Влада Орлецкая - Снегопад чудес
Однако Виктор категорически не давал повода для того, чтобы его послать. Во истину это было бы верхом неприличия — взять и оскорбить такого вот вежливого и деликатного мужчину. Поэтому Анне ничего не оставалось, как согласиться на его предложение отвезти ее домой.
Дома у нее все еще находилась Маня с Ярославом. Ярик, преисполненный важности, помогал матери убирать со стола. Елена Аркадьевна укатила к себе домой. Прощаясь, она сказала:
— Машенька, мой ангел, я не предлагаю подвезти вас с Ярославом, так как выпила коньяку и стала опасной для общества. Из-за гребаной старой рухляди, каковыми являемся мы с Мосей, никто особенно не расстроится. Скорее наоборот. А вот тебе и этому дивному отроку еще жить да жить. Так что не держи зла на старуху. Аннушке привет. Я позвоню, если доеду.
— А если вас гаишники остановят? Может, лучше у Ани переночуете, а, Елена Аркадьевна?
— Мария, дитя мое, ну у кого, скажи на милость, поднимется рука отнять права у старой женщины? Поверь мне, я ровным счетом ничем не рискую. Кроме своей никчемной жизни. Да и тут, скажу тебе, не из-за чего волноваться, поскольку девушки с косой — прошу не путать с Юленькой Тимошенко — я с недавних пор совсем не страшусь.
Она приняла «Антиполицай» и ушла.
Анна, открыв дверь запасным ключом, удивилась, услышав звук льющейся воды и звон посуды.
— Машуль, тебе что, делать нечего? Я сама бы помыла, — прокричала она из прихожей, снимая сапоги и пальто.
— О господи! Как ты меня напугала! — вскрикнула в свою очередь Маня, выбегая из кухни. — Я же не знала, что ты так быстро вернешься. И потом, зачем же грязь оставлять? А ты что так рано-то?
— А что?
— Ну ты же взрослая девочка, поэтому мы с Еленой Аркадьевной подумали, что ты и ночевать не придешь.
— А вы с бабулей поменьше думайте обо мне, — проворчала Анна. — Своих дел, что ли, нет?
— Чего это ты такая злая?
— Ничего.
В этот момент раздался телефонный звонок. Анна сняла трубку и услышала голос Елены Аркадьевны.
— Аннушка, дорогая, я сообщаю тебе, что вопреки всему добралась домой. Только мне не совсем понятно, почему ты уже у себя? Тебя разочаровал этот мужчина? Он что, импотент? Или, наоборот, извращенец?
— Бабушка! — вскричала Анна. — Милая моя, родная, я тебя умоляю, не спрашивай ни о чем!
— Анна, дорогая, прекрати истерику. Ни один поганый мужичонка не стоит того, чтобы так орать на свою бабку. Ладно, мой ангел, я вовсе не так глупа, как это может показаться. Я все понимаю. Когда будешь готова, ты все мне сама расскажешь. До свидания, дорогая, приятных тебе сновидений.
И Елена Аркадьевна положила трубку.
6
Наступила новая рабочая неделя, и Анна с Виктором вновь продолжали вести себя так, словно они едва знакомы. Рабочий процесс в конторе шел размеренно и слаженно. Анна познакомилась с сотрудниками других отделов. Народ оказался доброжелательным, и благодаря этому девушка уже не чувствовала себя новичком. Морозов по-прежнему бывал в офисе набегами.
Так прошел еще месяц.
Однажды, совершенно случайно, она оказалась свидетелем очень неприятной сцены. Выходя из офиса после окончания рабочего дня, Анна увидела, как чуть в стороне от крыльца, где располагалась парковка для автомобилей сотрудников, остановился громадный черный «лендровер». Из него вышел Морозов. Вид у него был, как обычно, деловито-сосредоточенный. Он взял с переднего пассажирского сиденья пухлую кожаную папку, из которой торчали какие-то документы в мультифорах, и, заперев автомобиль электронным брелком, направился к офису. В том, что Виктор приехал в контору в конце дня, не было ничего необычного. Наверняка ему была назначена аудиенция у шефа, Вячеслава Ивановича. Но это его авто…
Поразмыслить о том, как зачуханная «Нива» может превратиться в фешенебельный «лендровер», Анна не успела. Морозов, бросив на нее короткий взгляд из-под тонированных очков, дежурно поздоровался. Она, ответив ему, двинулась к остановке. И тут из припаркованного поодаль «шевроле» фисташкового цвета выскочила молодая, длинная, как фотомодель, стильно одетая женщина с красивым нервным лицом и кинулась к Морозову, который уже было открыл дверь в офис.
— Витя! — окликнула она. — Постой!
Он обернулся на призыв и остановился, качая головой.
— Ира, я не могу сейчас с тобой поговорить. У меня дела, — произнес Виктор. Казалось, что эта встреча была ему неприятна.
— Деловой ты мой человечек! — воскликнула обладательница фисташкового «шевроле». — Весь-то ты в трудах, великий государь, аки пчела!
Дама взяла Виктора под руку, и тот вынужден был отпустить уже открытую дверь. Анна стояла и смотрела на них. И хоть это было неприлично, постыдно, она ничего не могла с собой поделать.
— Почему ты не отвечаешь на мои звонки? — заискивающе спросила Ирина.
— Извини, почему я должен на них отвечать? Ира, ты разве не помнишь, при каких обстоятельствах мы с тобой расстались?
— Витюш… ну зачем ты так? Что было, то прошло. Кто старое помянет…
Он нервно рассмеялся.
— Иришка, ты неподражаема! Твоему нахальству нет предела. Мне стоило огромного труда уговорить клиентов не возбуждать против нас уголовного дела, мы вынуждены были уплатить из своих денег тем людям, которых ты развела, а теперь ты являешься и как ни в чем не бывало спрашиваешь меня, почему я не хочу с тобой общаться. Ириш, я тебя умоляю, уходи… разговора не будет. Я уже все тебе сказал, когда ты увольнялась.
— Ну и кто же теперь вместо меня? Инга?
— Инга Эдуардовна чудесно справляется.
— Она всегда метила на мое место. Правда, меня утешает, что эта фригидная карьеристка никогда не интересовала тебя как женщина! Витюша, любимый, неужели ты все забыл? Нам было так хорошо вместе…
— Ира, пожалуйста, уходи.
— Витя… Ну Ви-ить… ну прости меня, а? Ну бес попутал… Давай начнем все сначала…
— О-о, нет уж. Благодарю покорно.
От этих его слов Ирина рассвирепела.
— Сволочь! Небось уже какую-нибудь сучку себе завел, ублюдок! Ну подожди-и-и, подожди же… я тебе такую веселую жизнь устрою — век меня помнить будешь…
— Значит, сядешь в тюрьму, — невозмутимым тоном ответил Морозов. — Я тебя простил и не стал преследовать, хотя надо было. Так вот, если ты будешь мне угрожать…
— Да что-о-о ты! Ах, как страшно! Посадить он меня собрался, ха-ха-ха! Я теперь с таким человеком дружу — тебе меня в жизни не достать.
— Понятно. Наша крыша вашей крыши выше.
— Напрасно ерничаешь.
— Ира, а твой нынешний патрон знает, за что мы со Славкой тебя уволили?
