Капкан для невесты (СИ) - Айрин Лакс
— Да.
— С этого и надо было начинать! — пересаживаю ее на переднее сиденье.
Между прочим, сделав это, переступаю через себя. Буквально.
Не люблю, когда кто-то из женщин ездит со мной на переднем сиденье. Слишком много воспоминаний, которые для меня дороги.
Глава 5
Довлат Лорсанов
Девчонка сидит по правую руку, на переднем сиденье. Сразу в салоне становится теснее. Стены автомобиля будто сжимаются, даже воздух — другой. Теперь он пахнет духами — слишком цветочными, слишком навязчивыми, слишком сладкими.
Еду я значительно медленнее, чем до аварии. Но это не мешает Камилле охать и ахать на каждом из поворотов. Дорога со множеством поворотов, в каждый из которых машина вписывается идеально, но все равно: новый поворот вызывает одну и ту же реакцию.
Камилла вжимается в кресло, хватается за подлокотники, ахает и причитает едва слышно:
— Хоть бы на этот раз не разбиться!
Или что-то в этом роде.
У меня вот-вот начнется нервный тик. Она словно нарочно выводит меня из себя, испытывая выдержку на прочность.
Я думал, что меня ничто из себя вывести не сможет, но она — выводит. Выводит и возбуждает тоже, дрянная девчонка! С такой развлечься — самое то. Но влюбиться в такую глупышку взбалмошную просто невозможно.
Автомобиль выезжает на ровный участок дороги. Впереди ни одного поворота почти до самого дома.
— Мы едем за город? — уточняет Камилла осторожно.
— Да, так и есть. Мой дом находится за городом.
— И каждый раз так далеко ездить придется? — ахает, округлив большие глаза.
— Переживаешь за учебу? Или за танцы? Скорее, за второе? Готов поспорить, костюм для танцев ты забросила в сумку первым.
— Спорить не о чем, так и есть. Но теперь даже не знаю, получится ли у меня танцевать когда-нибудь! — вздыхает трагически Камилла.
Актриса.
Вот она кто…
Ей нужна публика для выступлений.
Ведь, вздохнув протяжно, она стрельнула глазками в мою сторону, чтобы оценить произведенный эффект.
Если эффекта не будет, то сама собой отпадет и необходимость играть на публику. Поэтому я решаю сыграть в ноль внимания.
— Между прочим, вы договор нарушаете! — осмеливается возмутиться козявочка.
Грудь поднимается и опускается быстрее, чем до этого. Пульс незаметно ползет строкой вверх, участившись.
— Вы говорили, что позволите мне танцами заниматься, а это, что, по-вашему?
Юная красавица приподнимает длинную юбку и задирает правую ножку, опустив ее прямиком на панель.
Ткань юбки ползет вверх, обнажая припухшую щиколотку, стройные, но сильные икры, привыкшие к физическим нагрузкам.
Я привык к женщинам, с которыми нет проблем в постели: быстрые, легкодоступные, откровенно раздетые. Обнаженное женское тело — больше не табу, его открыто демонстрируют на каждом шагу.
Но все же в том, как Камилла задрала ногу, демонстрируя травму, есть что-то волнующее и запретное.
Спокойная кровь разогревается, наполняется предвкушением и азартом.
Разумеется, Камилла придерживает движение юбки, не позволяя ей задраться до самых колен, а то и выше.
Но все же это недопустимо в тех рамках, в которых Зумрат планировал воспитывать дочь.
— Разве мы не договаривались, что вы не будете запрещать мне заниматься танцами?
— Я и не запрещаю.
— Моя травма не позволит танцевать. Не знаю, как долго. Вы в этом виноваты. Помеха для танцев.
— Это другое. Случайность.
— И как часто будут происходить подобные случайности?!
— Столько, сколько будет угодно ему, — показываю пальцем в небо.
— Как удобно, списать все несчастья на небеса, провидение и случай! — кривит полные губы капризно.
Но кажется, расстроена она по-настоящему, не рисуясь.
— Не драматизируй. У тебя ушиб. Пройдет за два-три дня. Врач осмотрит для пущей убедительности, но я уверен, что не ошибся.
— Вы большой специалист по травмам? Есть то, чего вы не умеете, не знаете и не можете достичь?
— Возможно, — отвечаю уклончиво.
— А я знаю, что это! — едва не подпрыгивает от нетерпения поделиться своими соображениями. — Чувство сочувствия и скромности. Они вам незнакомы.
Я едва не отпустил в ее сторону каплю сочувствия, но после этих слов передумал. Зачем? Кажется, она нарочно пытается вывести меня из себя, прощупывает границы дозволенного? Зря, девочка. Ох, как зря…
— Не каждый день удастся выбираться в город. У меня так точно нет времени возить тебя туда и обратно! — расставляю все точки над i. — Есть возможность жить в городе. Рабочие заканчивают ремонт в моей квартире. Могу и поторопить их, чтобы закончили скорее, подключив дополнительную бригаду. Но есть ли в этом смысл?
— Есть, есть, конечно! — соглашается Камилла.
— Хм… Не думаю. В доме все делает прислуга, а в небольшой квартире не вижу смысла держать штат. Если предположить, что я приму решение жить там с тобой, кому-то придется выполнять всю работу по дому. Стирка, уборка, готовка... Я вдруг понял, что Зумрат ничего не сказал о том, какая из тебя хозяюшка.
— Самая лучшая! — горячо заверяет меня Камилла. — Я все-все буду делать. Только давайте жить в городе. Не хочу жить в пригороде! Я уже ехать устала...
— Все-все будешь делать? — с трудом погасил улыбку. — Сегодня вечером придешь в мою спальню… Охотно посмотрю, на что ты способна.
Довлат Лорсанов
После моего заявления девчонка притихла и молчала на протяжении всей оставшейся дороги до дома. На красивом личике были написаны сомнения и думки.
Неужели она подумать решила, прежде чем говорить и делать что-то?
Вот что значит, твердая рука и правильное воспитание приносят свои плоды! И дня не прошло, а она уже присмирела!
Однако! Я усмехнулся сам себе. Если так дело пойдет и дальше, то не о каких нескольких месяцах и речи идти не будет. Самое большее, через месяц, Камилла угомонится, станет покладистой и более скромной.
Того и гляди, можно будет вернуть ее в дом отца присмиревшей и забрать обещанное мне вознаграждение в виде очень нужной услуги.
Что будет делать с дочерью дальше Зумрат — не моего ума дела. Не такой уж он пентюх и старикан, каким считает его Камилла. Дочь явно смотрит на отца с превосходством молодости и считает Зумрата безнадежно отставшим, а он очень не прост…
Но это все будет позднее и случится, если все пройдет по плану, а пока же придется плотно заниматься этой егозой.
Она, кстати, из машины сама не спешит выходить, ждет, что я ей дверь открою и руку подам. Именно
