Обретая надежду - Дж. Б. Солсбери
— Давай начнем с оформления документов. — Она лезет в стол и достает пару страниц, прикрепляет их к планшету и протягивает мне вместе с ручкой. — От твоих ответов зависит, примут тебя в качестве волонтера или нет. Мы действительно настаиваем на полной честности.
Примут? Как может организация любого рода отказаться от бесплатной помощи? Это начинает больше походить на собеседование при приеме на работу, чем на должность волонтера. Я беру предложенный планшет и устраиваюсь на стуле в другом конце комнаты.
Были ли вы когда-нибудь осуждены за какие-либо преступления? Если да, пожалуйста, объясните.
Я ухмыляюсь и записываю свой ответ.
Не знаю, кто пожалеет об этом больше, я или они.
— Я понимаю, что он занятой человек, Донна, но это чрезвычайная ситуация. — Руки Кэти дрожат, заставляя мою анкету делать то же самое, пока она стоит, как послушный солдат, перед столом секретарши Бена.
— Он на консультационном сеансе.
Взгляд Донны переключается на меня, когда я разваливаюсь на диване, жуя жевательную резинку. Мои руки раскинуты на подушках спинки, пятки на кофейном столике, ноги скрещены. Я подмигиваю ей и машу.
Она отвечает неуверенной улыбкой и поворачивается обратно к Кэти, которая выглядит так, словно у нее вот-вот пар из ушей пойдет.
— Если хочешь подождать…
— Да, я подожду. — Кэти резко оборачивается и свирепо смотрит на меня. — Тебе не нужно быть здесь. Я без малейших сомнений могу сказать, что тебе отказано в добровольной службе.
Я выдуваю пузырь, даю ему лопнуть, а затем втягиваю его обратно.
— Эх, я подожду. Я бы предпочла услышать это от босса.
Я уже не раз это повторяла с тех пор, как она отказала мне в должности тридцать минут назад, прочитав мои ответы.
— Могу заверить тебя, что он скажет то же самое, что и я. — Ее высокомерное отношение выводит меня из себя.
— Может быть. — Честно говоря, я понятия не имею, как он отреагирует, но единственное, чем Бен никогда не был, по крайней мере, насколько я видела, это осуждающим мудаком, как старушка Кэти.
Как по команде, дверь в кабинет Бена открывается, и выходит молодая пара. Они улыбаются друг другу, потом Бену.
— Отличная встреча, — говорит он. — Увидимся через две недели.
Они благодарят его и выходят из офиса.
Бен останавливает взгляд на мне, и он теплеет.
— Привет.
Я пытаюсь встать, когда Кэти вторгается в его пространство, протягивая ему мою анкету.
— Пастор Лэнгли, не могли бы мы, пожалуйста, пройти в кабинет? Мне нужно поговорить с тобой, — она поворачивается и смотрит на меня, — наедине.
— Что происходит? — Он берет страницы, и я наблюдаю, как его глаза бегло просматривают вопросы. Кроме легкого поднятия бровей и изгиба губ, он ничего не отвечает.
— Как ты можешь видеть, мисс Рэмкок не подходит для волонтерства в церкви.
Я прикусываю внутреннюю сторону щеки, чтобы удержаться от смеха.
— Мисс Рэмкок5, — говорит Бен, его голос срывается, а губы подергиваются. — Я, эм… — Он прочищает горло, но я могу сказать, что он хочет смеяться до упаду. — Никаких уголовных преступлений, это хорошо. Но обвинения в мелком правонарушении за… — Он щурится, и его красивое лицо приобретает дюжину оттенков розового.
— Секс-игрушки, — говорю я за него. — Дурацкий закон, но да. Они бы отпустили меня за более чем два фаллоимитатора, но сказали, что не могут закрыть глаза на анальные пробки и зажимы для сосков.
Донна прикрывает рот, в ее глазах пляшет смесь смущения и юмора. Кэти никогда не выглядела более гордой, ее плечи расправлены, подбородок высоко поднят, руки скрещены под ее заостренными сиськами.
— Что ж. — Бен складывает страницы и засовывает их под свой бицепс, который, кстати, великолепно натягивает ткань рубашки. — Мы все работаем над собой. Я не понимаю, почему эти вещи должны препятствовать волонтерской работе.
— Прошу прощения? — шипит Кэти. — Ты не можешь быть серьезным. Она нарушила закон.
Он бросает на нее взгляд.
— У тебя когда-нибудь был штраф за превышение скорости, мисс Морган?
Ее челюсть отвисает, и Кэти заикается, прежде чем сказать:
— Д-да. Но это не одно и то же…
— Да, я бы сказал, что это гораздо хуже. Запрещать владеть более чем двумя секс-игрушками — это глупый закон. Не превышение скорости, что ж, это спасает жизни.
— Я… я… — Она быстро моргает. — Не могу поверить в то, что слышу. Думаю, тебе нужно прочитать остальную часть анкеты.
— Я сделаю это, но не на публике. — Он смотрит на часы. — Ты можешь идти, Кэти, — говорит Бен, прежде чем повернуться ко мне. — Эшли, занятия по подготовке волонтеров в среду днем. Не будет ли это противоречить твоему графику?
— Хм. Среда? — Я подкручиваю волосы и притворяюсь, что думаю. — Думаю, что найду время.
— Отлично. Тогда и увидимся.
— Хорошо. Спасибо, Бен. — Я приподнимаю бровь, глядя на Кэти. — Тогда увидимся.
ГЛАВА 3
БЕН
Я сижу в своей машине на подъездной дорожке, пока солнце садится за домом, наслаждаясь несколькими минутами тишины между хаосом в церкви и бедламом, который ждет меня внутри. После визита НОЭЕ мне было трудно сосредоточиться. Я не мог сосредоточиться достаточно долго на консультациях и, чтобы выполнить какую-либо работу над воскресной проповедью. Единственным светлым пятном в моем дне был визит Эшли, но она зажгла священный огонь под названием Кэти, из-за чего женщина весь день появлялась в моем офисе, прося о встрече. Спасибо Богу за Донну, которая сумела отмахнуться от нее, назначив встречу на конец недели.
Я глубоко вздыхаю и пытаюсь представить, что живу другой жизнью, той, о которой мечтал, когда был моложе. Возвращаюсь домой после долгого дня к Мэгги и Эллиот, теплой еде и вечернему просмотру фильма в обнимку с моими девочками на диване. Вместо этого я прямо из машины пойду на кухню, чтобы приготовить ужин, который моя дочь есть не будет. Мне нужно постирать кучу белья, оплатить счета онлайн и помочь Эллиот с домашним заданием в первом классе. Потом время купания, время рассказов… Я устаю от одной мысли об этом.
Занавески на переднем окне резко отодвигаются в сторону, и моя дочь прижимается лицом к окну.
Я вздыхаю, машу рукой и толкаю дверь, бормоча небу:
— Ты должна была быть здесь, чтобы помочь мне с этим, Мэгги.
В последнее время я разговариваю с ней все чаще и чаще. Не думаю, что она меня слышит, но это единственное,