Дженис Кайзер - Ты — моя судьба
У Кэт все сжалось внутри. Снова на нее напал страх, но это был уже совсем другой страх.
— Вместе нам нельзя там появляться, это совершенно ясно, так ведь? — продолжал он. — Я пойду своей дорогой.
Он открыл дверь, но Кэт задержала его:
— Подождите. Вы можете погибнуть в такую погоду.
— Вам это будет на руку, мисс Ролли, — недружелюбно отозвался он. Затем, подняв капюшон, еще шире открыл дверь, так что вихри снега и холодного воздуха ворвались внутрь, и вышел из машины.
— Нет! Стойте!
Но в ответ он хлопнул дверью и угловатым черным силуэтом в свете фар зашагал вниз по дороге. Вскоре он почти полностью скрылся из виду. Кэт включила передачу и поехала за ним. Миллз снова оказался в освещенном пространстве. Он взял левее, но не остановился. Кэт медленно, с той же скоростью ехала рядом. Она до половины опустила левое переднее стекло.
— Мистер Миллз, — стараясь перекрыть завывающий ветер, крикнула она, — давайте я лучше подвезу вас!
— Вы же знаете, куда я иду, так чего со мной разговаривать? — спросил он. — Я иду к своему сыну. Меня ничто не остановит.
— Мне нет дела до того, куда вы идете, — прокричала она, отвернув лицо от налетевшего ветра. — Вы погибнете в такую пургу! Садитесь в машину!
— Езжайте домой! — с вызовом крикнул он и махнул рукой.
Кэт резко рванула вперед и взяла влево, развернув машину прямо перед ним.
— Садитесь, я сказала, черт бы вас побрал! Итан Миллз гордо выпрямился. Было очевидно, что его воля намного превосходила и выносливость, и силу, и жизнеспособность.
— Ну, скорее! — скомандовала она. — Иначе я тут тоже замерзну вместе с вами.
Миллз обошел машину спереди и сел на переднее сиденье. Он тяжело дышал. Не глядя на нее, откинул капюшон. Уставился вперед, на дорогу. В его профиле была какая-то неуемная сила. Кэт поняла, что это неординарный человек и почему Бекки влюбилась в него. Она задумчиво глядела вперед, приготовившись ехать, он наклонился, положил ладонь на руль.
— Подождите, — сказал он, ослабляя шарф. — Нам надо кое-что решить прямо сейчас. Разрешите мне увидеться с сыном «. Или я выйду. Или так, или так.
Кэт почувствовала, как в ней закипает злость. Она уже собралась было сказать ему, что никто не смеет диктовать» ей свои условия, а если кто-то и будет ставить ультиматум, то скорее она ему, а не наоборот. Но вместо этого она попыталась урезонить его:
— Я врач, мистер Миллз. Не в моих привычках бросать людей в беде.
— А я ничего ни от кого не принимаю, пока люди не поймут последствий своего шага.
Упрямство его было очевидно, оно просто выпирало. Кэт была возмущена до глубины души. Он хотел, чтобы она позволила ему умереть! Глупо, самонадеянно и безрассудно. Не говоря уж о том, что совершенно нецивилизованно. Может быть, он просто ненормальный? Тут она вспомнила, что он только что из заключения. Она, видимо, была первой женщиной за пять лет, с которой он говорил. Одного этого достаточно, чтобы начать опасаться его, не считая того, что он фактически заставлял ее спасти ему жизнь. Да, наверно, он ненормальный.
— Я не думаю, что вам надо добиваться встречи с Дэниелом, — сказала Кэт, беря быка за рога. — Для его же блага.
— Он мой сын, — ответил Итан, расстегивая пальто. Было видно, что от возбуждения в тепле машины ему стало жарко.
— Биологически — да. Но вы подписали соглашение с моим отцом. Дэнни теперь фактически мой сын.
— Это нежелательно для вас, не это ли вы имеете в виду, мисс Ролли?
— Речь идет о Дэниеле, а не обо мне. И если бы вы заботились о нем так же хорошо, как изображаете, вы бы это поняли!
Итан Миллз весь напрягся от этих слов, ноздри его раздулись.
— Кто вы такая, чтобы говорить мне, что я подписал, а что не подписал? Ваш отец шантажом заставил меня отказаться от моих прав на ребенка. Я уступил, подумав, что ребенок будет у матери. Бекки умерла. Я у Дэниела единственный родитель.
— Дэнни считает меня моей матерью.
— Но вы ему не мать!
— Что вы знаете, мистер Миллз? Вы даже никогда его не видели. У него есть дом, и хороший дом. Он счастлив со мной.
— А он не хочет видеть своего отца? Или, может быть, вы ему так хорошо промыли мозги? Может быть, вы никогда не говорили ему правду? Вы ему лгали? Вы ему говорили, что я умер?
— Нет, я не лгала ему, — отрубила Кэт. — Я говорила Дэнни правду.
Итан долго не отводил от нее взгляда.
— Тогда чего же вы боитесь?
— Я не боюсь.
Это была не правда. Она до смерти боялась, что этот упрямый человек не успокоится, пока не травмирует ребенка. Отец был прав: он опасен. Очень опасен.
— По-моему, боитесь, — продолжал Итан Миллз. — Вы боитесь за себя, а не за Дэниела. Вы не хотите, чтоб он знал меня, потому, что боитесь потерять его.
— Это не правда.
— Тогда почему?
Кэт уставилась на летящий почти по горизонтали снег. Все в ней кипело от злости. Какая-то часть ее хотела, чтобы этот человек сгинул, пропал, умер, — хотя сама эта мысль повергала ее в ужас. Может быть, где-то в глубине души она боялась за себя.
— Поставьте себя на мое место, — сказал он. — Я там гнил в тюрьме, меня постоянно терзала мысль, что я продал сына, чтобы выторговать себе десять лет жизни. Я пытался оправдать себя: он не узнал бы меня вовсе, если б я пробыл в заключении двадцать или тридцать лет и если бы я отказался от него, то по крайней мере он будет со своей матерью.
— Со мной ему так же хорошо, как и с Бекки, — возразила Кэт.
— И что же: вы думаете, если б она была жива, то не позволила бы мне видеться с моим сыном, с ребенком, которого мы зачали вместе?
Вопрос был серьезный. Надо было отвечать.
— Вы претендуете на место матери, — продолжал он. — Почему же вы не можете понять, что отец хочет знать своего ребенка? Я пробыл под замком пять лет, считал часы и постоянно, постоянно думал об этом, проклиная несправедливость. Теперь я свободен, и никто меня не остановит. Ни пурга, ни ваш отец, ни вы. Поверьте, я бы прошел пешком всю Арктику, если б нужно было, только чтоб увидеть Дэниела.
Наступила напряженная, мучительная тишина. Приглушенно работал мотор на холостых оборотах, за окном завывал ветер.
— Но ведь вам недостаточно будет просто увидеться с ним, не так ли? Если я скажу «да», вы захотите большего. И этому не будет конца.
— Я не знаю, что вам ответить на это.
— Я не верю вам, мистер Миллз. Вы прекрасно знаете, чего хотите.
— Я знаю, чего бы мне хотелось, но в основном это пока из области мечтаний. Прежде чем решусь на что-либо, я хочу увидеть своего сына. Я хочу, чтобы он стал для меня реальностью.
Кэт мысленно успокаивала себя, говорила о необходимости держать себя в руках. В конце концов, Итан Миллз не только одержим идеей. Не надо забывать, что он был осужден за убийство. Где одно убийство, там и до второго недалеко.
