Инсинуации - Варвара Оськина
– Мне казалось, ты собирался лишь наблюдать, – резко и недовольно бросил Хиггинс.
– Ты невнимательно слушал, – непринуждённо отозвался позади Эл мужской голос. – Потом я решил развеять царившую здесь скуку, и посмотрите, как мне это удалось. Вскрываемся.
Все кинулись выкладывать карты на стол, а потом раздался всеобщий вздох и смешки.
– Как же я люблю, когда вы присоединяетесь к нам, – хохотала Триша. – Второй раз и опять великолепная подтасовка. Мистер Риверс, вы наверняка в чёрных списках всех казино.
– Я вас удивлю, но нет. – Элис не могла видеть, но ни секунды не сомневалась, что профессор изобразил самую обольстительную из своих полуулыбочек. – На самом деле, не было никакой подтасовки. Мне хватило пары-тройки невольно засвеченных карт, что естественно для непрофессионала, выполнявшего рифл. А дальше в дело вступили простые алгоритмы, по которым не так сложно вычислить примерный набор у каждого игрока.
– Охренеть и не встать. – Джошуа почесал затылок. Не сбрось Риверс те две десятки, друг однозначно бы взял этот кон. – Профессор, вы просто обязаны научить нас так играть.
– Не сегодня, Джо, – самодовольно улыбаясь, ответила за преподавателя Элис и вальяжным жестом подвинула к себе фишки. – Этим вечером мистер Риверс мой раб. Смею заметить, этот выбор был добровольным. И я намерена извлечь максимум знаний из головы Магистра Покера.
– Готовьте денежки, господа, – пропела Генри и закусила губу, стараясь не рассмеяться.
Она наслаждалась иронией происходящего. Впрочем, помрачневшее лицо Хиггинса сообщило, что профессор тоже прекрасно понял разыгрываемый перед ним спектакль.
– Может, хотя бы сядешь, – зло бросил он.
– Зачем? – невинно откликнулся Риверс, и Элис, кажется, расслышала, как у руководителя скрипнули зубы.
Но было уже всё равно. Желание отыграться за вынужденное унижение, бунтарское противоречие нелепой привязанности, обида за Генриетту, щекочущая либидо и нервы близость Джеральда Риверса и подкрадывающийся болезненный жар заставляли идти на риск. Да, Элис не сомневалась, что очень скоро будет раскаиваться, но пока она наслаждалась.
Игра продолжалась ещё пару часов и, благодаря профессору, Элис умудрялась стабильно выигрывать. Он всё же соизволил сесть, бесцеремонно стащив стул от соседнего столика. К концу вечера все цедили по третьему бокалу пива, Элис потягивала «Gatorade», а Риверс дошёл до пятой чашки кофе, что лишний раз доказывало – сердце профессора высечено из гранита. Болезненное сознание постепенно сдавало позиции, а вплетавшийся в божественный запах парфюма аромат обжаренных зёрен лишал малейших проблесков здравого смысла. Хотелось уткнуться лбом в профессорское плечо, закрыть глаза и, позабыв обо всём, сполна насладиться сладким дурманом. Но, как назло, профессор уселся чуть позади, и теперь видел не только карты, но и без устали пламеневшие щёки студентки. Эл едва заметно вздрагивала каждый раз, стоило Риверсу случайно задеть её волосы, и подобием холотропного дыхания ловила витавшие в воздухе ароматы.
Так что, когда они, наконец, разъехались по домам, Элис успела проклясть свой длинный язык, короткий мозг, Хиггинса и, конечно же, Риверса, который весь вечер интимным полушёпотом открывал ей премудрости полулегального покера. В этот раз её «тень» счёл двойной мужской эскорт достаточно безопасным, а потому никакой Мерседес не маячил в зеркале заднего вида разогнавшейся машины Арнольда. Но Эл всё равно хотелось жалобно заскулить и уединиться где-нибудь в душе. Желательно, не одной. Но вместо этого она до полуночи выслушивала дифирамбы и оды, которыми Джо и Арнольд восхваляли профессора. И вот теперь, лёжа в кровати и наглотавшись таблеток, Эл с раздражением размышляла обо всей завертевшейся в последние дни мешанине.
Как бы она ни старалась, но на периферии сознания постоянно зудела мысль, что помимо правды о Хиггинсе окончательно вскрылись намерения ещё одного манипулятора. Сама по себе новость не была чем-то новым. В конце концов, как ещё можно истолковать эскапады профессора? Ведь не мог же он посреди лекции, когда его сосредоточенный взгляд чуть теплел во время их привычных дискуссий, вдруг повернуться и проговорить:«Мисс Чейн, а не перепихнуться ли нам под романтичным мерцанием установки? Уверен, частота ваших вздохов идеально совпадёт с амплитудой звуковых колебаний секвенатора. Проверим систему на устойчивость к резонансу?» Элис фыркнула в подушку. Да уж, после лаборатории и покера у Риверса вряд ли остались сомнения, что жертва готова играть до конца.
Она вздохнула и легла на спину. Таблетки действовать не спешили, так что пришлось продолжать рассуждения.
Почему из всего студенческого окружения, готового с радостью и по первому слову раздвинуть перед ним ноги, Риверс выбрал её? За месяцы Эл досконально изучила его эмоции, подглядывая за ним исподлобья, украдкой. Знала, как он хмурится, если действительно чем-то недоволен, и как, когда хочет лишь поддержать дисциплину. Ей было точно известно, что, увлекаясь, Риверс принимался расхаживать вдоль длинной доски, почти без остановки крутя в пальцах телефон, маркер или вообще что угодно. Это явно было нервной привычкой, поскольку иногда он всё же ловил себя, резко швырял на стол провинившийся предмет и сцеплял за спиной руки. Элис не сомневалась, что выучила все его галстуки, которых успела насчитать не менее трёх десятков. Риверс вообще одевался дорого и со вкусом, что было совершенно нехарактерно для свободного духа университета. Но он выделялся не только этим. В нём было слишком много всего: роста, длины рук и ног, гордо поднятой головы и обоснованного гонора. Он явно имел личные лекала у нескольких брендов, был вхож в самые элитные тусовки и не боялся иметь собственное мнение, высказывая его уместно, но довольно ядовито. Полная противоположность ей самой, привыкшей быть незаметной и тактичной с любым оппонентом, но только почему-то не с ним. Обозвав Риверса за глаза пижоном, Элис натянула одеяло до самых ушей.
От небрежно брошенного платья чуть слышно веяло профессорским ароматом. И, машинально вдохнув поглубже, Эл попыталась было уловить ускользающий флёр, но провалилась в тяжёлый сон.
Утро принесло с собой отсутствие голоса, немилосердно саднившее горло и жар, от которого бил озноб и ломило кости. Элис мутило, а голова разламывалась на части. Увидев всё это, Джо сверил симптомы по брошюрке: «Грипп – это серьёзно!», а после вооружился деньгами и наведался в ближайшую аптеку за антивирусным.
– Увижу тебя сегодня в институте – будешь ночевать на улице, – пригрозил он, проглотил свою профилактическую дозу и принялся шнуровать кроссовки. Элис удивлённо посмотрела в окно, где хлопьями валил первый снег. – И напиши Клаусу, чтобы искал замену на завтра.
– Джо, там снег идёт, – просипела она, желая вразумить своего соседа-зануду.
– Ты меня слышала? – проигнорировал её Джо и нацепил поверх футболки«Иисус грешил за нас» дутую куртку.
Сил спорить не было, поэтому Элис кивнула в ответ и поплелась обратно в кровать. Лекарства делали своё дело, так что она почти
