Конкорд» — для путешествия в любой день в течение года. — Я просто не знаю, что сказать! Это так щедро с твоей стороны. Но к чему… первым классом… ведь это ужасающе дорого…
— Глупости! — отмахнулся Мэт. — Вся штука в том, что я намерен укладывать тебя в свою постель как можно чаще! — Он ухмыльнулся. — В конце концов, зачем деньги, как не затем, чтобы покупать по-настоящему нужное и желанное? А поверь, дорогая, — прибавил он с хрипловатым смешком, — ты мне безусловно нужна и желанна! — Конечно, мы не можем полностью отбросить нашу старую жизнь одним движением руки, — продолжал он. — Но когда я сказал, что, вновь обретя друг друга, мы сможем на сей раз сделать так, чтобы у нас все получилось, я был совершенно искренен. Во всяком случае, и помимо любовных утех, мы блестяще провели время. Разве нет?
— Да, действительно было очень здорово. Даже несмотря на мои стертые ноги, — лучисто улыбнулась Саманта.
— Конечно, порой будут возникать трудности, — уже серьезно и задумчиво проговорил он. — Главным образом потому, что мы оба занятые люди. У нас беспокойная, напряженная работа, выматывающий график. Но нет ничего невыполнимого, мы сумеем быть хозяевами своей жизни, не так ли?..
Но вот сейчас, в такси, стоя в уличной пробке, Саманта уже не чувствовала прежней уверенности.
В самом деле… Что, в сущности, последовало за клятвенным заверением Мэта видеться с ней как можно чаще? Абсолютно ничего.
Она понимала, что ведет себя глупо, но все больше начинала нервничать, получая от Мэта лишь разочаровывающе короткие открытки — пускай даже они сопровождались букетами цветов. Судя по открыткам, за последний месяц ее возлюбленный без остановки объехал весь земной шар. Не был он только в Англии. Все это означало, что их любовной связи, по сути, просто нет.
Стоп, возьми себя в руки! — одернула себя Саманта. Перестань изображать невротического подростка. И впрямь, она сама не могла понять, почему всю последнюю неделю страдала от перепадов настроения. То страстно грезила о Мэте, желала его до безумия и испытывала страшную досаду оттого, что одна в постели. А то вдруг, через несколько минут, переполнялась стыдом и унынием, корила себя, чувствовала, что вся затея абсурдна…
Но самое главное, что она слишком много времени думала о Мэтью Уорнере. Это было чертовски глупо.
Саманта знала, что большинство мужчин с легкостью отделяют личную жизнь от работы. Отправляясь на службу, они как бы мысленно закрывают какую-то дверцу в сознании и вновь отворяют ее, возвращаясь домой. Так что же ее беспокоит? Раньше ей и самой не составляло труда сосредоточиться на деле, теперь же ее постоянно отвлекал возникающий образ красивого смуглого лица Мэта. Работая над каким-нибудь балансовым отчетом, она вдруг ловила себя на том, что грезит наяву о недавних нью-йоркских событиях.
Но как бы убого ни складывалась ее личная жизнь, как бы ни печалил несостоявшийся роман с Мэтом, работы было много, и ее надо было выполнять. Пора уделить больше внимания деловой карьере.
