Довод для прощения - Ария Тес
Три дня.
Думаю, что он сам больше просто не выдержал, и чтобы выдернуть меня обратно, организовал конференцию. Там он собирался рассказать про то, что произошло на заправке, а еще поделиться своими «планами на будущее» — только это все ширма. Я достаточно хорошо его знаю, чтобы понимать: он просто не мог больше ждать, а так как все-таки мы женаты, мои обязательства гласят быть с ним рядом.
И я их исполню.
Пару мгновений сижу в машине перед зданием гостиницы, потом смотрю на папу.
— Пойдем?
— А ты готова?
— Думаю, да.
— Жень… — он кладет свою руку на мою и слегка ее сжимает, — Я знаю, что это сложно…
— Так будет правильно.
— Ты точно уверена? Это не попытка привлечь внимание? Потому что если это она, то это жестоко.
Усмехаюсь еле слышно.
Отец не знает, что произошло тогда на свадьбе, я так и не смогла ему сказать. Я никому не смогла сказать. Никита тоже не знает, но он согласился мне помочь. Думаю, что отчасти на него надавила Ника. Она ведь тоже приехала, сильно переживала за меня, а сейчас ей переживать нельзя. Беременность у нее первая, Никита сильно психует, волнуется — он для нее все сделает. Да, она своим положением воспользовалась вероломно и нагло, знаю, как знает и он, но в конце то концов! За все наши страдания, нам полагаются бонусы! Хотя бы в чем-то…
Вздыхаю, когда вижу знакомую машину и киваю.
— Это не попытка привлечь внимание, пап, я просто поняла, что у нас ничего не получается. Он меня не помнит. И он меня не любит…
— С этим я бы поспорил…
Неожиданно.
Поднимаю брови и слегка улыбаюсь в ответ.
— Думала, что ты будешь счастлив…
Фыркает.
— Что? Он же тебе не нравится.
— Не нравится. Я не могу стереть из памяти так просто те три года, но я также не могу отрицать, что видят мои собственные глаза.
— И что же они видят?
— Он тебя любит.
Похоже на вердикт. Я опускаю глаза на свои пальцы, которыми кручу кольцо, надетое в качестве принадлежности к одному мужчине, хмурюсь.
— Не любит…
— Жень…знаю, тебя удручает, что он тебя не помнит…
Нет, пап. Меня удручает не это. Память — лишь верхушка айсберга, если так посудить. Память — это не все. Мне было с ним хорошо всю теплую, нашу неделю, и тот факт, что он меня не помнит — не напрягал. Просто я знаю, что Влад — человек разума, человек логики, рассудка, а рассудок никогда не сможет смириться с любовью, которую он не понимает.
Довод ее не принимает.
Я знаю, что она есть. Правда знаю! Чувствую…и вместе с тем понимаю, что у таких отношений будущего нет, как ни крути. Я для него навечно останусь незнакомкой, к которой он испытывает странные, сильные чувства, корень которых не может выделить. И не сможет…а ждать, чтобы он меня вспомнил? Нет, это дело гиблое. Это как ждать, что однажды твой женатый не на тебе мужчина разведется — также бесполезно, бессмысленно и глупо.
Пустое это.
Может быть, по итогу, нам действительно просто не судьба быть вместе?…
— Пошли, Никита уже здесь.
Папа кивает слегка, и мы выходим. Сложный разговор закончен, ведь для меня пути назад нет, сколько бы мы не вели такие беседы — все сделано.
Нежно обнимаю сына, который во всю крутится на руках, чтобы разглядеть сразу все, что его окружает! И понятно почему. Здесь достаточно красиво.
Шикарный холл гостиницы выполнен в классическом стиле с вензелями и лепниной на потолке и стенах. Пол — бежевый мрамор. Везде золото и много блеска: обстановка, которая ему очень нравится, и я его понимаю. Красивые декорации для красивого конца странного романа современности.
Надеюсь, что все пройдет гладко.
Старший администратор провожает на по длинному холлу до лифта, а потом по еще одному длинному коридору до нужного номера.
Президентский люкс.
Все на высшем уровне.
Я знаю, что нас уже ждут, но даю себе еще пару мгновений, чтобы решиться. Никто меня не торопит. Кажется, и папа, и Никита ждут, чтобы я передумала. Кажется, они считают такое решение ошибкой, но это не так.
Я знаю, что это правильно, набираю в грудь побольше воздуха, толкаю дверь.
И сразу вижу его.
Влад забирает себе по-привычному все мое внимание, и вокруг ничего не имеет больше значения. Только он.
Вскочил, как только услышал, теперь смотрит жадно, поглощает каждую черточку моего образа, образа сына, немного успокаивается, когда не находит в нем чего-то, что явно ожидал увидеть. Потом переводит взгляд на Никиту.
— А ты что здесь делаешь? — хмурится, я отвечаю вместо него.
— Это я попросила Никиту приехать.
Алексей Витальевич молча наблюдает за развитием нашей драмы. Не знаю, о чем он думает? Винит ли меня? А если нет, будет ли дальше, когда я озвучу свое решение?
Мне бы не хотелось.
Он мне нравится, если честно. И мягкость, и готовность слушать, и готовность принимать. А еще мне очень нравится Алла Борисовна, которая обнимает себя за плечи и смотрит на меня так, будто все понимает. Я касаюсь ее взглядом бегло, потому что стыдно.
Простите…
Влад делает на меня аккуратный шаг.
— Что это значит, Жень? И что вообще происходит?! Я же просил! Я…
— Перед тем, как мы выйдем к журналистам, я хочу поговорить о том, какие отношения у нас будут теперь. Алла Борисовна…вы не заберете Котика? Не думаю, что ему следует присутствовать при этом разговоре.
— Да…конечно, — тихо соглашается она, подходит, и когда я ловлю ее взгляд — совершенно точно понимаю, что она тоже в свою очередь все понимает.
Но не винит. Лишь сожалеет…
Участливо коснувшись моей руки, женщина забирает у меня сына и сразу улыбается, а потом уносит его в смежную комнату.
Я наконец смотрю на Влада.
Ну вот и все. Настало время все сказать — сейчас Женек издаст свой последний вдох.
Черт! Как же это сложно по итогу! Взять и перерубить гордиев узел, который так тесно связал мою душу с этой кличкой по средствам этого мужчины.
Но это правильно.
Я заслуживаю, чтобы меня любили, а не вечно скитались из одного угла в другой, а он будет скитаться! И будет изменять…я знаю, что будет. Три года назад у меня не было сомнений
