Анна Тодд - После
– Не передумаю. Никогда не передумывал. Просто я боролся с собственным чувством. Понимаю, ты уже мне не доверяешь, но я хочу заслужить твое доверие. Я больше не причиню тебе страданий, – обещает он, наклоняясь ко мне.
– Не надо, пожалуйста! – жалобно прошу я.
– Я люблю тебя, Тесса, – говорит он.
Сердце просто выпрыгивает из груди. Это так прекрасно, что хочется слушать эти слова вечно.
– Я люблю тебя, Хардин.
Впервые мы можем сказать это друг другу открыто, не боясь пожалеть об этом. Даже если он опять меня предаст, я навсегда запомню, как это звучало и что эти слова заставили меня чувствовать.
– Скажи еще раз, – шепчет он, поворачиваясь ко мне лицом.
В его глазах я вижу такую открытость, на которую, я думала, он не способен. Я сажусь к нему на колени, беру лицо ладонями, вожу пальцами по щетине. По выражению лица понимаю, что он нуждается во мне, что ему необходимо слышать это снова и снова. И я повторю это столько раз, сколько нужно, чтобы он понял, что это правда.
– Я люблю тебя.
Я касаюсь губами его губ. Поцелуй с Хардином каждый раз разный: он как наркотик, которого никогда не бывает достаточно. Он мычит от удовольствия, мягко касаясь языком моего языка. Его руки сжимаются за моей спиной, и наши тела соприкасаются. Мозг не спеша, тщательно записывает каждую секунду нашего нежного поцелуя, спокойствия, установившегося между нами. Но тело требует, чтобы я, сжав пальцами его волосы, стягивала с него футболку.
Его губы движутся вниз, по моей скуле и перемещаются на шею.
Это произошло. Я теряю контроль над собой. Это опять произошло: сначала гнев и истерика, потом любовь. С моих губ срывается непроизвольный стон – и он вторит ему, целуя меня в шею, обхватив за талию и все больше наклоняясь надо мной.
– Я… так… скучал по тебе, – шепчет он, не отрываясь от моей шеи.
Я закрываю глаза, это слишком приятно. Хардин расстегивает куртку, глядя на меня голодными глазами. Не спрашивая разрешения, сдергивает с меня майку и со свистом вдыхает воздух, когда я выгибаюсь, чтобы он мог расстегнуть лифчик.
– Я уже забыл, как твое тело… подходит к моим рукам, – рычит он, хватая меня за грудь.
Когда он прижимается ко мне, я чувствую его возбуждение нижней частью живота. Наше дыхание становится все быстрее и сбивчивей, я никогда не чувствовала такого сильного желания. Каждый наш разрыв нисколько не уменьшает страсти, и я этому рада. Его рука скользит вниз по моему обнаженному животу и расстегивает кнопку на моих джинсах. Когда его рука оказывается в моих трусиках, он охает.
– Ты всегда такая мокрая!
Его слова только раззадоривают меня – и я приподнимаю бедра в ожидании прикосновения.
– Чего ты хочешь, Тесса? – Он тяжело дышит мне в подбородок.
– Тебя, – не думая, отвечаю я.
И это правда: я хочу Хардина, сразу и настолько глубоко, насколько это возможно. Его палец скользит в меня, и моя голова откидывается на подушку.
– Обожаю на тебя смотреть! Так приятно наблюдать, что я могу заставить тебя испытывать.
Мои руки сжимают его футболку, на нем слишком много одежды, но я уже не могу связно попросить его раздеться. Как нам удалось перейти от «Я тебя ненавижу» к «Я тебя люблю»? Неважно; единственное, что сейчас имеет значение, это то, что он всегда заставляет меня чувствовать. Его тело скользит вдоль моего, и он убирает руку из моих штанов. Я повизгиваю от потери контакта, и он улыбается. Он срывает с меня джинсы и трусы, и я указываю на его одежду.
– Раздевайся, – требую я.
– Есть, мэм.
Он с усмешкой стягивает футболку и обнажает свое расписанное тело. Мне хочется провести языком вдоль каждой линии тату. Мне нравится символ бесконечности над его запястьем, несколько неуместно расположенный в нарисованном пламени.
– Почему ты сделал эту? – спрашиваю я, указав пальцем на рисунок.
– Что? – рассеянно спрашивает он, его глаза и руки сосредоточены на моей груди.
– Татуировка. Она чем-то отличается от других. Она… мягче, скорее женская?
Его пальцы ощупывают мою грудь, и он наклоняется, прижавшись к моему бедру членом.
– Женская, да?
Он улыбается, вздергивая бровь.
Татуировки меня больше не интересуют, хочется только впиться в него губами. Прежде чем кто-либо из нас успевает сказать хоть слово, я хватаю его за волосы и страстно целую. По опыту я знаю, что точка на шее повыше ключицы – его эрогенная зона. Я целую туда, чувствуя, как его тело дергается и напрягается, когда я снова приподнимаю бедра. Так приятно чувствовать над собой его голое тело! Его кожа начинает поблескивать от пота. Небольшое движение – и мы перейдем на новый уровень. Уровень, к которому я до того не была готова перейти. Хардин, постанывая, медленно трется о меня, его мыщцы двигаются, и я больше не могу сопротивляться.
– Хардин…
– Да, детка?
Он останавливается. Я упираюсь пятками в его бедра, заставляя двигаться снова. Глаза его полузакрыты.
– Черт, – стонет он.
– Я хочу…
– Что? – жарко выдыхает он.
– Я хочу… ты знаешь… – говорю я, внезапно чувствуя неловкость, несмотря на нашу интимную позу.
– А, – говорит он, останавливаясь и снова глядя мне в глаза. Кажется, в нем происходит какая-то внутренняя борьба. – Я… не уверен, что это хорошая идея.
Что?
– Почему? – Я отталкиваю его. Начинается.
– Нет-нет, детка. Я просто имею в виду… не сегодня.
Он обхватывает меня руками и ложится рядом со мной. Не могу смотреть на него, я слишком обижена.
– Слушай, посмотри на меня, – наклоняется он ко мне. – Я хочу трахнуть тебя. Больше всего на свете, поверь мне. Я хотел этого с того момента, как тебя увидел, но… я думаю, после всего, что сегодня было и… просто я хочу, чтобы ты была готова. Я хочу сказать, полностью готова, потому что, когда мы это сделаем, ничего нельзя будет вернуть.
Мне несколько легче, и я смотрю на него. Он прав, понятно, что нужно подумать, но мне трудно поверить, что завтра я решу по-другому. Мне нужно об этом подумать, когда я не нахожусь под очарованием его тела. Это пьянит сильнее, чем алкоголь.
– Не расстраивайся, пожалуйста, просто если ты решишь, что это то, что тебе нужно, я с удовольствием трахну тебя. Несколько раз подряд, когда и где захочешь. Я хочу…
– Ладно, ладно!
Закрываю ему рот рукой. Он смеется и пожимает плечами, словно говоря «Только скажи». Когда я убираю руку, он игриво кусает мою ладонь и тянет меня к себе.
– Думаю, мне надо одеться, чтобы не искушать тебя, – смеется он, и я краснею.
Не могу понять, что меня больше удивило: то, что я предложила ему заняться сексом, или то, что ему хватило уважения ко мне, чтобы переубедить.
