Стелла Камерон - Запретные удовольствия
Нэсти внимательно посмотрел на Бобби:
– Ты большой фантазер, Бобби. Пойдем, Спайк. Погуляем, дружище?
Одно из этих слов вызвало громкий лай. Пес помчался к лестнице. Когда Нэсти и Бобби вышли во двор, Полли стояла неподалеку с кроссовками в руках.
– Привет, мама.
– Привет, Бобби. – Она не улыбнулась. – Я нашла твои кроссовки. – Полли протянула их сыну.
– Мы любовались прекрасным видом, – сказал Нэсти, глядя ей в глаза.
Он покачал своим «дипломатом».
– Я собирался сделать несколько фотографий, но освещение неподходящее. Бобби с нетерпением ждет завтрашнего дня, когда мы отправимся ловить рыбу.
– И не может дождаться? – спросила Полли.
Потом взглянула на Бобби:
– Нелли и Роза ждут тебя – они приготовили сюрприз.
– Ну да, конечно, – промолвил Бобби; похоже, он не очень-то обрадовался. – Ты хочешь, чтобы я ушел, потому что тебе самой нужно поговорить с Нэсти.
– Бобби, – сказала Полли с суровыми нотками в голосе.
Мальчик пробормотал:
– Ладно… – И направился к дому.
Его пес бежал рядом с ним.
– Бобби – чудесный ребенок.
Слезы навернулись на глаза Полли.
– Самый лучший. Я слышала, о чем вы разговаривали.
– Я знаю, что ты подслушивала.
– Ты рассказал ему все это, чтобы он чувствовал себя поувереннее?
– Он задавал вопросы. Я отвечал и говорил правду. Сначала я не мог понять, как это, оказывается, важно для меня самого, чтобы он был счастлив.
Полли запрокинула голову и потянула носом.
– Это потому, что ты стараешься сделать счастливым ребенка в самом себе. Того ребенка, которым ты был когда-то.
– Я не разбираюсь в бреде сумасшедших, – сказал Нэсти и пожалел, что иногда может говорить такие непростительные глупости. – Не плачь, Полли.
– Я не могу не плакать. Мой сын несчастлив, и это моя вина. Родители должны уметь делать своих детей счастливыми.
Нэсти поднял ее на руки. Полли дрожала всем телом. Она попыталась вырваться, но он крепко держал ее.
– Когда ты говорила, что Бобби – самое ценное в твоей жизни, ты именно так и думала. И ты была права.
– Ну-ну. Но я не самое ценное в его жизни. Я дала ему только половину того, что ему положено иметь.
Нэсти еще крепче прижал ее к себе и принялся покачивать как ребенка.
– Он заслуживает лучшего, и ему будет лучше. Ты попадешь в очень затруднительное положение, если не разберешься с этим сама. Одна хорошая мать – гораздо лучше, чем двое родителей, которые не могут ужиться вместе. Полли, это такие вещи, ради которых многие люди устраивают целые представления, пытаясь что-то объяснить детям.
– Так почему я сама не имею всего этого?
– Ты прекрасно работаешь. Нам лучше уйти отсюда, пока Бобби не вернулся.
Полли взглянула на него своими ясными синими глазами, блестящими от слез. Нэсти поцеловал ее в переносицу. Когда он посмотрел ей в лицо, глаза Полли были закрыты.
– Эй, – прошептал он. – Ты знаешь, это происходит само собой.
– М-м-м?
– Это произошло с нами помимо воли.
– О чем ты, не понимаю.
– О том, как мы полюбили друг друга. Ее глаза тут же открылись.
– Все очень просто, малыш. Я это к тому, что и дальше все должно быть просто.
Полли закусила нижнюю губу:
– Сейчас не время думать об этом.
– Да, конечно, но мы не выбираем время. Это одно из тех чувств, которые приходят внезапно. Мы почти ничего не делаем для этого, а оно просто приходит.
– Ксавье… – Она умолкла с полуоткрытым ртом.
Нэсти засмеялся:
– Мне не нравилось мое имя, пока я не услышал, как ты произносишь его. Когда ты чувствуешь настоящую близость со мной, ты называешь меня Ксавье. Это звучит прекрасно.
– Ты выбрал себе ужасную участь, Ксавье Феррито.
– Я выбрал? Да, я думаю, что выбрал. Но я предполагаю, что ты тоже любишь меня.
– В наше время люди этого не делают.
Нэсти заглянул ей в глаза.
– Чего не делают люди в наше время? – спросил он.
– Сейчас нет целомудренной любви. Несколько поцелуев, случайные прикосновения, а потом любовники в постели.
– Если я правильно понимаю, прикосновения все-таки не случайные, – заметил Нэсти. – Но ты показываешь и свое невежество, любимая. Очевидно, и ты безнадежно устарела. Мы целомудренно, более или менее целомудренно, влюбились друг в друга, правда?
– Ты оказываешь на меня давление.
– Так да или нет?
Полли расстегнула несколько кнопок на его рубашке, и ее руки скользнули под тонкую ткань. Она стала поглаживать его торс, затем прикоснулась губами к его груди.
Склонив голову, Нэсти сказал:
– Ответь мне. Мы любим друг друга. Ты знаешь об этом, и я знаю об этом. Так это или нет?
– Да, – прошептала она, целуя его в один из сосков.
Потом лизнула его грудь кончиком языка.
– О да…
Нэсти обвил руками ее шею. Он с трудом сдерживался, ему хотелось еще крепче прижать ее к себе. Нэсти провел пальцами по ее затылку:
– Ты замечательная женщина, дорогая Полли. И я люблю тебя.
Она замерла.
– Я люблю тебя и хочу, чтобы ты была со мной. Нам будет хорошо вместе.
Ее руки медленно опустились на его бедра.
– Я думаю, что мне понравилось бы это. Но сначала надо решить некоторые проблемы.
– Все, что касается тебя, касается и меня.
Это было правдой. Все в жизни Нэсти могло опираться на непрочный, зыбкий фундамент, но только не это.
– Фестус мог сбежать. Мы, может быть, о нем больше ничего не услышим. Но если услышим, то я буду поблизости.
– Нэсти, я не считаю, что это Фестус напал на меня в доме. И не думаю, что это он хотел меня утопить.
– Предоставь мне возможность подумать об этом.
– Нет! – Полли отклонилась, и он увидел в ее глазах гнев. – Думаю, на тебя что-то нашло, потому что ты снова стал относиться ко мне как к ребенку. Ты не отвечаешь за меня, и нечего сглаживать то, что ты хочешь сказать, пытаясь успокоить меня. Я должна думать о Бобби.
– Мы оба будем думать о Бобби. – Нэсти осторожно опустил ее на землю.
Полли покачала головой:
– Я хочу быть с тобой, очень хочу. Но я буду делать то, что мне кажется правильным в данной ситуации. Это означает, что, если мне надо будет уехать, я уеду.
– Полли…
– Я не стану совершать ничего театрального и не собираюсь исчезать, не предупредив тебя. Я сообщу тебе о своем отъезде. Но ты не должен удерживать меня.
– Черт возьми, я не позволю… – Нэсти взял ее за руку, – Нет. Ты понимаешь меня? Нет. Ты не должна даже думать о том, чтобы уехать куда-нибудь без меня. Понимаешь?
– Я собираюсь вернуться домой. Эти две добрые женщины, вероятно, удивлены нашим поведением. Двое совершенно посторонних людей, а ведут себя здесь… – Она внезапно умолкла.
