Довод для прощения - Ария Тес
Перебиваю его вдруг.
— Зачем ты это сделал?
И мы оба понимаем, о чем идет речь, но вот чего я не понимаю: зачем?! Я ведь себе не придумала наши чувства. Они ведь действительно есть. Они есть! Во-первых, какой смысл их разыгрывать?! Во-вторых, никто, даже великие гуру кинематографа, так играть не сможет!
Зачем, Влад?...
— Ничего не было, — глухо шепчет, и это ранит меня неожиданно сильно.
Ложь! Я ведь все видела…
Отодвигаюсь от него в сторону, увожу взгляд тоже в сторону. Хочу быть дальше. Одно дело принимать любимого человека со всем его дерьмом, но другое дело жрать вранье с тарелочки с голубой каемочкой.
Просто…какого черта?!
— Жень…
— Я хочу отдохнуть, — говорю еле слышно, потому что слушать подобные оправдания у меня желания нет совершенно, — Оставь меня.
— Я хочу…
— Влад, оставь!
Повышаю голос, но сразу снижаю его обратно до шепота.
— Я хочу спать.
Это неправда, конечно же, но Довод на меня сейчас не давит. Он отступает, я поворачиваюсь на бок и, как когда-то давно, роняю горькие слезы на больничную постель, а он останавливается у входа и говорит:
— Пожалуйста, не накручивай себя. Между нами правда ничего не было, и завтра, когда я вернусь, все тебе расскажу.
Нет, не расскажешь.
Потому что с меня хватит уже. Я ради этих отношений на столько жертв пошла, стольким поступилась — больше нет сил.
Начиная с первого дня, эта любовь приносила мне столько эмоций, но не все они были хорошими. Яркие, теплые, вечные соседствовали с темными, губительными и стыдливыми, и я просто устала.
Понимаете? Дошла до своего предела.
Да, я знаю, что он меня любит — сердце не обманешь. И я его бесспорно люблю, но я больше не могу. Быть рядом с ним, цепляться изо всех сил, вечно переживать…дело утомительное и неблагодарное.
Я хочу отдохнуть.
Поэтому в шесть утра, когда открываю глаза, сразу звоню папе и прошу меня забрать срочно! Ничего не объясняю, и, наверно, так делать нельзя, но мне нужно выиграть время. Я же знаю, что любые, даже самые твердые «нет», Влад ловко, играючи превратит в железобетонное «да», а я правда больше не выдержу.
Рана оказалась серьезной. Ложь — фатальной. Женек дошел до своей кондиции, до своей точки невозврата. Женек должен умереть.
Я этого правда хочу и хочу сильно. Быть той малышкой из бара «Кит» больше нет никакого желания, да и ресурсов не осталось! Она отдала всю себя, шла на жертвы, наступала на гордость, жертвовала-жертвовала-жертвовала, и наконец дошла до точки своей истории.
Есть такая фраза: «мы все получаем ту любовь, которую думаем, что заслуживаем». Так вот. Я заслуживаю другой любви! Заслуживаю! Я — хороший человек! Да, у меня были ошибки, но кто не без греха?! Невозможно прожить жизнь ровно и без ухабов, а мне пора прекратить себя за них препарировать.
У меня были отношения с женатым мужчиной. Но я не уводила его из семьи! Правда в том, что когда я появилась, никакой семьи и не было вовсе! Они сами ее разрушили своей грязью и отсутствием искренности! А я его любила. И люблю. И буду любить! Но уже со стороны.
Снимаю кулон и кладу рядом с большим букетом розовых, нежных роз. Слегка улыбаюсь. Это были первые цветы, которые он мне когда-то подарил, и как же это прозаично. Мы заканчиваем там, где начинали.
Точка.
Я выхожу из палаты тихо, спокойно, а папа несет мою сумку. Косится на меня. Но не решает заговорить, и на том спасибо! Я не хочу ничего объяснять, я просто хочу…
— Можем уехать на «дачу твоего друга»? — спрашиваю папу в машине, а он взгляд на меня бросает и тихо цыкает.
— Ты же понимаешь, что нет никакой дачи?
— Понимаю, но уехать хочу. Так, чтобы никто не знал куда. Это возможно?
Молчит. Но недолго…
— Конечно, малышка.
— Спасибо.
Котик сейчас с Ларисой, и мы заезжаем за ним, а потом грузимся и направляемся из города. По дороге я звоню еще одному человеку:
— Никит, привет.
— Женя? Все хорошо?! Тебя выписали?! Мы сейчас приедем и…
— Подожди! — обрываю его на полуслове, — Меня выписали, но я уехала.
— У…ехала?
— С папой.
— Влад не в курсе, как я понимаю?
— Нет, и я не хочу, чтобы он знал, куда я еду, но…
— Но?
— Мне нужна твоя помощь.
— Та-а-ак…
— Я могу тебе доверять?
— Что за вопросы?! — обижается сразу, — Ты знаешь, как я к тебе отношусь!
— Знаю, но ты также относишься к Владу.
— Мне не нравится, куда ты клонишь…
— Поэтому я и спрашиваю: ты сможешь переступить через вашу дружбу? Моя просьба ему не навредит, но мне это очень важно…
— Я могу хотя бы услышать, чего ты от меня хочешь?
— Я хочу, чтобы ты приехал, но не хочу, чтобы ты говорил, где именно я нахожусь. Ты сможешь сделать это для меня? Промолчать?
— Фу-у-ух…! Я уж думал, ты попросишь о чем-то запредельном!
Попрошу, но не по телефону. Прости. Я не дура все-таки…
— …Легко! Скидывай адрес!
Скидываю адрес, а потом перевожу взгляд на красивый луг, озаряемый первыми лучами солнца. Туман еще не до конца сошел, кое где витает остаток тумана, а еще пасутся лошадки, в которых Котик тыкает пальцем и радостно вопит.
Папа мягко улыбается.
Смотрит на меня.
Звучит осторожный вопрос:
— Жень, ты точно уверена в том, что делаешь?
— Да, — шепчу тихо.
И больше мы не говорим, потому что я действительно уверена.
Женька больше нет, пора становиться взрослой. Этот этап моей жизни закончен. Я больше не хочу тянуть его на себе, как самый тяжелый груз, а хочу перерезать веревку.
Я хочу дышать! А даже с разбитый сердцем, свободной это делать куда как проще…
***
Я возвращаюсь обратно в Питер еще через три дня.
Вообще, мне кажется, что такой «отпуск» — это дело рук папы, при том не только моего, потому что я слабо верю, что Довод меня все-таки не нашел. Он звонил сначала мне, как истеричка, а когда я телефон выключила — перевел все снаряды на папу.
Он с ним говорил.
Я не слышала о чем, но судя по тому, что никто так и не приперся, разговор подействовал правильно.
