Татьяна Бочарова - Мой суженый, мой ряженый
— Ага, — рассеянно произнесла Женя. — Люб! А это кто?
— Где?
— Да вон там, у окна. Который еще опоздал.
— А, это Карцев. — Люба пренебрежительно махнула рукой.
— Я слышала, что Карцев. А кто он вообще такой? Учится где-нибудь?
— Нигде не учится. И вообще, он — полный придурок. Отстой.
— Почему? — Женя удивленно округлила глаза.
— Потому. Себе на уме, ни с кем не общается. Работает, кажется, на почте.
— На почте?
— Да. Газеты разносит. А до этого с трудом какой-то колледж закончил, говорят, чуть ли не на двойки.
— Разве он такой тупой?
— А что, не похоже? — Люба вдруг прищурилась и пристально поглядела на Женю. — Слушай, Женюра, а чего это ты им так интересуешься? На него девушки вообще не смотрят.
— Просто. — Женя пожала плечами. — Поет хорошо.
— Поет он, верно, хорошо, — согласилась Люба. — Но в остальном козел, каких поискать.
Карцев, кажется, почувствовал, что его обсуждают. Отошел от окна. Потоптался немного на месте, затем боком, как краб, направился к станкам. Проходя мимо девушек, он вдруг на мгновение глянул в их сторону. Женя хотела отвернуться, но не успела: их взгляды пересеклись. Глаза у Карцева были серые и очень серьезные. Будто он обдумывал новую модель солнечной системы — или сочинял трактат по философии, но уж никак не занимался разноской почты. Женя почувствовала, как что-то кольнуло ее в самое сердце, словно там, откуда ни возьмись, возникла заноза.
— Ну, что я говорила? — громко и торжествующе проговорила Люба, кивая на дверь, — вот и Санек!
Женя не удержалась и досадливо поморщилась. В следующую секунду Карцев уже прошел мимо нее к своему месту на станках. Люба проводила его презрительным взглядом.
— Да, забыла тебе сказать, вы ведь тезки. Его тоже зовут Женька.
— Надо же! — тихо произнесла Женя. Так тихо, что Люба не расслышала. Она сама не поняла, что заставило ее сказать эти слова — они выскочили сами, помимо воли.
— Здрасьте, девушки, я пришел! — весело объявил Санек и дыхнул Жене в лицо ароматным табачным запахом.
6
Женя решила, что будет ходить на хор. Лось произвел на нее приятное впечатление, репертуар показался интересным и многообразным, а сами хористы симпатичными и милыми ребятами. За два часа репетиции она действительно отдохнула душой, а главное, как и предсказывала Люба, полностью отключилась от своей работы. Голова ее стала свежей, настроение бодрым, от недавней апатии и уныния следа не осталось.
Было и еще кое-что, повлиявшее на Женино решение посещать занятия «Орфея», но об этом она предпочитала не говорить вслух. Да что там вслух, ей и в мыслях было стыдно признаться, что ее интерес к хору в большей своей части обусловлен еще и интересом к своему угрюмому сероглазому тезке Женьке Карцеву. Женя с тайным нетерпением ждала пятницы. Интересно, будет ли он снова на нее смотреть? И вообще, жутко любопытно, что у него на уме? Почему он ни с кем не дружит и почему такой мрачный? Вот бы найти ответ на все эти вопросы.
Впервые за последние недели Женя стала спать спокойно и крепко, есть с аппетитом и даже сократила часы пребывания в библиотеке. Мать сразу оценила произошедшие с ней перемены, повеселела, стала расхваливать Любу — вот, дескать, какой она тонкий психолог, решила проблему одним махом.
Сама Люба позвонила в среду вечером.
— Женюра? Тебе привет от Санька. Он просит дать номер твоего мобильника.
— Ни в коем случае!
— Вообще-то, я уже дала, — виноватым тоном призналась Люба, — так что жди звонка.
— Любка, ну что ты за человек! — взорвалась Женя. — Зачем мне нужен ваш Санек? У меня таких, как он, было человек двадцать.
— Не преувеличивай, пятнадцать. И вообще, Санек не такой, как другие. Я бы с радостью согласилась побыть на твоем месте.
— Вот и будь.
— Извини, — с завистью в голосе проговорила Люба, — я его настолько не интересую.
— Сочувствую. — Женя положила трубку.
Вскоре, действительно, позвонил Александр.
— Привет, Жень. Узнала?
— Да. Люба меня предупредила.
— Вот глупая! А я хотел сделать тебе сюрприз.
— Саш, ты не забыл, что это сотовая связь? У тебя деньги лишние?
— Мне на тебя денег не жалко. Ты что завтра вечером делаешь?
— Учусь.
— Понятно. А на хор придешь в пятницу?
— Приду.
Санек заметно повеселел. Они перебросились еще парой фраз, затем Женя отключила телефон. Она уже понимала, что в лице Санька обрела стойкую помеху к сближению с Карцевым. Трудно вообразить себе более разных людей, чем они: Санек по женской части — король, победитель, он и не предполагает, что может иметь соперников, тем более таких, как Женька. А Карцев… да он, пожалуй, и не подойдет к Жене, пока возле нее вьется этот ловелас.
Как она предчувствовала, так и вышло. Санек весь четверг слал ей эсэмэски, а в пятницу, едва Женя перешагнула порог зала, был уже тут как тут: улыбался, острил, сыпал комплиментами — словом, проявлял себя по полной программе. Карцев маячил где-то в отдалении, его отделял от Жени могучий торс Санька. Люба неотступно торчала рядом, от ее бесконечной болтовни и смеха у Жени даже голова начала болеть. То же происходило и в перерыв.
Женя с трудом дождалась второй половины репетиции — и, улучив момент, когда дирижер замешкался, быстро оглянулась назад. Взгляд ее, как и в прошлый раз, тут же столкнулся с сосредоточенным и пристальным взглядом Карцева — тот смотрел на нее в упор, будто знал, что когда-нибудь она обернется к нему. Женя чуть помедлила, надеясь, что он что-нибудь скажет, но Карцев молчал. Лицо его было по обыкновению пасмурным и отстраненным, на нем не возникло ни намека на улыбку.
В отношениях с парнями Женя никогда не отличалась робостью, запросто могла первой подойти к кому угодно, начать разговор. Но сейчас что-то мешало ей, лишая уверенности и естественности. Она чувствовала себя стесненно и неловко, точно подросток. Так ничего и не добившись, она отвернулась обратно к дирижеру и преувеличенно внимательно уставилась в свою партию.
В довершение ко всему по окончании репетиции Санек, воспользовавшись Жениной растерянностью, стал напрашиваться ей в провожатые. Она попыталась, было, отказаться, но тут на нее насела Люба, и вдвоем они быстро сломили ее сопротивление. Санек довел ее до самого дома, и Женя видела, что он увлекся не на шутку: глаза у парня блестели, он смотрел на нее, не отрываясь, кивая на каждое слово. Руки не распускал, чувствуя, что встретит отпор, лишь пару раз, как бы невзначай, коснулся ее волос.
«И зачем он здесь? — с недовольством думала Женя, глядя на красивое, точеное лицо Александра, покрытое бронзовым загаром. — Ох, уж эта Любка!»
