Тени выбора - Аша Ми

Оливер зевнул, его глаза начали закрываться.

— Папа… ты ведь завтра снова будешь здесь? — спросил он, цепляясь за рукав Джеймса.

— Конечно, — пообещал Джеймс, убирая волосы с его лба.

— Я всегда буду рядом.

— Обещаешь?

— Обещаю.

Оливер улыбнулся и наконец закрыл глаза. Джеймс накрыл его одеялом, поцеловал в лоб и вышел из комнаты, прикрыв дверь.

Когда он спустился вниз, в доме царила тишина. София ушла, и это оставило странное чувство пустоты. Джеймс налил себе стакан виски и сел в кресло, уставившись в темноту.

Мысли о Лиме снова всплыли в его голове. Он знал, что должен вернуться к ней. Он должен доказать, что изменился.

Но в этот момент телефон зазвонил. Джеймс посмотрел на экран, не узнав номера, но что-то в нём заставило его почувствовать тревогу.

— Алло? — ответил он, поднося трубку к уху.

— Мистер Джеймс? — раздался незнакомый женский голос.

— Да, это я. Кто это?

— Говорит дежурная медсестра из городской больницы. Ваша жена, София… она попала в автомобильную аварию.

Джеймс замер, его сердце пропустило удар.

— Что? — он вскочил с кресла.

— Что с ней? Она в порядке?

— Сейчас она находится в реанимации. Её состояние тяжёлое. Вам нужно приехать как можно скорее.

Телефон чуть не выпал у него из рук.

— Я… я уже еду, — сказал он, схватив куртку и ключи.

Он бросил взгляд наверх, на комнату Оливера. Мальчик спал, не зная, что его мать сейчас борется за жизнь.

— Марта! — крикнул он, и служанка тут же появилась в дверях кухни.

— Да, мистер Джеймс?

— Я должен уехать в больницу. София попала в аварию. Присмотри за Оливером. Если что-то случится — звони мне сразу же.

— Конечно, сэр, — ответила она, выглядывая из-за двери с обеспокоенным выражением лица.

Джеймс кивнул и выбежал из дома.

В машине его мысли хаотично метались. Несмотря на всё, что сделала София, он не желал ей смерти. Её признание, слёзы и просьбы о прощении крутились в голове, вызывая противоречивые чувства.

Но больше всего он думал о том, как сказать Оливеру, что его мама в больнице. Он любил этого мальчика.

«Оливер — мой сын. Пусть он и не мой по крови, но я люблю его, как родного.»

Эта мысль стала для него якорем.

Джеймс вдавил педаль газа, стараясь как можно быстрее добраться до больницы.

Когда он подъехал к зданию, его встретила медсестра.

— Вы мистер Джеймс?

— Да. Где она?

— Следуйте за мной.

Джеймс шёл за ней по длинному коридору, каждый шаг отдавался эхом в его ушах.

— Её состояние тяжёлое, но стабильное. Ей срочно потребовалась операция. У неё сотрясение мозга, несколько сломанных рёбер и внутреннее кровотечение. Мы сделали всё возможное. Сейчас она в палате интенсивной терапии.

— Я могу её увидеть?

— На несколько минут.

Медсестра открыла дверь, и Джеймс вошёл.

София лежала на кровати, подключённая к аппаратам. Её лицо было бледным, на голове виднелась повязка.

Он подошёл ближе, сердце сжималось от вида той, кого он ещё недавно презирал.

— София… — прошептал он, садясь рядом.

Её глаза слабо приоткрылись.

— Джеймс… ты пришёл, — произнесла она еле слышно.

— Я здесь, — сказал он, сжимая её холодную руку.

— Ты поправишься.

Она слабо улыбнулась, но в её глазах было что-то ещё.

— Прости меня… — прошептала она.

— Я всё испортила…

— Тихо. Сейчас не время, — сказал он, хотя внутри него всё кричало.

— Пожалуйста… позаботься об Оливере… — её голос становился слабее.

— София, ты будешь с ним. Ты сама о нём позаботишься, — его голос дрогнул.

Но она закрыла глаза, и тревожный сигнал аппарата заставил его вскочить.

— Врача! — крикнул Джеймс, выбегая в коридор.

Медики ворвались в палату, а Джеймса оттолкнули в сторону. Он стоял за стеклом, наблюдая, как они пытаются спасти её жизнь.

В тот момент он осознал, что, несмотря на всё зло, что она причинила, часть его всё ещё надеялась, что она выживет. Потому что иначе он не мог представить, как объяснит всё Оливеру.

Глава 22

Серое небо давило своей тяжестью, словно само оплакивало потерю. Люди медленно собирались вокруг чёрного катафалка, некоторые держали в руках белые розы. Джеймс стоял чуть в стороне, одетый в строгий чёрный костюм. Его взгляд был пустым, а плечи напряжены, как стальные тросы.

Рядом с ним стоял Оливер, сжимая его руку. Мальчик не понимал до конца, что произошло, но по серьёзности взрослых и слезам на лицах чувствовал, что случилось что-то непоправимое.

Когда Лима приехала, её сердце сжалось от вида Джеймса. Он выглядел сломленным — таким, каким она никогда его не видела раньше. Она долго колебалась, решаясь подойти, но, сделав глубокий вдох, всё-таки пошла к нему.

Джеймс стоял возле могилы, опустив голову.

— Джеймс… — тихо позвала она.

Он повернулся. Его глаза были красными от бессонных ночей, но в них промелькнула искра облегчения, когда он увидел её.

— Ты пришла, — сказал он глухо.

— Я не могла не прийти, — ответила Лима, подходя ближе.

Она посмотрела на Оливера, который держал в руках маленький букет белых цветов. Её сердце дрогнуло.

— Как он? — спросила она, кивнув на мальчика.

— Пока держится, — выдохнул Джеймс, но по его голосу было ясно, что сам он на грани.

Оливер заметил Лиму и чуть стушевался, спрятавшись за ногу Джеймса.

— Привет — мягко сказала Лима.

Мальчик только кивнул, прижимая к груди цветы.

Джеймс посмотрел на сына, а затем снова перевёл взгляд на Лиму.

— Я даже не знаю, как объяснить ему всё это. Он слишком мал, чтобы понять, — сказал он, его голос дрогнул.

— Дети понимают больше, чем мы думаем, — тихо ответила Лима.

— Но они чувствуют главное — любовь и защиту. Это то, что ему нужно сейчас.

Джеймс провёл рукой по лицу, словно пытаясь стереть усталость и боль.

— Ты права. Я не могу дать ему ответы, но могу дать ему безопасность.

Лима кивнула, затем осторожно взяла его за руку.

— Ты не один, Джеймс. Не забывай об этом.

Он посмотрел на неё так, как будто впервые за долгое время почувствовал поддержку.

— Спасибо, Лима. Я правда не знаю, как бы я справился без тебя сейчас, — тихо произнёс он.

— Ты справишься. Ты сильный. И ради сына ты справишься.

Джеймс слабо улыбнулся, но в его взгляде всё ещё читалась боль.

Оливер дёрнул его за рукав.

— Папа, когда мама вернётся домой? — его голос был тихим и неуверенным.

Джеймс замер. Он присел на корточки перед сыном и положил руки ему на плечи.

— Оливер… мама больше не вернётся домой, — его голос дрожал.

— Но я