(не)военная тайна, или Выжить в тайге и не забеременеть (СИ) - Касс Вероника

— А кто их туда засунул? — Я не смогла скрыть своего удивления, это было за гранью.

— Старшина, чтобы не пропали. Кстати, я Александр Праздников, старший прапорщик, — лучезарно улыбнулся мне мужчина.

— А в холодильник никак?

Он ничего не ответил, лишь толкнулся бедром о дверцу холодильной камеры. И я увидела там десять, нет-нет… тринадцать таких лотков. Да как они их туда поместили?

— З-з-зачем? — Я не понимала, зачем так много.

— Вот и я тоже не понимаю, — пропыхтел студент, ища мясо. — Да их через две недели уже не останется.

Что?

— Думаешь? — протянул Александр. — Ставлю на то, что через неделю.

Они что, серьезно?

— На блок винстона?

Видимо, серьезно.

— На два.

Однозначно серьезно. Я как болванчик мотала головой, пытаясь разглядеть признаки шутки на лицах мужчин, но они говорили серьезно. А потом засунули эти чертовы яйца обратно!

— Да они же там испортятся! — вскрикнула я, не сдержавшись. — Это же бред бредовый — замораживать яйца.

— Поверьте, Анастасия, и их съедят, — раздался за моей спиной насмешливый голос Калинина.

Затем капитан обошел меня и пожал руки своим подчиненным.

— Я ставлю на то, что Александр прав, — усмехнулся Роман. — У вас с Дамировым завтра выход? — Рыжий кивнул. — Я тогда тебя завтра в дежурку поставлю, — сказал он, взяв чистую кружку с полки, затем сполоснул её и пошел обратно в столовую, задержавшись на пару мгновений рядом со мной и шепнув на ухо: — Дружеский совет: не ешь, когда поваром заступает Дамиров. Не ешь, — усмехнулся он и пошел заваривать себе чай.

***

Ровно в девятнадцать ноль-ноль я постучала в соседскую дверь и уже была в предвкушении интересных новостей и отменного ужина, потому что аппетитный запах печёного мяса и картофеля стоял на весь подъезд.

Дверь открыла Вика:

— Проходи. Вон справа ванная, мой руки и пошли на кухню.

Только я села за стол, и девушка начала раскладывать приборы и тарелки с едой. Когда я увидела всю эту вкуснятину с румяной корочкой, то чувство голода усилилось во сто крат.

— А твой муж? Он что, не будет есть?

Вика лишь махнула рукой.

— Он после поест, у него сейчас какая-то важная миссия в игрушке. — Рыжая передернула своим носом, на котором красовались бледные веснушки — и как я их раньше не заметила? — Так что не трогаем его ещё пару часов. Ну, рассказывай.

И уставилась на меня, будто я любовь всей её жизни или денег обещала дать, много-много.

— Так вкусно, — пробормотала я с набитым ртом, — Может, я сначала поем?

— Ох, конечно-конечно. Ты совсем без продуктов приехала?

Я кивнула и продолжила жевать вкусную курочку.

— И плиты, наверное, у тебя нет, и посуды?

— Даже чайника электрического.

— Ну ничего, в принципе, все это можно купить на Калинде, только вот добраться бы до неё. Мост совсем уже осел, если утонет, то прости, конечно, но тогда полная жопа будет.

Я вопросительно на неё посмотрела, и Куркова продолжила:

— Сейчас в области непонятно что творится, с наводнением этим.

— Что, прям наводнение? Подполковник говорил, что уровень воды в Амуре высокий.

— Вот именно. Последний раз такой уровень был в восьмидесятых, и рассказывают, что по городу тогда на лодках плавали, это потом только дамбу построили.

— Ты местная?

— Да, я с Благи. — И, увидев мое непонимание, она улыбнулась и поправилась: — Из административного центра этой области. Так вот уже сейчас уровень намного выше нормы, сёла на берегу затоплены. А обещают циклон с осадками. И ГЭС, говорят, полная, надо сливать, а куда сливать? Уровень воды и так высокий, в общем, страшное дело. — Она выпучила глаза, а потом махнула рукой, и я только сейчас заметила, что у неё красивый маникюр, скорее всего, наращенные длинные ногти. Значит, не все так плохо, она же где-то планировала делать коррекцию. — Давай лучше о тебе поговорим. Тебя за что сюда?

— Уже второй раз слышу этот вопрос. Неужели все, кто здесь служит, за что-то?

— Ну-у-у, — протянула рыженькая, — да. Все, кроме студента. Ему одному, бедолаге, не повезло, наверное, кармой не вышел.

— Я с отцом поругалась, и он решил меня проучить.

— А отец у нас?

— Генерал, — выдохнула я. А смысл скрывать, если она все равно все узнает?

— Видимо, ты очень сильно его расстроила, как-то жестоко это. Может, передумает? — попробовала она меня подбодрить.

— Не думаю, — осекла я её, не хотелось мне говорить об отце. Я ещё не простила его. — Расскажи лучше про заставу. Про Калинина. За что он здесь? За что вы все здесь?

Глава 4.2

— Ну, что тебе рассказать? — потянулась рыженькая девушка и, собрав пустые уже тарелки, отнесла их в мойку. — Чай будешь, у меня зеленый есть?

— Давай.

Виктория засыпала сушёные листики чая в заварник, поставила греться воду и села обратно.

— За что здесь Калинин, никто точно не знает. Он тоже парень непростой. И дед у него какая-то там большая шишка, — шепотом заговорила она, как будто нас мог кто-то услышать. — Роман служил сначала на хорошем месте в управлении, а потом какая-то мутная история случилось у его отца, он бизнесмен и, в общем, при большом бабле. Как я поняла, того еле отмазали, а Калинина вообще могли уволить. Сама же знаешь, тут строго, если у родных есть судимость или что-то подобное. Но с его дедушкой ему это не грозило. И вот все шепчутся, что его за это сюда и отправили, хотя знаешь, — она заговорила ещё тише и наклонилась ко мне ближе, — мне кажется, его здесь просто спрятали.

— Кто? — удивилась я.

— Дедушка? — пожала она плечами. — Отец… Я не знаю, но сомневаюсь, что дед бы его не перевёл, а Калинин здесь уже больше года.

Она говорила умные вещи, и я впервые задумалась о том, что она не настолько глупая, какой кажется на первый взгляд. Так же, как и я… Какой бы избалованной и взбалмошной я ни была, я все же считала себя умной. Возможно, это было чересчур самоуверенно с моей стороны, но прикидываться обычной ветреной пустышкой куда проще. Чайник издал характерный звук, и Вика поднялась, чтобы заварить чай.

— Кто там дальше… — защебетала она уже более привычным, громким и веселым тоном. — Мы здесь за то, что судились с частью.

— Ты сейчас серьезно?

— Абсолютно. Мужа незаконно уволили, мы подали на них в суд, правда, не здесь, а в Подмосковье. Знаешь, здесь бы нам точно ничего не светило. А так выиграли, здешние подали апелляцию, а мы опять выиграли. — Она усмехнулась и наконец-то начала разливать заварившийся чай по чашкам. — Естественно, нам здесь никто не оказал радушного приема, сразу же в самую, прости, жопу. Но ничего, недолго осталось.

— Вас переводят? — Вот так всегда, только я начинаю испытывать симпатию к человеку…

— Да ну ты что, просто заставу закрывают. Правда, её уже три года все закрывают и никак закрыть не могут, но… в следующем году точно-точно…

— А почему?

— Настя, ну ты же на все это училась, ты хоть на карту смотрела? — Я лишь покачала головой и в этот момент почувствовала себя не такой уж и умной. — Ольховская находится в тридцати километрах от границы, да что это за застава такая? Смех! Китайцы нападут, а мы самые последние узнаем, — хохотнула она. — У меня в Благовещенске квартира ближе к КНР, чем тут.

— Признаться честно, единственное, чем я вчера занималась весь день, это пыталась найти связь и вымыть голову под холодной водой.

— У нас есть бойлер, так что приходи, когда надо. Хотя… я туплю. Когда его включу, горячая вода и на вашу квартиру пойдет, он там как-то неправильно подключён, — махнула она рукой и отпила чаю. — Так кто там у нас дальше? Старшину с женой сюда отправили из Калинды, там вообще весь старший состав пораскидали по разным заставам. Они очень бурно отметили восьмое марта, и кто-то на них настучал. Праздника перевели из Тимошина, — улыбнулась Ника, — кадровик его называет «серый кардинал». Саша был начальником группы, и его слушались больше, чем начальника заставы. Но кто-то там спалился с куревом — и все, ползаставы на детектор лжи да на анализы отправили, а там застава раза в четыре по численности больше нашей, сельская как-никак.