Смертельная клятва - М. Джеймс

Все мое внимание сосредоточено в лес слева от меня, настолько, что я не смотрю, куда иду. Моя нога цепляется за большой камень, чуть не сбивая меня с ног, и когда я наклоняюсь вперед, едва успев удержаться перед падением, я слышу внезапное резкое жужжание справа от себя.

Я замираю, какой-то первобытный инстинкт берет верх, и я медленно смотрю в направлении этого нового шума. Мое сердце почти замирает в груди, паника сжимает мое горло, когда я вижу гремучую змею толщиной с мое предплечье, плотно свернувшуюся рядом с камнем, о который я споткнулась, с головой, направленной в мою сторону, и яростно трясущимся хвостом.

Мой рот открывается, чтобы закричать, хотя я знаю, что так делать нельзя. Она собирается нанести удар, и никто не знает, что я здесь. Мне некому помочь, и…

— Сабрина.

Голос Каина Бреди прорезает воздух позади меня, его голос теряется во внезапной резкости его тона.

— Не двигайся, черт возьми.

4

САБРИНА

— Не двигайся, черт возьми.

Слова, кажется, звучат глухим эхом в моих ушах, когда я начинаю слегка кивать, но затем спохватываюсь. Я не могу оторвать взгляд от змеи, ее злобные глаза-бусинки устремлены на меня. В любом случае, я не думаю, что смогу двигаться. Я знаю, что и раньше мне было так страшно, например, в ту ночь, когда меня чуть не похитили в Чикаго, но сейчас я не могу вспомнить, что я чувствовала. Все, что я чувствую, это холодный, ледяной ужас, скользящий по моим венам, когда огромная змея снова трясет на меня хвостом, предупреждая меня, чтобы я отошла.

Вот только для этого уже слишком поздно. В тот момент, когда я вздрагиваю или двигаюсь, я знаю, что он нанесет удар.

— Не двигайся, — повторяет Каин, и я слышу медленный звук, словно что-то касается кожи. — Это будет громко. Постарайся не вздрагивать.

Это последнее предупреждение, которое я получаю, прежде чем увижу движение Каина. Он в мгновение ока поднимает пистолет, и я лишь краем глаза улавливаю его мельчайшие движения, прежде чем змея тоже замечает это движение, нанося молниеносный удар в тот самый момент, когда в моих ушах внезапно начинает звенеть резкий треск выстрела.

Я кричу. Я ничего не могу с этим поделать. В одну секунду змея приближается ко мне, и я инстинктивно отпрыгиваю назад, не в силах заставить себя оставаться на месте, как того требовал Каин. А затем, в следующий момент, я дрожу, как лист, глядя на окровавленное тело змеи, почти перевернутое пополам пулей с близкого расстояния.

Каин тяжело дышит рядом со мной.

— С тобой все в порядке? — Требует он, делая два быстрых шага в мою сторону. Его рука касается моей спины, удерживая меня, и я втягиваю воздух, в то время как давление его пальцев на мой позвоночник, кажется, вызывает во мне жар.

Это просто шок, говорю я себе, чувствуя, что впадаю в какой-то ступор, меня неудержимо трясет, когда я смотрю на потрепанную фигуру погремушки. Теперь, когда она вытянута в таком виде, я вижу, что он такой же длины, как моя рука. Может быть даже длиннее.

Каин засовывает пистолет обратно в кобуру, вытаскивая что-то похожее на охотничий нож. Его челюсть сжимается, когда он резко приседает и злобно вонзает нож в дюйм ниже головы змеи. Я задыхаюсь, когда он проводит сквозь нее нож, кровь проливается на осенние листья, когда он разрезает змею на части. Он хватает части, и я еще раз вскрикиваю от шока, когда он делает шаг вперед и бросает их в реку, текущую чуть ниже холма — звук движущейся воды, который я услышала ранее.

— Сабрина. — Он произносит мое имя, на этот раз более спокойно, но в его голосе все еще чувствуется резкая, напряженная нотка, когда он поворачивается ко мне. — С тобой все в порядке?

Я медленно киваю, пытаясь решить, так ли это на самом деле. Насилие, с которым Каин убил змею, было почти таким же шокирующим, как и само существо.

— Тебе обязательно было… разрезать ее? — Тихо спрашиваю я, понимая, насколько нелепо я звучу, даже несмотря на то, что слова вылетают из моего рта. Но что-то в этой жестокости заставляет меня чувствовать себя еще более испуганной, чем раньше.

Каин какое-то время смотрит на меня, возможно, загадочно.

— В клыках все еще есть яд, даже после того, как она мертва, — наконец говорит он. — Какое-то животное пройдет мимо и наступит на голову, и оно все равно может умереть от «укуса». Безопаснее разрезать на части и избавиться от них.

— Ой. — Слово все еще звучит слабо. — Это имеет смысл. — Так и есть, но я все еще чувствую себя неспокойно.

— Что ты здесь делала? — Резкость все еще сохраняется в его голосе, и я резко поднимаю глаза, чувствуя легкую вспышку бунта. Я не могу не возмущаться намеком в его тоне, что мне не следует гулять, когда захочу.

Всю свою жизнь я была ограничена ожиданиями и правилами. Если бы мне пришлось начать новую жизнь заново, я бы надеялась, что, по крайней мере, смогу принимать некоторые собственные решения о том, как пойдет эта жизнь. Но я продолжаю сталкиваться с ограничениями на каждом шагу. Агент Колдуэлл дал мне многое.

— Я вышла на пробежку. — Мой голос, вероятно, более отрывистый, чем следовало бы, учитывая, что Каин только что спас меня от укуса змеи, который мог меня убить, но сейчас я слишком потрясена и раздражена, чтобы беспокоиться об этом. — Насколько мне было известно, это общественная собственность? Общественные тропы?

Рот Каина дергается от удовольствия.

— Так и есть, — подтверждает он. — Но тебе следует быть осторожнее, городская девочка. Это веселье перерастает в улыбку, как будто он находит это прозвище забавным. Я точно нет. — Очевидно, что ты не привыкла к дикой природе здесь. Большинство людей, пользующихся этими тропами, знают, что нужно опасаться таких вещей, как гремучие змеи.

— Я… — я слегка запинаюсь. — Я думала, что здесь слишком холодно. — Дрожу я, как бы подчеркивая свою точку зрения, хотя тряска определенно все еще от страха, а не от холода. Во всяком случае, от испуга моя кровь бьется так быстро, что мне кажется, что мне становится немного жарко.

— По большей части это так. Но та грелась под послеполуденным солнцем. — Каин указывает на забрызганные кровью листья и перевернутый камень, и я понимаю, что он имеет в виду. Там, где свернулась