Простить и поверить (СИ) - Вера Эн
Дима усмехнулся и подмигнул удивленному Киру.
— Открою тебе страшную тайну, Черемных, — в тон Ленке заявил он. — Тебя не за биологию взяли, а потому что ты самая легкая в классе была. Мы рассчитывали именно тебя закинуть на носилки и без особых проблем преодолеть всю дистанцию.
Она хлопнула глазами, явно не рассматривая до сих пор такую причину, потом прыснула.
— Стратеги! — охарактеризовала она и начала объяснять Кирюхе: — Организаторы там не дураки были. И тащить приказали не кого команда выбрала, а кто последним на рубеж прибежал.
— Трохина! — продолжил за ней Дима. — Он в стрелковый клуб ходил, выбил нам все десятки. Но он же, гад, целый центнер весил! Ни бегать, ни подтягиваться…
— Ты тогда за половину команды подтягивался, — припомнила Лена, снова переведя взгляд на него. Кажется, в нем было уже почти привычное восхищение. — Я тоже больше одного раза не осилила. А надо было шестьдесят.
— Подтягиваться — ладно, — махнул рукой довольный Дима. — А вот тащить этого борова! Парни только что сознание на финише не теряли. Еще и Вовка на сук напоролся, ногу проткнул, кровищи было! Если б не ты!..
Кажется, его и тогда впечатлило хладнокровие и уверенность вечной серой мыши Черёмы, которая до того момента задыхалась от быстрого шага с огромной своей сумкой с красным крестом, а в критической ситуации вдруг преобразилась и, не обращая внимания на Вовкины пререкания и советы держаться от него подальше, перебинтовала ему ногу, да так ловко, что заслужила потом похвалу от штабной медсестры и вполне себе искреннюю Вовкину благодарность.
Почему, интересно, через пару дней после «Зарницы» Дима напрочь забыл о Ленкином преображении и о том, сколь интересной и полной неожиданностей девчонкой она на самом деле была? Вскружили голову поклонницы, которых после его геройских подтягиваний и выноса раненого товарища Трохина на собственном горбу стало еще больше, и худенькой скромной Ленке Черемных места среди них не оказалось.
Когда бог хочет за что-то наказать, он первым делом лишает разума.
— Ой, Димка, знал бы ты, какая я дура тогда была! — замотала головой Лена и даже как будто спрятала от него взгляд. — Так обрадовалась, что наконец-то могу себя проявить! Я же неделю до этого книги по первой помощи зубрила! Родителей замучила, на них тренируясь. А по правилам надо было всего лишь ненастоящую повязку на якобы раненого наложить. Так что Вовка со своей ногой был для меня Манной небесной.
Черт его знает, с чего Диму вдруг потянуло на откровения.
— Зря Вовка после этого тебя на свидание не пригласил, — с совершенно дебильным ощущением превосходства сообщил он. — Вроде же собирался.
Лена повела плечом и мастерски отбила.
— Он на выпускном мне то же самое сказал. Извинился, что не набрался тогда смелости. Мы с тех пор иногда с ним созваниваемся. Ты в курсе, кстати, что он летчиком стал? Кто бы мог подумать: Вовка — и летчик!..
Превосходство как рукой сняло. Может, когда-то Димка Корнилов и выигрывал у своего одноклассника по всем фронтам, но сейчас не шел ни в какое сравнение. Вовка осуществил свою мечту. А Дима…
— То есть на свидание так и не пригласил? — вызывающе поинтересовался он. В Ленкиных глазах появился холод.
— Пригласил, — сообщила она. — Он после окончания летного училища в Москве остался, там и встретились.
Само собой, не было большего идиотизма, чем ревновать Черемуху к бывшему однокласснику из-за свидания, которое было черт знает сколько лет назад, особенно памятуя о том, что Ленка в итоге дождалась его, Корнилова, но собственная несостоятельность на фоне других просто завязывала нутро в узел, и Дима, заранее проклиная себя за рвущееся на волю замечание, все же выпустил его:
— Со Жнецом тоже по старой памяти встречалась?
Ленкины глаза должны были превратиться в две узенькие прорези, выражая крайнюю степень раздражения и предупреждение, что Корнилов попал. Но они вдруг, наоборот, расширились, а на Ленкином лбу появились две недоуменные морщинки.
— Я вроде белену не клала в курицу, Корнилов, чтобы ты подобную ересь нести начал, — достаточно обидно проговорила она. — Или ты считаешь свиданием тот случай, когда Жнечков рассказал мне правду о твоем участии в шоу?
Наверное, Дима должен был испытывать благодарность Лене за то, что она не опустила его при сыне, упомянув о его истинной роли в ее унижении, но о Кирюхе он думал сейчас в последнюю очередь. Ленка врала ему в глаза, и от этого просто взрывался мозг.
— Пап! — предупреждающе позвал Кир, очевидно по отцовскому виду правильно оценив градус напряжения, и только это помогло немного этот градус понизить. Дима глубоко вдохнул, напоминая себе, что не имеет никакого права на отчет о Ленкиной личной жизни, потому резко выдохнул и мотнул головой.
— Ладно, извини, проехали!
Лена, однако, продолжала на него смотреть, понимая, что он не договорил, и каким-то необъяснимым образом чувствуя, как тяжело у него на душе. Она по привычке бросилась нападать, едва появилось какое-то обвинение в ее адрес, а надо было разобраться. Это же Димка. С ним все по-другому.
— Кажется, чай уже остыл, — проговорила она, поднимаясь из-за стола, и продолжила в ответ на недоуменные взгляды обоих Корниловых. — Дим, поможешь мне? А то я так и не подружилась с вашим чайником.
Кажется, Кирилл куда быстрее отца раскусил Ленкину хитрость, и тут же, достав телефон, принялся яростно его эксплуатировать. Дима встал со сжатыми зубами и первым прошагал на кухню.
— Вы его только не очень прессуйте, — шепнул еще Лене Кирилл. — Он все-таки после экзамена.
Лена усмехнулась, но кивнула. Потом тоже прошла на кухню, где Дима уже включил свой многострадальный чайник, и неслышно прикрыла за собой дверь. Оперлась на нее спиной и спросила в спину уже Корниловскую:
— Дим, объяснись, пожалуйста.
Его лопатки сдвинулись, словно он расправлял плечи и одновременно медлил, принимая решение. Потом все-таки обернулся и заговорил:
— Лен, слушай, я не полный идиот, хотя иногда и произвожу такое впечатление, — довольно жестко начал он. — И если я делал вид, что не слышал имя Жнеца в твоем кабинете, это не значит, что я вдобавок еще и глухой. Ты же к нему бегала каждый обед, пока мы не начали встречаться? Я не в претензии, Лен, просто не надо теперь делать вид, что мне приснилось. Не люблю этого!
Лена смотрела на него во все глаза. Димка говорил
