Инесса Клюшина - Работа над ошибками (СИ)
А еще у мнительного старика были неплохие ребята — охранники. Некоторых надежных парней Стас сам устроил к нему. Платил Туз хорошо.
Вот и сейчас ворота открылись, и Стас беспрепятственно проехал вперед. К машине подбежал один из охранников, и Стас опустил стекло.
— Стасон, здорово! Сто лет не видел…
— Здорово, Гром. Че там отец, зажигает?
— Да все, как обычно. На вечеринку?
— Не, отца проведать решил. Посижу чуть и обратно. Сам нормально?
— Да че мы, мы нормально. Отец то учения у нас проводит, то подарки дарит за успешные маневры. Развлекается, короче.
— Подарки — эт хорошо. Ладно, бывай, потороплюсь, а то веселье начнется, а мне оно пока без надобности.
— Давай, Стасон… — паренек в бронежилете отошел от машины Стаса.
Несколько поворотов по идеальной дороге в лесу — и Стас увидел перед собой белый трехэтажный особняк с греческими колоннами. Как обычно, цыкнул и мотнул головой. Вот не вязалась красота неписанная с тем, что в доме может твориться. Сколько лет этот особняк уже видит, и каждый раз — как в первый.
Стас поставил машину на стоянку возле дома, где его джип затерялся среди модных навороченных иномарок, захватил упаковку сигар и прошел к двери. Непременный обыск перед дверью, дотошный и обстоятельный (здесь ни для кого различия не делали, ибо старик не доверял никому), и Стас вошел в дом и шагнул в скандально известную комнату.
Туз всегда сидел недалеко от бассейна, на специальном возвышении, никогда не принимая участия в творившемся вокруг него «веселье». Наблюдал издалека, иногда одобрительно улыбался или кивал головой, иногда насмешливо или презрительно морщился. А еще он так умел курить сигары, что только одно созерцание неторопливого, немного ленивого, действа превращало Стаса в кролика, который завороженно наблюдает за удавом. Стас мог смотреть на элегантно курящего сигары Туза часами. Это были жесты истинного властителя, каким и был Туз.
Тузу уже перевалило за шестьдесят. Точный его возраст Стас не знал. Когда они познакомились, Туз уже был далеко не молод. Эдакий самый обычный старичок в очень дорогом, правда, костюме. И порой даже при галстуке.
«Мне ты очень понравился, мой мальчик, — сказал много лет назад после боя на ринге побитому, окровавленному, но непобежденному Стасу сухощавый старикан в сером костюме, — ты же пока не знаешь, кто я? А я тебя хочу пригласить к себе в гости…».
Стас равнодушно пожал плечами, бесстрашно встретив предостерегающий взгляд двух громил, неотступно следующих за стариком, но покорно пошел туда, куда указал ему старик. И пока неизвестно откуда появившаяся медсестричка перевязывала Стаса, старик говорил…
Стас стал частым гостем в доме Туза, или отца, как называли его охранники и некоторые — за глаза. Голову кружило обилие легкодоступных баб только вернувшемуся с последнего контракта Стасу. На контрактах к доступным женщинам он относился с опаской, к недоступным не лез, тем более, срывать лавры любвеобильного и ветреного Пули ему не хотелось, поэтому подобное знакомство было для Стас как манна небесная. Набарагозил он тут в давнишние годы, да так, что иногда вспоминалось — и самому не верилось, и становилось местами стыдно за себя прежнего.
А потом все приелось, и Стас, вместо того, чтобы выпивать и тусоваться с модельками в бассейне, начал просиживать подолгу рядом с Тузом, несколько отстраненно, как и он, наблюдая за происходящим.
Сегодня Туз сидел не на возвышении недалеко от бассейна, а в цветнике, и вдыхал аромат роз, растущих у него круглый год. Его настоящее местоположение было неудивительным: в комнате почти никого не было. Несколько девушек заканчивали наводить красоту у бассейна, а из гостей еще, видимо, никто не встал.
— Давно не был, мой мальчик, — Туз, как всегда, был в строгом костюме. Аккуратно подстриженные височки — Туз мог похвастаться седовласой шевелюрой, не тронутой лысиной — острый, принизывающий насквозь взгляд. Но Стаса взгляд не смутил. Он широко улыбнулся и положил на столик коробку сигар.
— Привет, Алексей Георгиевич. Рад видеть. Сто лет не был.
— Балуешь старика, — ухмыльнулся совершенно не нуждающийся в подобных подарках Туз, — ну здравствуй, тоже рад тебя видеть. Что нового? — вновь пронизывающий, как рентген, взгляд.
— Да все по-старому…Дела идут понемножку…
Туз наклонил стебель одной из роз, вдохнул аромат цветка. Блаженно закрыл глаза.
— Слыхал я, терки у тебя с Рамзаном?
Скрыть что-то от Туза было невозможно.
— Да какие терки, — махнул рукой Стас, — Алиска ушла от меня к нему. Отпустил ее, вот и все…
Туз знал Алису лично. Именно у него познакомилась она со Стасом.
— Верно. Туда их, негодных шалав. Слыхал я, ей невесело с Рамзанчиком живется. Хулиганит он, надо полагать. Значит, за другой девушкой приехал, — понимающе улыбнулся Туз, — изволь. Сам же знаешь: сводничать — мое излюбленное занятие… пойдем, — Туз встал с резной скамейки. Стас молча пошел следом.
На возвышении, неприкосновенном месте Туза, они сели за небольшой столик.
— Вот, посмотри, — начал Туз деловито, — в синем купальнике — Жанна. Ох и девка, как говорят! Сиськи, правда, силикон, ну да ладно. Тебе-то, поди, экзотика. А вон — блондинка Машенька. Сла-адкая девочка! Сам я немного того…дышу к ней часто-часто.
— Так в чем проблема, Алексей Георгиевич?
— Ан, Стасик, дружок… скучны мне эти бабы. Держу вот, для декору, спонсирую. Сам знаешь. Они у меня как сыр в масле. Ты приглядись. Найдем мы тебе девку почище Алиски… — у Туза уже глаза блестели, дай только посводничать.
Стас внимательно посмотрел туда, куда указывал ему старик… и понял, что ни до Жанны, ни до Маши ему нет никакого дела.
— Я…я тут сам женщину встретил, — потупившись, тихо сказал Стас. Иначе хлопотам старика по поиску любовницы для Стаса не будет предела.
— Да? — Туз не спеша начал раскуривать сигару, — Говори, мой мальчик, говори. Я с удовольствием послушаю. Кто она?
Стас замялся. Как рассказать-то?
Старик прищурился.
— Кем работает?
— Она учительница.
Туз многозначительно поднял брови.
— Преподает русский в школе, — Стас потупился еще больше.
Туз издал незабываемый звук «п-п», который так царственно получался только у него, и дым от сигары устремился в разные стороны.
Некоторое время он не говорил ни слова, лишь задумчиво курил.
— Ясно, — наконец сказал Туз, и Стас понял, что тема закрыта. И что ему не добиться от Туза жестокого порицания за Веронику, на которое он так надеялся.
