Не будем дружить (СИ) - Николаева Юлия Николаевна

— А ты и рад будешь, — не удержалась Ельцова.

— Я буду рад, если это безобразие исчезнет с лотков, — ткнув пальцем в фотографию, я удалился, не желая вести дальнейший разговор. Поднялся на этаж выше и, пока шёл по коридору, собирал взгляды и шепоты наших дам. Зуб даю, они уже успели прикупить журнал. Анька, секретарь, при моем появлении резко накрыла что-то папкой и уставилась в глаза, пытаясь не переводить взгляд ниже.

— Уволю, Аня, — рыкнул я, проходя в кабинет. Рухнул в кресло, с тоской вспоминая времена, когда я был начальником отдела айти, носил растянутые свитера и рваные джинсы и никому в голову не приходило считать меня секс-символом. То есть я, конечно, пользовался успехом у женщин, но они могли хотя бы фантазировать, что у меня под одеждой. А теперь при встрече со мной будут видеть это фото. Даже если не хотят. Вот же напасть, честное слово. Как бы нам, наоборот, не лишиться поставщиков и спонсоров благодаря такой рекламе. Раздался звонок по внутреннему телефону: Анька. Девчонка она молодая, но расторопная и старательная. Я сам взял ее на работу и ни разу пока не пожалел.

— Максим Владимирович, — деловито начала она, — вы просили напомнить, что днём у вас обед с родителями.

Я почти выругался вслух. Убью Ельцову! Убью, убью, убью! Причём надо сделать это сейчас, потому что днём меня заживо сожрут предки. Может, взять ее с собой? В конце концов, кто у нас богиня маркетинга? Пусть сама расхлебывает и объясняет отцу, на хрена она все это затеяла. Идея внезапно пришлась по душе.

— Спасибо, Ань, принеси мне кофе, пожалуйста.

Выманить Надьку на обед возможно только обманом, по доброй воле она в этот капкан не пойдёт.

Дождавшись двенадцати, я спустился на этаж (что-то зачастил сюда, однако) и протопал к ее кабинету. На этот раз заглянул, постучав. Надька пялилась в монитор, даже не пытаясь делать вид, что чем-то занята.

— Поговорила с мужем? — поинтересовался я. Надо же с чего-то разговор начать. Ельцова молча покачала головой, не отрывая взгляда от монитора.

— И он не звонил?

Снова качание. Я вздохнул, стараясь сделать это как можно жалостливее.

— Пойдем поедим, что ли.

Тут Надька все-таки оторвала взгляд от экрана, уставившись на меня.

— Обсудим это… недоразумение, — кивнул в сторону лежащего на столе журнала. Ельцова, немного подумав, встала.

— Пойдём, — вздохнула, беря сумку.

В ресторан мы приехали первыми. Надька выбору удивилась.

— А что, в соседнем кафе нельзя было поесть?

Пока я думал, что ответить, в зале появились родители. Ельцова, увидев их, икнула, посмотрев на меня, прошипела:

— Ты все подстроил!

— Ты кашу заварила, расхлебывать ее один я не собираюсь.

— У, зараза, — Надька метнула взглядом по сторонам, а потом взяла и больно ущипнула меня за бедро.

— Тебе, что, десять? — обиженно спросил я, ответить Ельцова не успела, подошли родители. Дамы обменялись поцелуями, мужчины скупыми рукопожатиями. Наконец, расселились и сделали заказ. Ничто не предвещало беды, как говорится. Отец, расстелив на колени салфетку, совершенно будничном тоном сказал:

— Ну что, рассказывайте.

Мы одновременно с Надькой схватились за стакан с водой, дернули каждый на себя и замерли. Через секунду оба отпустили и уставились на отца. Надька затараторила:

— Дядь Вов, это рекламная кампания, неожиданный пиар-ход.

— Неожиданный, это мягко сказано, — заметил он.

— На самом деле, мы с Максимом, — ну конечно, и меня приплела, — все продумали, — Надька начала заливаться соловьем и не умолкала, пока нам заказ не принесли. Я ее почти не слушал, но восхищался, как ловко она зубы заговаривает, а! Несла Ельцова всякий бред, а закончила неожиданно:

— У нас уже переговоры намечаются с крупным поставщиком из-за границы! Пока не буду рассказывать, чтобы не спугнуть удачу.

Я уставился на нее, она улыбнулась, хоть и нерешительно. А мне хотелось рявкнуть: что ты мелешь, идиотка? Отец же потом из меня душу вытрясет этими выдуманными поставщиками.

— Ладно, посмотрим, — выдал на все это отец и перевел разговор на другую тему. Я обалдел. Вот так просто? Да я Ельцову готов на каждый обед таскать в таком случае.

Мы посидели довольно мирно, когда отец ушёл в туалет, мама, наклонившись, заговорщицки сказала:

— А мне фото понравились, вы на них чудесно выглядите.

Мама в своём репертуаре, что тут скажешь.

Наконец, мы распрощались и отправились к выходу. Я дотерпел до машины и, тронувшись с места, спросил:

— А теперь, Надежда Дмитриевна, объясните мне, где вы собрались брать заграничных поставщиков?

Глава 5

Надя

День заядлого неудачника, наверное, должен выглядеть именно так. Наконец, открыли кофейню, и я неслась в неё, окрылённая желанием выпить вкусного кофе. Взяла с собой, шла, радуясь выглянувшему солнышку, а потом увидела в витрине газетного ларька журнал. Нет, не так. Журналы. Один и тот же выпуск красовался на боковой створке, заполняя ее всю. А на нем я и Макс, полуголые и такие… Я даже слов подобрать не могу. Журналы я увидела в тот момент, когда сделала глоток. Поперхнулась, кофе пошёл назад и попал на свитер мимо проходящего парня.

— Простите, — промямлила, не отрывая взгляда от ларька, парень проследил за ним и присвистнул, снова посмотрев на меня. Почему-то покраснев, я ринулась к ларьку. Купила журнал и понеслась в офис, забыв про кофе.

А потом орала на Веру, которая согласовала такие откровенные фотографии. Вера, чуть не заикаясь, что-то мямлила, а я орала, понимая, что она по сути не виновата. Виновата я, что упустила из вида, потому что не хотела видеть это снова, вспоминать фотосессию и свои ощущения тогда, да ещё и фотографии отбирать, ага, как же!

Но сейчас я думала, как быстро Олег увидит это безобразие? И все его коллеги, и друзья… Мама с папой, боже мой! Я же выгляжу, как шлюха!

Потом Макс прибежал со своими обвинениями, вытащил на обед с его предками, даже не предупредив, заставил оправдываться, а сам молчал в тряпочку! Гад, гад, гад! Я несла полную чушь с уверенным лицом, разбираться будем потом. Дядь Вова отличный мужик, но в бизнесе он неумолим. Не зря ему досталось директорское кресло, это же человек-ответственность! Кое-как уболтав его и не успев выдохнуть, оказалась под очередным обстрелом Макса. Ух, как я на него зла!

— Ну и где ты собираешься искать заграничных поставщиков?

— Искать их будешь ты, — огрызнулась в ответ, — это твоя работа.

— Офигеть! Наплела моему отцу хрени, а я расхлебывай.

— А зачем ты меня потащил на этот обед?

— Потому что ты втравила меня в дебильную фотосессию!

— Нет, не я! — я повернулась к нему, Макс сжимал руль, так и не заведя машину, испепеляя меня взглядом. — Это была твоя идея приплести меня!

— А обнаженка тоже моя идея? — рявкнул он, разворачиваясь телом в мою сторону.

— А кто издевался надо мной в студии, провоцируя? — не осталась я в долгу.

— Ты все это придумала и сама не проконтролировала!

— А ты… — начала я, но запнулась, потому что в пылу наших споров мы оказались лицом к лицу, и я даже ухватила его за воротник рубашки. Смотрела в глаза, отмечая, что синяк прошел, но вот на таком расстоянии еще можно разглядеть остатки. Стало как-то тихо, неуютно, и от его взгляда, и оттого, что я продолжаю сидеть так близко, не отводя свой. Напряжение разливалось в воздухе, а потом… зазвонил телефон. Он разрезал тишину так резко, что, подскочив, я почти отпрыгнула, вжимаясь в дверцу подальше от Макса. Он только хмуро меня разглядывал, доставая телефон. Сняв трубку, наконец, отвернулся. Я не слышала его разговора, пялилась в окно, мы по-прежнему стояли у ресторана. А я думала, почему все вдруг стало не так? Раньше у нас с Максом все было предельно ясно и понятно. Мама говорила, мы с ним деремся с тех самых пор, как это вообще стало возможным. В песочнице я кидалась в него песком, он бил меня пластиковым ведром по голове. Потом пошли щипки и дерганья за косу. Постоянные перепалки, которые в возрасте лет восьми-десяти неизменно заканчивались драками. Когда мы стали старше, издевательства стали более изощренными. Например, Макс облил меня краской, когда я шла на свидание, а я налила ему клея в волосы. Ещё он писал мне записки от имени парня, который мне нравился (учились мы в одной школе), а когда на дискотеке я подошла к этому мальчику, тот только посмеялся надо мной. А я за это заставила Макса щеголять по школе в одних трусах, подговорив одного мальчишку утащить его шорты, пока тот был в душевой.