Любовь под зонтом - Иринья Коняева

— Обвинил так обвинил, — засмеялась девушка и вернулась к сбору ягод, не прекращая разговор. — Дим, ну просто я хочу убедиться, что там не только твои детские обиды. С мамой, может, она и не дружит, но тебя любит — это сто процентов. Тебя невозможно не любить! И ты её любишь, ну это же бабушка! Пусть у тебя нет приятных воспоминаний о ней, но хотя бы сейчас они могут появиться. И она наверняка скучает, просто не может перешагнуть свою гордость, — Настя пальцами показала кавычки, которыми выделила слово «гордость», — и признать это. Будь умнее. Сделай первый шаг. А там посмотрим, что выйдет. Блин, не знаю почему, но я уверена, что вы помиритесь.

— Женская интуиция? — предположил Димка.

— Наверное.

— Это в тебе ведьминские способности проснулись, — парень заметно повеселел и кивнул в сторону примятой травы. — Здесь воздух какой–то особый, возбуждающий.

— И не надо на меня так смотреть, — предостерегающе выставила ладонь в его сторону Настя. — Нам надо землянику быстро отнести домой, а то она сок даст.

— Вот блин. Земляника, ты ужасно подставучая ягода, так и знай. Хотя земляника — это вроде не ягода, а ложный плод? Хм.

— Ботаник, как есть ботаник, — расхохоталась Настя. — Идём уже, бабуля нас ждёт.

Глава 31

Наталья, стараясь не шуметь, вставила ключ в замок. Было хорошо за полночь, и в пустом подъезде каждый звук казался пушечным выстрелом. Звонкий щелчок, осторожное нажатие на ручку — и дверь открыта.

В кромешной темноте девушка скинула балетки и положила малюсенький клатч на полочку, туда же пристроила звякнувшие ключи. Из спальни доносились знакомые до боли звуки.

Наталья окаменела. Последние два дня они с Борисом не виделись и она сперва злилась, потом переживала, нервничала. На телефонные звонки он не отвечал, сообщения в мессенджере даже не открывал, да и не был там вообще. Она знала — Боря тоже бесится. У него был повод. Они снова поругались.

Но изменять!

Хриплые звуки, скрип, ритмичные удары за закрытой дверью спальни. Их спальни. Она думала, что их спальни.

Сердце вздрагивало от каждого звука. Мозг не хотел верить. Отказывался! Наталья стояла, растерянная, обескураженная, до конца не осознающая происходящее. Ей даже не было больно. Пока не было. Она просто не могла в это поверить.

Захотелось убежать. Развернуться, закрыть двери тихонечко и сделать ноги. И никогда никому не признаваться в том, что слышала, чего испугалась.

«Может, у меня глюки? — с отчаянием думала девушка, не открывая взгляда от тонкой полоски света под дверью. — Нет, я должна это увидеть. Я должна знать точно. И пофиг, что он подумает!»

Она хотела войти громко, демонстративно громко, заранее выражая своё отношение к тому беспределу, что творился на их постели. Которую, чёрт возьми этого кобеля, выбирала она! На которую она гладила постельное бельё! Которую она застилала!

Всё ещё не до конца веря в происходящее, Наталья коснулась ручки с причудливым изгибом. Которую тоже выбирала она. Тёплый металл привычно лёг в руку, и она осторожно приоткрыла дверь.

Кровать была пуста. Более того, даже не разобрана.

Наталья открыла дверь пошире и тут же совсем её распахнула. Слёзы огромными горячими каплями пролились на грудь. Судорожный вздох. Всхлип. И вот её присутствие обнаружено.

— Ната? — удивлённо спросил Борька, выглядывая из–за огромного красного боксёрского мешка. — Чего ты плачешь? Что–то случилось?

Наталья бросилась ему на грудь. Он был весь мокрый, неприятно липкий, довольно сильно пах потом, но она просто не могла найти в себе сил оторваться от него. И не хотела!

— Боря, я переезжаю! — безапелляционным тоном заявила красавица и шмыгнула носом.

Жить отдельно и переживать, где и с кем находится её мужчина, она больше не собиралась. Слишком нервозатратно. Все её требования о свадьбе и последующем переезде показались глупыми и даже детскими.

— Нат, что случилось? Тебя родители обидели? Вы поругались? Блин, ну фиг с ним, давай поженимся, лишь бы они тебя так не доводили! Не расстраивайся, мы всё уладим. И переезжай, конечно! Хочешь, можно прямо сейчас за вещами съездить?

— Когда? — Наталья выдохнула это слово в лицо любимому, и по её застывшей в напряжении позе, по загоревшимся счастливым огнём глазам тот понял — речь не о переезде.

— Когда хочешь, — сдался он окончательно.

— Хочу завтра, но ведь не получится. — Наталья прижалась ещё сильнее. — Давай просто побыстрее, не хочу ждать, хочу поскорее к тебе.

— И не мечтай. Переезд завтра, завтра же идём в ЗАГС подавать заявление. Я всё сказал.

Борис подхватил невесту на руки и понёс в душ. Она не сопротивлялась и не спорила. В конце концов, она первая сдалась, согласилась на переезд. Да и жить вдали от него с каждым днём становилось всё невыносимее.

И пусть предложение руки и сердца она получила не в романтической обстановке, как мечталось, не теми словами, которые раз за разом шептала, представляя этот момент, сейчас она была просто счастлива. Бесконечно.

— Я тебя люблю. Очень, очень сильно люблю, — приговаривала Наталья между поцелуями.

— Так и должно быть. — Боря говорил уверенно. Он не позволял себе и мысли, что может быть по–другому. — И я тебя, Нат. А теперь харэ болтать!

Этой ночью они любили друг друга неистово и страстно. И каждый из них в душе торжествовал. Они оба добились своего. И каждый считал, что первым сделал Шаг, «сдался», только вот негативных чувств это знание не приносило. Вообще ни капелюшечки. Было просто хорошо. С родным, близким и таким необходимым человеком. Необходимым как воздух. Желанным. Самым драгоценным.

Утром за завтраком Наталья призналась Боре, что её родители совсем не против их совместного проживания: она просто не знала, как подтолкнуть его к браку, и боялась, что