Не жалея ни о чем - Ш. У. Фарнсуорт
От повседневного наряда, в котором она была прошлой ночью, не осталось и следа. Скарлетт выглядит успешной миллиардеркой, какой она и является, в сшитом на заказ шерстяном пальто. Ее темные волосы собраны в высокий конский хвост, который колышется при каждом уверенном шаге, каблуки с красными подошвами, которые она носит, не замедляют ее шага.
Я замираю на месте, моя хватка на стеклянной бутылке крепче, когда я испытываю вспышку неуверенности.
Я не совсем уверен, как вести себя со Скарлетт. Ее присутствие пугает, но это нечто большее. Я годами думал, что женюсь на ней. Она представляет собой часть будущего, в котором я ожидал жить прямо сейчас.
— Доброе утро, Скарлетт. — Я наклоняюсь вперед и целую ее в щеку, прекрасно осознавая, что в этом коридоре вдоль стен расположены стеклянные двери в кабинеты.
— Доброе утро, Оливер.
На людях мы со Скарлетт вежливы друг с другом. Наедине мы вообще не общаемся. Большинство наших взаимодействий носят перформативный характер.
— Офис Крю в другой стороне.
Ее лишенное веселья лицо меняется, показывая проблеск озорства.
— Знаю. Я пришла к тебе.
— О? — Я наклоняю голову, скрывая свое беспокойство. Это еще одна особенность Скарлетт. Ее непроницаемое лицо ничуть не хуже — даже лучше — моего. Я редко представляю, о чем она думает, и сейчас не исключение.
— Я хотела поблагодарить тебя, — говорит Скарлетт. — За прошлую ночь.
— О. — Я прерываю зрительный контакт и дергаю за галстук. Узел внезапно кажется слишком тугим и удушающим. Беспокойство превратилось в дискомфорт, когда мы находимся на совершенно чужую территорию. Я из семьи, делающей вид, что ничего никогда не было, и я предполагаю, что Эллсворты тоже были такими. — Все, что я сделал, это напоил его еще больше.
Фирменные красные губы Скарлетт изгибаются вверх.
— Ты сделал больше, чем это. Ты был рядом с Крю. Это много значит для него. И… для меня.
Последние два слова произносятся после паузы.
Мне приходится дважды прочистить горло, прежде чем заговорить, и мой ответ по-прежнему выходит грубым.
— В любое время.
— Разве вам не нужно управлять империей моды, миссис Кенсингтон? — Насмешливый голос Ашера прерывает.
Я вздрагиваю, совершенно забыв, что мы стоим посреди коридора.
Скарлетт затягивает пояс на своем пальто, прежде чем бросить взгляд на приближающегося к нам Ашера. Это привлекает мое внимание к ее плоскому животу. Интересно, знает ли она, что Крю упоминал при мне о беременности.
Он — проводник большей части информации между нами, источник того, что я слышу о Скарлетт и что она знает обо мне, и до меня с запозданием доходит, что наши отношения могли бы быть более многогранными.
— Удивлена, услышав, что ты упомянул тяжелую работу. Я думала, это чуждое тебе понятие. — Скарлетт посылает Ашеру милую улыбку.
Он хихикает в ответ.
— Я здесь, чтобы составлять компанию Крю, пока он покоряет мир. В данный момент он на встрече с Артуром.
Что-то мерзкое и неприятное сворачивается у меня в животе. Я уже должен был привыкнуть к тому, что обо мне забывают, но каждый раз это причиняет боль.
— Я знаю, — отвечает Скарлетт. Но она не смотрит на Ашера. Она сосредоточена на мне с такой интенсивностью, что заставляет меня думать, что она заметила мою реакцию.
Крю всегда ходил на цыпочках, недвусмысленно становясь любимчиком нашего отца. Я знаю, это потому, что он знает, что Кэндис — щекотливая тема. Пронзительный взгляд Скарлетт, кажется, видит глубже этого, вплоть до других причин, по которым это меня так беспокоит.
— Ты знала, что Оливер едет в Вегас? — Ашер посмеивается, все еще находя поездку забавной.
Скарлетт кивает, затем смотрит на меня.
— Мальчишник Гарретта Андерсона, верно?
— Верно. — Крю — более подробный связной, чем я думал. Я не ожидал, что она это знает.
— Ты дружишь с Гарреттом Андерсоном? — Спрашивает Ашер. Его голос звучит удивленно и немного впечатленно.
— Мы вместе учились в колледже, — говорю я.
Друзья — это термин, которым свободно пользуются среди элиты. Способ обозначить союзы или намекнуть на инсайдерскую информацию. Поистине олицетворение того, чтобы держать своих друзей близко, а врагов еще ближе.
Гарретт Андерсон — тот, кого я действительно считаю другом. Помимо Крю, он единственный человек, ради которого я бы поехал на мальчишник в Лас-Вегасе. Ашер отвечал за планирование мальчишника Крю, и в итоге мы оказались в парке для скалолазания. Это было примерно так же ужасно, как и звучит. Стриптизерши и азартные игры тоже не по моей части. Но Гарретт позвонил, чтобы пригласить меня лично, так что я согласился пойти.
— Вы, ребята, должно быть, довольно близки, если летите в Вегас.
— Чейз спланировал это.
— Подожди. Чейз… Чейз Андерсон? Хоккеист? — Спрашивает Ашер. — Ты едешь на вечеринку в Вегасе с Чейзом Андерсоном?
— Да, — подтверждаю я. — Я предложил вместо этого пойти в качалку, но он решил, что это звучит отстойно.
— Чертовски весело, Оливер.
Алые губы Скарлетт подергиваются. Я забыл, что она была в начале мальчишника Крю. После того, как она уехала, Крю дулся остаток ночи. Сказать, что «вечеринка» была катастрофой, — это ничего не сказать.
Двери лифта, рядом с которыми мы стоим, звякают и открываются. Выходит мой отец, за ним Крю.
Они пугающая пара. Король и его избранный наследник. Император и его преемник.
Единственная разница между ними в том, что маска безразличия с лица Крю спадает, когда он видит нашу маленькую группу, Скарлетт в частности.
Мой отец никогда не колеблется. Он так и не научился ценить кого-то, если он не приносит ему пользу. В нашу сторону не направлено даже кивка в знак приветствия. Вероятно, потому, что я часть группы.
— Сообщи мне новости по проектам к полудню, Крю. — Это все, что говорит мой отец, прежде чем продолжить путь по коридору к самому большому кабинету на этаже.
