Натали Гарр - Огни большого города

«Спасибо за цветы, они прекрасны. Впрочем, как и ты:)

Почему именно 129?

P. S. Ты прощен))»

Отправляю и, на пути к метро, получаю ответ:

«Рад, что тебе понравилось. Это количество дней, проведенных тобой в Нью-Йорке, помноженное на два. Плюс одна на удачу»

Серьезно? Пытаюсь посчитать в уме, но мысли не сходятся, да и в математике я не сильна.

Печатаю на ходу:

«Ты что, романтик? Я удивлена»

Представляю, как он разнервничается, и глупо хихикаю.

Айфон издает писк:

«Я – нет, но ты, судя по всему, да.

А раз уж я иногда пляшу под твою дудку, то…;)»

Что-что?

«Ты? Под мою дудку? Почему же я этого не замечаю?»

«Потому что слишком строга к себе»

В смысле? Я запуталась.

Спускаюсь в подземку, намертво приклеившись к смартфону, и не замечаю никого вокруг.

«Не понимаю, о чем ты?..»

«Не сомневаюсь…;)

Хватит забрасывать меня вопросами, я на совещании. Перед обедом позвоню».

Ах, так?

«Грубиян»

«))))»

«Это был не вопрос!»

«Да, но я, как не самый умный бизнесмен, люблю оставлять последнее слово за собой))»

«Как самый тупой бизнесмен!»

Я уже вышла на Таймс-сквер 42, а ответа все нет. Неужто обиделся?

Запаниковав, я немедленно звоню Роберту – он отвечает на третьем гудке:

– Слушаю.

– Извини за «тупого». Я пошутила.

Он смеется.

– Я понял. Ты поэтому звонишь?

– Да. И еще поблагодарить тебя за розы. Мне никогда не дарили столько.

– А меньше?

Я судорожно вспоминаю все свои букеты. По правде говоря, цветы мне дарил только папа.

– Меньше – да.

Намного меньше!

– И кто же?

Растерянно прохожу мимо нашей с Сэл любимой кофейни. Может, захватить ей миндальный латте и преподнести в качестве извинений за очередной прогул?

– Папа. Он дарил мне цветы по праздникам.

– И все? – В его голосе прослеживается облегчение.

– И все, – настороженно отвечаю я, заходя в кафе.

– Ясно. Как насчет совместного ланча? В час устроит?

Зачем-то смотрю на часы – уже половина двенадцатого. Целых полтора часа ждать.

– Устроит.

– Тогда до встречи, – ласково воркует Роберт, – целую.

В глубине моего живота разливается тепло.

– Я тебя тоже, – робко отзываюсь я.

Ох, это наши первые любезности по телефону, я немного стесняюсь.

– Доброе утро! Что будете заказывать?

Убираю трубку в карман и мечтательно подхожу к кассе.

Мы снова в Ист-Виллидж, в любимом ресторанчике Роба.

Пока официантка распинается перед моим красавцем, я улавливаю знакомую мелодию, доносящуюся из потолка, и кидаю взгляд на Роберта. Он мгновенно отвлекается от пресловутой девицы и лукаво подмигивает мне.

Что, ты тоже это слышишь?

Повторив наш заказ, девушка уходит, а Lykke Li тем временем приближается к припеву. На словах «я твоя проститутка, и тебе кое-что перепадет» я восторженно распахиваю глаза. Роберт вторит мне и в наигранном изумлении прикладывает пальцы к губам.

«Я твоя проститутка, и тебе кое-что перепадет».

– Знаешь, я не прочь, чтобы мне перепало, – внезапно признается он.

– От проститутки?

Он качает головой.

– От тебя.

Вот нахал!

– Считаешь меня проституткой?

– Только в своих бурных фантазиях. – Роберт облизывает нижнюю губу и, протянув по столу руку, сжимает мою ладонь.

По телу проносятся мурашки, и я рада, что сижу в пиджаке. Представляю, как кожа вздыбилась.

К нам возвращается официантка. Поднос больше, чем она сама, еле тащит.

Отработанными движениями она расставляет тарелки, стаканы, приборы и бутылки с водой.

– Я сам открою, спасибо.

Роберт неохотно отпускает мою руку и ловко отвинчивает крышки.

За ланчем Роберту постоянно звонят, а я сижу и пытаюсь угадать, в каком он настроении. По-моему, в хорошем.

Сегодня, когда я ксерила документы для Аманды Мур, я опять размышляла о Джейсоне, и пришла к выводу, что ему необходимо вернуться в «девелопмент». Но как убедить в этом нашего босса?

Роберт нажимает на кнопку, и мне кажется, что лучшего момента не найти.

– Ты все еще злишься на Джейсона?

– А что? – Он настораживается.

– Ну, – ковыряю вилкой картошку, – я подумала, может, ты пересмотришь свое решение, и…

– Кэт, – он вздыхает, – Торна не восстановят, даже не проси.

Черт.

– Я не прошу восстановить его, – понижаю тон, – пока, во всяком случае…

– Пока? – У Роберта такой вид, словно ему в рот запихнули лимон. – Этого никогда не случится.

– Даже если он вылечится?

– Ну, во-первых, он не вылечится, а во-вторых, в ED Group не дают вторых шансов. Облажался – сошел с дистанции.

Я в шоке. Он рассуждает как бессердечная машина!

– В тебе что, напрочь отсутствует великодушие?

– Почему же? – Его брови оскорбленно ползут вверх. – Когда оно уместно…

– Оно всегда уместно.

Он фыркает.

– Не пытайся развести меня на эту философскую чушь. Я пуленепробиваемый.

Ну вот.

Я вешаю нос.

– Так нельзя. Это… несправедливо.

– Несправедливо? – Карие глаза вспыхивают гневом. – Нет, крошка, несправедливо нюхать героин под камерами в моей компании.

– Героин?

– Да, а ты что думала?

– Э-э, кокс.

Мне вдруг вспоминается «Лицо со шрамом»[46] и горы белого порошка.

Роберт ехидно ухмыляется.

– Для кокса он бедноват.

Фу, какое отвратительное замечание.

Проигнорировав его, набираюсь смелости и пру напролом:

– Если ты не поможешь Джейсону, я разочаруюсь в тебе.

– Разочаруешься?

Кажется, он вот-вот расхохочется, а я сделаю себе харакири и наконец избавлю мир от собственной никчемности.

– Я запер тебя в своей квартире, а ты только сейчас разочаруешься во мне?

Я пунцовею.

– За квартиру ты извинился…