Измена. Закрывая гештальты (СИ) - Шабанн Дора
А мне опять повезло.
Сидеть на завтраке выпало рядом с Инессой Эдуардовной и ее супругом. Наш главбух вполне классическая змеища родного вида: монументальная, ярко крашенная, громкая абсолютно уверенная в своей правоте.
По работе мы часто пересекаемся, ибо мой планово-финансовый отдел многие показатели и цифры вынужден у них в бухгалтерии согласовывать. И процесс этот изрядно с их стороны тормозится, ибо они очень заняты и работы у них много, а мы так — крючкотворы и торговцы воздухом.
А тут мне столько счастья привалило: всю неделю перед праздником я каждый день поминала нашу первую звезду всея бухгалтерии тихим и злым словом, ибо она свалила в отпуск, зараза, именно тогда, когда мы били планы на второй квартал и «земля горела под ногами». Возможно, поэтому яд у меня капал с клыков даже в простой приветственной фразе:
— Доброе утро! Инесса Эдуардовна, как вам отдыхается? Не икали эту неделю? Мы-то вас каждый день вспоминали.
Муж Инессы отложил приборы и воззрился на меня с негодованием во взоре:
— Да как вы можете! Инночка столько работает! И всю эту неделю задерживалась из-за того, что именно ваш отдел так напортачил с бумагами!
Шок-контент, как говорит наш Костик.
— При всем уважении, Дмитрий Дмитриевич, Инесса Эдуардовна официально в отпуске с прошлого понедельника, и приказ об этом доведен до всех сотрудников нашей администрации в письменном виде. У меня, например, на почте висит с пометкой «Важно!».
Ну а что?
— Инночка, милая, что за глупости?
Езус-Мария и прекраснейшая пани Иоанна, вот ты лопух. А Инесса-то зажигает, кто бы мог подумать.
Что там было про теорию бумеранга у Леры в последней лекции по философии?
Зря я ушами хлопала и просто дочери кивала. Могла бы быть и повнимательнее, тогда, вероятно, успела бы морально подготовиться к прилету.
Бумеранга от Вселенной.
Инесса гневно сверкнула на меня густо подведенными очами, повела мощными плечами в открытом алом атласном платье:
— Ну, если не обращать внимания на всякую незначительную мелочь, то вам бы, Арина Егоровна не к другим в жизнь лезть, а на мужа своего посмотреть, что с молодухой какой-то гуляет по дорогим ресторанам.
И телефон мне с фото под нос — шурх.
Я вначале ресторан заценила, естественно. А что делать, так воспитана: сначала буквы, потом смысл, да и то не всегда. Я же с Ромой как-то столько лет прожила. На порчу двадцать лет не спишешь, однако.
А на фото Роман Николаевич в обнимку с Ольгой. В дорогущем и пафосном «Хитч» сидят за столиком.
Охренеть — не встать!
Как меня, куда выводить, так: «Дорогая, зачем нам эти бессмысленные понты?», и мы идем прогуляться по городу да выпить кофе на ходу.
Шикарно. Восхитительно.
— А будьте добры — мне фото пришлите, пожалуйста. Буду очень вам благодарна. Спасибо.
Удивительно, как мы даже не осознаем, что иногда жизнь наша висит на волоске и подчиняется всяким мотивирующим мелочам.
Вот, в настоящий момент, этот стандартный набор фраз позволил мне выжить. Не упасть в истерику, а с достоинством принять факт: муж мне изменяет.
Спина распрямилась автоматически, балетная осанка, забытая за давностью лет, появилась как по волшебству, а голова поднялась так, что самое время корону надевать.
Выкусите.
Что же, я хорошо воспитанная, правильная девочка. И сделаю я — как правильно.
Пусть потом не жалуются.
Я злая и память у меня хорошая.
Но я еще и записываю.
Пора поднять все мои записи, однако.
Судя по дате фото, супруг таким вот оригинальным образом с корпорацией «Антей» станки новые принимал.
Ну, что же.
Как бы гулко ни звенел в голове колокол семейных традиций, есть некоторые вещи, абсолютно чуждые моей системе ценностей.
Измена — одна из них.
Глядя на фото радостно хохочущей Ольги неожиданно подумалось:
— А кто там у нас хорошо смеется? Будем посмотреть. Годика через пол.
Глава 9
Точка перехода
«В какой-то момент ломается даже мараген [1]»
А. М. Игнашёв, МС по фехтованию
Возвращаясь с Медвежьей горки, я думала.
Ну, чтобы не плакать.
Да мне было очень обидно. Мы столько лет с Ромой прожили вместе, и понятие супружеской верности для меня всегда было обязательным, поэтому все эти годы никуда «на сторону» я не то что не ходила, даже не глядела. И мысли не было о подобном.
Вот такой поворот сюжета меня глубоко оскорбил, ранил и, в общем, если я начну сейчас рассуждать на эту тему, то плакать буду непременно и непрерывно.
А это не уместно.
Посему я думала о том, что мне нужно сделать в первую очередь: какие завершить книги, как помочь Лере с материалом и структурой бакалаврской и с дальнейшим поступлением в магистратуру, каким образом поддержать Кота, который, если что-то идёт не так на отборочных, начинает дико психовать. Потому что смущается, ведь он же мужик и не должен рыдать, а он порой позволяет себе.
Я, кстати, считаю это большой своей заслугой.
Мальчики — тоже люди, и нельзя отнимать у них возможность плакать.
И девочкам, конечно же, такое выражение эмоций разрешено.
Да, не постоянно, но в принципе, это допустимо и не стыдно.
Я, пожалуй, тоже всплакну над разрушенной семейной жизнью, только вот до дома доеду.
А пока автобус меня еще вез, сквозь заснеженный, несмотря на март город, я пыталась определить, что же со мной все ж таки произошло, как это можно назвать, что это на хрен вообще такое?
Беда, трагедия, боль, кошмар? Не знаю, как-то вдруг неожиданно почему-то всплыло слово «неудача».
Горько усмехнулась.
Потому что следом моя ассоциативная память выдала потрясающую фразу, которая когда-то попалась мне в одной из социальных сетей:
«Неудача — это такая удача, смысл которой ты пока не понял».
Очень надеюсь.
Правда, мне так хочется верить в то, что когда-нибудь я смогу постичь смысл удачи, которая со мной сегодня произошла.
А дальше, как высокоразвитый и организованный индивид, я благополучно в целости и сохранности со всеми вещами вернулась домой и залезла в ванну, пока домашние были на выезде.
Вот там и разверзлись хляби небесные.
Я позволила себе пострадать и порыдать с подвываниями ровно полтора часа.
Достаточно.
И лицо еще можно спасти контрастными компрессами с масками, и время в одиночестве у меня ограничено, да и вообще, много чести Роману Николаевичу будет.
Я уже досушивала волосы, когда на пороге показалось взбудораженное семейство. Ужинать хором отказались, Кот тут же умчал к себе — подгорали контрольные, пропущенные из-за соревнований, а муж, прихватив свою кружку, водворился в кабинет:
— Я сегодня допоздна. Не идет у ребят алгоритм. Надо смотреть профессиональным взглядом.
Профессионал, мать твою Татьяну, святую женщину!
Лера же тихонько прошмыгнула на кухню, где была обнаружена мной в самом дальнем углу с кружкой кипятка в руках. И состоялся у нас с ней неожиданный разговор:
— Мам, это, конечно, очень странно, но когда мы с папой пошли в кино, то встретили в торговом центре некую Ольгу.
Надо же, совсем Ромка берега потерял. Или все мозги отшибли бунтующие гормоны?
— Папа сказал, вы у неё снимали аппарты в Хибинах, — дочь покосилась на меня вопросительно.
А я что? Я кивнула.
Было дело.
— Так вот, как-то так вышло, что она пошла с нами фильм смотреть, а потом мы еще и в ресторане пообедали все вместе.
Чем дальше, тем любопытнее.
Роман Николаевич однозначно рубит все концы. Словно показывает мне, что сохранять нам нечего и семье нашей держаться больше не за что.
Хорошо же.
— Нет, ты представь! Не на фудкорте, а прям натурально в ресторане, мам, — Лера была в шоке.
Да и я в принципе тоже.
А вот дальше дочь зазвучала зло и обиженно:
