Татьяна Лисицына - Двойное предательство (СИ)
— Так, — вздохнула Валентина Леонидовна. — Но ты не должна опускать руки. Когда-нибудь она простит тебя. Пожалуйста, пообещай мне, что найдешь способ прекратить эту ссору. Ты же всегда была у меня разумной девочкой.
— Обещаю, — сказала Людмила, даже не предполагая как это можно сделать и очень расстроенная этим разговором. Мать всегда была такой бодрой, живой, вечно что-то делала, а сегодня Людмиле показалось, что в ней потух какой-то огонек, она сгорбилась и с трудом двигалась. Людмила тогда предложила забрать ее с собой и показать лучшим врачам, но она только замахала руками и сказала, что хочет умереть там, где прожила всю жизнь.
И вот прошло всего три месяца, и матери не стало. Людмила смотрела на ее неподвижное, восковое лицо и плакала, коря себя, что, занятая своей жизнью, мало уделяла внимания матери.
— Прости меня, мамочка, — прошептала она, целуя ее в холодный лоб. — Прости меня за все. Я исполню твое последнее желание и постараюсь помириться с сестрой.
Светлана вдвоем с мужем приехала позже, когда уже все неприятные хлопоты были позади, осталось только проводить Валентину Леонидовну в последний путь. А Злата и вовсе не захотела приехать, сославшись на то, что бабушка ее не любила и носилась только с Катькой. Людмила не опустилась до упреков. Они с Катей справились со всем сами, тем более что почти во всем помогали соседи. Вот и сейчас, уже пора было ехать на кладбище, а Светлана закрылась в комнате и долго оттуда не выходила. Проводить Валентину Леонидовну пришла почти вся деревня, она прожила здесь всю свою жизнь, и люди относились к ней с уважением.
Катя держалась молодцом, видно выплакала все слезы пока ехала сюда, а здесь вовсю помогала матери — готовила поминальное угощение, расставляла мебель, вежливо отвечала на вопросы. Улучив момент, она подошла к матери:
— Мам, я одно не понимаю, как могла Злата не приехать попрощаться с бабушкой. Она же больше никогда не увидит ее!
— Не осуждай ее, доченька, — мягко ответила Людмила. — Ты лучше пойди, посмотри все ли у нас готово. Я так волнуюсь, вдруг стульев не хватит или вилок.
— Все в порядке, я уже проверила, — успокоила она мать.
— Да уж помощница у тебя хорошая, — сказал старый дед, услышав последнюю фразу. — И красавица, какая. Пацаны, наверно, проходу в школе не дают, а? — он потрепал ее по щеке. — Эх, нам бы такую девку в деревню!
Улучив момент во время поминок, Людмила вышла вслед за Светланой на крыльцо, где она курила.
— Света, у меня к тебе предложение есть. Сегодня день такой, не надо нам ссориться. Мы ведь с тобой одни остались. Зачем старое поминать? Мама очень хотела, чтобы мы помирились. Ты прости меня.
— Простить?! — Светлана повернулась к ней и посмотрела ей в глаза. — Как простить, что ты мне всю жизнь поломала?
— Ты же знаешь, что я не хотела. Я клянусь, если бы знала тогда, что Витя тебе нравится, и близко бы к нему не подошла. Ты же ведь молчала обо всем.
— А где Витька-то? Неохота было ему в деревню ехать?
— Виктор в командировке, у него важная командировка. А кроме того, я подумала, что тебе будет неприятно его видеть.
От выпитой водки, Светлана смягчилась и подумала, что может быть Людка будет ей полезна. Ей очень хотелось устроить Володьку на работу, а то на пенсии он совсем раскис.
— Ты вон как живешь с моим женихом. А я знаешь как устала быть женой военного. Да еще списали его по состоянию здоровья. А здесь, в Москве он даже на работу не может устроиться!
— Может быть, я смогу помочь? У меня много знакомых, — осторожно сказала Людмила, пытаясь заинтересовать сестру и искренне желая, помочь ей.
— Было бы неплохо, сестрица. Ты же должна мне за жениха моего, а?
Людмила опустила глаза и тихо сказала:
— Я готова помочь тебе во всем.
— Во всем, говоришь? — хитро сверкнула глазами Светлана. — Ловлю тебя на слове.
— Давайте, вы как-нибудь к нам приедете, и мы поговорим об этом.
— Ну, не знаю, — замялась Светлана. — Вы где живете, все там же, на Фрунзенской или еще ближе к Кремлю переехали?
— Все там же, зачем нам переезжать?! Места хватает.
— А предки-то его живы?
— Только свекровь осталась, отца похоронили в прошлом году. Да и она уже старенькая, еле ходит.
— Понятно. Значит, скоро, наконец, тебе вся хата достанется, — завистливо заметила Светлана.
— Ну, зачем ты так?! Я привязалась к ним за эти годы. Они мне помогали во всем.
Светлана хихикнула:
— Да ладно тебе, представляю, сколько тебе эти стариканы крови выпили?! Со мной можешь не притворяться.
Людмилу позвали к столу, больше поговорить им не удалось, поскольку Светлана с Володей скоро уехали. Весь вечер Людмила вспоминала их разговор и испытывала двойственное чувство. С одной стороны, она была рада, что поговорила с сестрой, а с другой стороны, циничная женщина, которой стала Светлана, вызывала у нее чувство неприязни. Но, несмотря на осадок, она решила помочь Светлане.
Глава 11
Виктор приехал из командировки усталый, но довольный. Проект, над которым ему предложили работать, был интересен для него, и он с энтузиазмом взялся за дело, предвкушая долгие месяцы творчества, когда он будет один на один со своей фантазией и чертежами. С годами он все-таки заинтересовался работой архитектора, которую буквально навязал ему отец, и сейчас был рад, что тогда не ослушался его. Проектирование пришло на смену когда-то любимому рисованию, и всю свою силу он отдавал работе. Виктор испытывал ни с чем не сравнимую гордость, когда его детище, рожденное в голове, возникало сначала на листах ватмана, а уже потом радовало его взгляд, появляясь на улицах города. Конечно, его карьере помогло то, что когда отец отошел от дел, он передал ему все нужные связи. Во многие кабинеты он заходил без стука со своими новыми предложениями. Сначала его слушали, потому что он был сыном известного архитектора, а уже потом, после нескольких удачных проектов, потому, что он был талантливым специалистом.
Виктор открыл дверь своим ключом и нашел жену в гостиной. Она сидела, забившись в уголок дивана в домашнем пестром халате, который он так любил на ней, и опустошенно смотрела перед собой. Он почувствовал укор совести, что не смог приехать на похороны ее матери, к которой она была очень привязана. Несмотря на совместно прожитые годы, он относился к Людмиле с прежней нежностью. Она стала ему хорошей женой, и он всегда с удовольствием возвращался домой, зная, что она ждет его.
— Ну как ты, дорогая? — Виктор поцеловал жену в щеку, отметив про себя ее усталое и грустное лицо.
— Никак не могу поверить, что мамы больше нет. Все произошло так быстро и неожиданно. Она ведь ни на что не жаловалась, а оказалось, что уже давно страдала от повышенного давления. А все бегала, ведра с водой таскала. Даже давление никогда не мерила, — Людмила заплакала.
— Ну, не надо, дорогая, — он обнял ее за плечи. — Так уж получается в этом мире, что дети провожают своих родителей и с этим ничего не поделать. Я вон сколько ругался с отцом, даже ненавидел его за то, что он всегда давил на меня, а сейчас мне так не хватает наших споров с ним.
Какое-то время они сидели молча, а потом Людмила сказала:
— Приезжала Светлана с Володей.
— Ну и как прошла ваша встреча? Надеюсь, у нее хватило ума не затевать скандал?
— Нет, все было нормально. Знаешь, в последний раз, когда я приезжала к маме, она попросила меня, чтобы я помирилась с ней. И вчера мне удалось поговорить со Светланой. Конечно, она очень изменилась за эти годы. Стала такой циничной и расчетливой.
— Она всегда такой и была, — заметил Виктор. — Я сразу понял, почему она бегала за мной два года. Она в Москве хотела остаться, а я был хорошим кандидатом в мужья.
— Ты тоже самое мог бы сказать и обо мне, — грустно ответила Людмила, вспоминая, сколько раз его родители так или иначе, напоминали ей, что она из деревни и сколько усилий ей пришлось приложить, чтобы соответствовать уровню ее мужа. Она вышла замуж не только за Виктора, она вышла замуж еще и за его семью, а это было безумно трудно, так как не давало возможности расслабиться даже дома. Ей пришлось работать над речью, избавиться от акцента и словечек, которые она любила употреблять, изменить стиль одежды и научиться носить строгие аккуратные прически. А сколько усилий ушло, чтобы научиться пользоваться ножом и вилкой и красиво есть, отрезая мясо по маленьким кусочкам и не пить горячий чай из блюдца!
— Ну что ты, родная! Во-первых, я влюбился в тебя с первой нашей встречи, а во-вторых, я же видел, что мое чувство взаимно.
