Новый год по новому стилю (СИ) - Горышина Ольга

       — Мы не говорим сегодня о работе! — я тоже повысила голос и тоже непроизвольно. Тоже. Не собирался же ГАВ на самом деле на меня лаять? Из-за чего мы поругались? Из-за миндалевидной формы моих глаз? Обычно за красивые глаза по головке гладят. Он сейчас и погладит — подзатыльничком! Нет, этим осчастливлю его я, а мне он уже и так пинком под зад дал — просто я лечу в замедленном темпе. Буду в полёте до Нового года, а в Новом уже совершу посадку на мягкое место. И в лужу! Если снег так и не выпадет в Северной Столице.

       — Я ошибся, извините. Можете не отвечать.

       И ещё сильнее стиснул руль.

       — У меня родители русские, — начала я спускать пары. — Самая простецкая девичья фамилия, какую только можно придумать — Соколова. В остальном я в прапрабабку пошла. А откуда она такая, семейная история умалчивает, а мне и самой было бы интересно знать. Хорошо, что есть ее фотка. Иначе бы ещё подумали, что мама меня нагуляла с ханом из Золотой Орды.

       Я рассмеялась больше от нервов, чтобы хоть немного разрядить атмосферу. Вербов не первый спрашивает меня про внешность. У меня просто нервы сейчас под высоким напряжением. Вот и выбило пробки терпения!

       — Жаль, что дочь не в вас.

       Так, приехали, дорогой… А это ещё что за новости? Вернее, за наезд.

       — Она в отца.

       — Ну, я об этом и говорю, — впервые ГАВ смутился.

       Во всяком случае закусил губу. Может, и язык пожевал… Господи ж ты Боже ж мой, ну куда меня несёт с моими мыслями! Куда меня принесла нелегкая с легкой руки Лиички?!

       — Только в конце века, выходит, родится ваша копия…

       — Даже не скажешь, поживём, увидим, — передернула я плечами, изображая веселье.

       Прямо ухахатываюсь с ним тут. В скучно-официальном формате он меня больше устраивает. На планерках… Вне офиса — заверните, уберите… Пусть его жена и прочие безотказные девы терпят! Тему бы сменить. Ах, да…

       — Григорий Антонович…

       — Мороз, — перебил он, стрельнув в мою сторону огромными глазами. — И можно без дедушки. Это девичья фамилия моей матери. Она из Кишинева была.

       — А… — протянула я зачем-то. — Я забыла спросить про вашу дочь. Извините меня. Как она себя чувствует?

       — В порядке. Сейчас, к счастью, не мажут зеленкой, но каникулы себе Илона подпортила. Вернее, мать подпортила ей, не привив. Можно, конечно, надеяться, что другие дети привиты… — и вдруг он осекся и снова бросил на меня растерянный взгляд: — Я снова не то говорю, да? Вы из этих? Поэтому в сад не отдаёте?

       — Я из тех! — отрезала я. Сменили тему, называется… — Люба с бабушкой с годика дома сидела. Полгода — со мной. Через год в школу пойдёт. Не думаю, что у меня есть даже крохотный шанс найти садик на будущий год да еще и на полный день.

       — Будущий год — это с января?

       Я снова запахнула полы пуховика — да что ж он за человек такой! Будьте последовательны, Мороз Иваныч: сказали, забыть, что мы вместе работаем, я и забыла, а вы каждую секундочку напоминаете — у вас иголки в кармане завалялись и вам надо от них срочно избавиться? Но я не просила лечебного иглоукалывания!

       — С сентября. Послушайте, господин Мороз, хотите говорить прямо, говорите. Я не иду в офис, потому что два часа на дорогу я лучше потрачу на ребенка. Тогда у меня будет возможность плодотворно поработать.

       — А вариант нанять няню вы не рассматривали? — с неприкрытой издевкой спросил ГАВ.

       — Нанимать няню мне не имеет никакого смысла… Какова цена, таков и товар, а я на ребенке экономить не буду. У нас с дочкой отличная команда — она даже днем до сих пор спит, чтобы дать маме возможность поработать. Вам прислать наш распорядок дня?

       — Вы меня обрабатываете, Елизавета?

       — Это, кажется, вы меня обрабатываете, сказав минуту назад, что сегодня бизнес мы не обсуждаем.

       — Сейчас обсудим и больше не будем, — гавкнул ГАВ. — Я не знаю, какую Мэри Поппинс вы желаете приставить к ребенку, но с вашей зарплатой вопрос няни вообще не должен стоять.

       — Вам предоставить статьи расхода на месяц?

       — Послушайте, Елизавета, а вы не пробовали не экономить на няне, а зарабатывать больше?

       Боже, где тут трость — ему по кумполу точно врезать надо!

       — Я не для того рожала ребенка, чтобы скинуть его незнакомой тетке без особой на то надобности…

       — А какого хрена вы вообще рожали от мужика, которому ребенок на хрен не нужен?!

       Кажется, тростью огрели меня… Рот я открыла — только и сделала что открыла, из него ни ах, ни ох, ни выдох, ни вдох не способны были ни войти, ни выйти… Говоря грубо, Вербов просто… тот самый глагол на букву «о»! Будь я мужиком, так бы прямо и сказала!

       — Слушайте, Григорий А… — я все же не стала тратить лимитированный воздух, задержавшийся в моей груди, на отчество, которое этот пацан не заслужил. — Мы с вами не друзья, кажется…

       — О, лед тронулся, господа присяжные заседатели… — усмехнулся ГАВ зло. — Мы не друзья, так какого фига я должен входить в ваше положение?

       — А вы можете хоть немного последить за своей речью?!

       Выдохнуть — раз, два, но слова обратно брать не собираюсь. Что он меня отчитывает, как школьницу! Нос не дорос!

       Он оглянулся — театрально-игриво — на пустое заднее сиденье.

       — Здесь детей нет… А других слов вы не понимаете. Я четко сказал — нет. Никакой работы из дома.

       — Тогда и я говорю вам такое же твердое — нет: в офис я не прихожу. Хотите прямо в понедельник напишу по собственному?

       — Не хочу, — ответил он тут же. — Не хочу, чтобы вы уходили. Я хочу, чтобы вы вылезли из дома и начали функционировать по полной…

       — Что делать?

       — Функционировать… — на этот раз ГАВ даже покраснел.

       — Знаете, откуда мне очень хочется вылезти? Из вашей машины!

       Нет, открывать двери авто на скорости могут только каскадеры или полные дуры! Вербов-Мороз все же не полный отморозок — меня понял, поэтому тихо сказал:

       — Потерпите минуты три, и я даже подам вам руку…

       Спасибо, обойдусь… Хотелось сказать это вслух, но разум подсказал, что пока можно придержать это при себе. Дети, которых стараниями Лии мне надлежало развлечь, не виноваты, что у Мороза действительно отморозило все мозги. Или же Степанова поведала ему обо мне много лишнего… Может, он свято верит, что помогает мне не погрязнуть в быту? Не знает, что у нас дома стерильная чистота. Вкусно готовить я за год не научилась — только быстро. Это Александр Юрьевич проглотил, но пылинки и соринки не простил бы мне в силу привычки. Привычки к чистоте!