Сьюзен Виггз - Просто дыши
Это было безумием. Он должен был знать это. Он должен был знать, что она не позволит себе влюбиться в него.
Нельзя, только что разлюбив одного человека, влюбиться в другого посреди развода. Она не должна была позволить этому случиться. Это просто результат ее страха и одиночества, разве не так?
Ход истинной любви не следует предсказанному образцу. Это словно беременность, когда каждый следующий шаг происходит согласно некоему предустановленному биологическому плану. И даже тогда, когда план выполняется как по нотам, все равно остается место для сюрпризов.
Она положила пальцы на рулевое колесо. Когда она впервые сняла обручальное кольцо и платиновый перстень с желтым бриллиантом, которое Джек подарил ей на помолвку, его призраки оставались с ней еще долгие месяцы. Ее палец был бледным и сморщенным на том месте, где было кольцо Джека. На то, чтобы избавиться от следа, ушла вся беременность, дополненная отеками. Она гадала, сколько потребуется времени, чтобы исцелить отметину на ее сердце, и сможет ли она когда-нибудь жить полной жизнью.
Она то и дело натыкалась на Уилла — на фермерском рынке, в кофейне, на детском пляже, тонкой полоске песка у бухты, окруженном высокими арками деревьев городского парка. В таком месте невозможно было уклониться от встречи, и, кроме того, несмотря на то что ей больно было встречаться с ним, его дружба значила для нее все. Они разговаривали об Авроре, о работе и о детях, о жизни, о смехе и боли и обо всем, что было у них на сердце.
Но они больше не говорили о любви или о будущем. Время влюбляться — это время, когда ты эмоционально готов и свободен от забот, когда не имеет значения, в котором часу ты приходишь домой или как поздно ты встанешь на следующий день. Когда ты проводишь часы и часы глядя в глаза другого и еще больше времени занимаясь любовью, когда никто тебе не мешает.
«Если тебе нужно идеальное время, чтобы влюбиться, — говорил ее внутренний голос, который был подозрительно похож на голос Лулу, — имей в виду, ты его не дождешься».
Иногда, когда Сара думала о своей жизни, она хотела бы, чтобы встреча с Джеком никогда не случилась. В конце концов это оказалось слишком болезненно. Но если бы она не вышла за него замуж, у нее никогда не было бы детей. Джек подарил ей чудо, и она всегда будет благодарна ему за этот дар. Они были настолько близки ей, поистине частью ее, что она с трудом могла вспомнить жизнь без них. Хотя люди клялись, что невозможно их отличить друг от друга, Сара могла сделать это с закрытыми глазами. Брэдли был эмоциональным, он таял в ее руках и прижимался к ней, словно теплая одежда. Адам любил смотреть на мир, его круглые глаза сияли и его челюсть работала, когда он сосал палец, даже в таком юном возрасте он был, казалось, внимателен к деталям.
Она доехала до дому и минутку посидела в машине, не рискуя разбудить своих спящих сыновей. Она чувствовала себя не очень хорошо, может быть из-за душевной травмы, полученной во время прививки, или потому, что сегодня утром, проверяя свой банковский счет, она обнаружила, что ежемесячные выплаты Джека на поддержку супруги и детей пришли как по часам — минута в минуту. Это не должно было бы ее расстраивать, но расстроило. У ее детей был банковский депозит вместо отца.
Она избавится от плохого настроения через минуту, сказала она себе. Все обожали ее, говорили, как она хорошо поступила, изменив свою жизнь. Она избежала плохого брака, пережила трудную беременность и еще более трудные роды и теперь растила близнецов сама, занимаясь своей работой. Она была словно те женщины, о которых читаешь в книгах и газетных статьях, которые умудряются сделать все это. То же, чего не объясняли книги, — огромная личная цена, которую нужно было заплатить за все это. Сон, нормальная психика, чувство своей значимости. Первые несколько недель бабушка и тетя Мэй по очереди проводили с ней время. Ла Нелл, Вив и Джуди являлись с приготовленной едой и продукцией своих садов. Ее отец предложил доставку молока с одной из местных ферм. Она была окружена друзьями, избалована и окружена заботой.
Однако постепенно ей пришлось научиться, как справляться со всем самой. Была одна вещь, которую она усвоила, — ты не должен торопиться, когда у тебя на руках младенцы-близнецы. Даже переход из автомобиля в дом был почти путешествием. Дни, когда она носилась с сумкой, ключами и пакетами из магазина в руках, не подготовили ее к этой реальности. Но теперь она привыкла делать по несколько ходок, когда ей нужно было перенести в дом детей, сумку с памперсами и одеждой, пакеты с покупками из бакалеи, сумочку и себя саму. Она делала это по заведенному порядку. Оставляла детей в машине и отпирала дверь, таща на себе столько сумок и одежды, сколько могла удержать в руках. Дверь открывалась. Она кричала на Фрэнни, чтобы та оставалась внутри и не выбегала на улицу, разувалась. Осторожно распеленывая детей по очереди, она бережно клала их в колыбельки, где они могли проспать лишних полчаса. Если ей очень, очень везло, они дремали до тех пор, пока она не вносила все в дом и даже иногда успевала просмотреть почту. В последнее время она стала позволять себе судить обо всем. Она была словно исполнитель в цирке «Де Солей».
Однако хватало единственной оплошности, чтобы разрушить тщательно подготовленный план. Когда такие оплошности случались сплошь и рядом, она выкручивалась, как могла. В этот день телефон начал звонить как раз в тот момент, когда она распеленывала Адама. Она давно уже научилась не спешить к телефону. Если это что-то важное, звонящий оставит сообщение на автоответчике, и она перезвонит. Однако настойчивый звонок телефона, отражающийся от оконных стекол, встревожил ее настолько, что она поторопилась распеленать сына и вытащить сумку из «мини». Каким-то образом она умудрилась толкнуть ребенка. Он проснулся с криком.
Она заметила, что место укола, заклеенное пластырем, посинело и распухло. О боже, подумала она. У него реакция на прививку. Все ужасные вещи, которые она читала об иммунитете, одновременно пришли в голову и напугали ее. Она должна войти в дом и сразу же позвонить доктору.
Ухватив переноску, она извернулась и захлопнула дверцу автомобиля. Она уже готова была рвануться в дом, когда ее осенило.
Игнисекунда, подумала она. Как наносекунда, чтобы осознать, что, когда она захлопывала дверцу машины, ключи остались в зажигании. И что двери на автоматическом замке, противоугонном устройстве, которое она забыла отключить.
«Ха, — подумала она. — Я к этому готова». У нее был второй ключ от машины, припрятанный внутри кухонного шкафчика, как раз для этих целей. Она рванулась внутрь, уложила переноску с Адамом, схватила ключ и бросилась к двери, остановившись, чтобы успокоить Адама, — звук ее голоса только заставил его еще сильнее разрыдаться. В машине на улице Брэдли, вероятно встревожившись, завопил в ответ. Она умудрилась уронить ключ в щель на ступеньках крыльца.
