Извращенная гордость - Кора Рейли
Римо перевел взгляд с меня на него и коснулся моего бедра. Я проглотила нарастающие эмоции.
— Пожалуйста, позволь нам уйти, дядя, — обратилась я к Данте.
— Эта война из-за меня, и я могу сказать, что не хочу ее. Я не хочу, чтобы за меня мстили. Не лишай моих детей их отца. Я поеду с Римо в Лас-Вегас, где мое место, где место моим детям. Пожалуйста, если ты чувствуешь вину за то, что случилось со мной, если ты хочешь спасти меня, тогда сделай это. Позволь мне вернуться в Вегас с Римо. Это не должно быть бесконечной спиралью кровопролития. Это может закончиться сегодня. Для твоих детей, для моих. Позволь нам уйти.
Данте холодно смотрел на Римо, а не на меня.
— Она говорит от имени Каморры?
Римо крепче сжал мое бедро.
— Да. Ты вторгся на мою территорию, а я на твою. Мы квиты.
— Вовсе нет! — взревел Сэмюэль, делая шаг вперед и покачиваясь. Римо приподнял пистолет на пару дюймов. — Ты похитил мою сестру и сломал ее. Ты превратил ее в свою гребаную марионетку. Мы не закончим, пока я не встану над твоим выпотрошенным трупом, чтобы моя сестра наконец освободилась от тебя.
— Сэм, — выдохнула я. — Не делай этого. Я знаю, ты не понимаешь, но мне нужно вернуться в Вегас с Римо, ради себя, но что более важно ради моих детей.
— Я знал, что ты должна была избавиться от них, — прохрипел Сэмюэль, его глаза остекленели.
Рука Римо на моем бедре дернулась, и я поняла, что без обещания, которое он дал мне, он убил бы моего брата за его слова.
Папа подошел к Сэмюэлю сзади и положил руку ему на плечо.
— Отправь их с ним в Лас-Вегас. Они Фальконе, но не ты Фина. Освободись от них и от него. Ты можешь начать новую жизнь.
— Куда пойдут мои дети, туда и я пойду, — сказала я. — Тебе не кажется, что я достаточно настрадалась за все твои грехи? Не превращай меня в пешку в своей шахматной партии. Освободи меня.
Понимание осело в глазах Сэма, и это разбило мое сердце. Мне было больно, больно за свою семью, которая никогда не поймет. Я могла только надеяться, что однажды они возненавидят меня и больше не будут скучать.
Римо ослабил хватку на моем бедре. Даже адреналин не удержит его на ногах долго. Он был слишком ранен для этого.
— Дай нам уйти. Однажды ты подвел меня, и теперь я потеряна для тебя. Но, пожалуйста, позволь мне привести моих детей в семью, которая будет любить их. Позволь мне привести моих детей домой. Ты в долгу передо мной.
Данило издал недоверчивый звук, его рука сжала пистолет.
Я ненавидела себя за то, что разыгрываю вину, но знала, что это наш единственный шанс. Чтобы Римо выбрался отсюда живым, я должна была навредить семье, которую любила.
Холодные глаза Данте встретились с моими.
— Если я позволю тебе уехать сегодня, ты будешь предательницей. Ты не будешь частью Наряда. Ты будешь врагом. Ты больше не увидишь свою семью. Не будет мира с Каморрой. Эта война только началась.
Сэмюэль глубоко вздохнул, его глаза умоляли меня передумать. Смогу ли я жить без него?
— Когда же кончится эта война, дядя? — тихо спросила я. Он посмотрел на Римо, и я знала, что он скажет. — Никогда, — прошептала я в ответ.
Данте склонил голову. Папа посмотрел на меня так, словно это было последнее прощание с дочерью, потерянной навсегда.
— Уходите. — холодно сказал Данте.
Данило недоверчиво покачал головой.
— Ты же не серьезно, Данте. Ты не можешь их отпустить.
Данте уставился на моего бывшего жениха.
— Освободи меня, — тихо сказала я.
— Уходите.
Облегчение и тоска нахлынули на меня, когда я услышала это слово.
— Спасибо тебе.
Данте покачал головой.
— Не благодари меня. Не за это.
Римо слегка подтолкнул меня, и я подошла ближе к двери, держась между ним и остальными. Я отошла назад, чтобы присмотреть за своей семьей. Они не нападали. Они не остановили нас. Папа и Сэмюэль выглядели сломленными. Я нанесла окончательный удар, сломал их. Интересно, как отреагирует мама, когда узнает? Она будет раздавлена.
С тяжелым сердцем я повела Римо к припаркованной машине. Он опустился на пассажирское сиденье и тут же потерял сознание. Я закрыла дверь и села за руль. Грета и Невио все еще крепко спали на своих местах.
Я нажала на газ, и машина полетела по длинной гравийной дороге. Я быстро подключилась к Bluetooth и набрала Сахарницу. Это был единственный номер, который я нашла в Интернете.
Прошло некоторое время, прежде чем парень, с которым я разговаривала, согласился позвонить Нино и дать ему мой номер. Я начинала сходить с ума.
Римо не выживет, даже если мне придется ехать с ним в Вегас, а я не смогу отвезти его в больницу на территории нашего Наряда. Что, если моя семья оправится от первоначального шока и решит избавиться от нас? Мне нужно было добраться до территории Каморры.
Мой пульс участился, когда наконец зазвонил телефон. Я подняла трубку после второго гудка.
— Он мертв? — сразу же спросил Нино.
Я взглянула на Римо, который, тяжело дыша, привалился к пассажирской двери.
— Пока нет, — ответила я.
Нино на мгновение замолчал.
— Ты звонишь, чтобы позлорадствовать? Чтобы я услышал последние крики брата?
Так он думал?
— Я с ним в машине. Мы выехали. Мы уже в пути.
— Ты вытащила его? — резко спросил Нино. — Где ты? Мы берем вертолет и встречаем вас на полпути. Мы в Канзас-Сити. Сейчас я рассчитаю лучшее место.
Я сказала ему, куда направляюсь, и мы договорились о месте встречи в восьмидесяти милях от меня.
— Он тяжело ранен, — тихо сказала я.
— Римо слишком силен, чтобы умереть, — сказал Нино.
Слезы жгли мне глаза.
— Я еду так быстро, как только могу.
— Серафина, — начал Нино. — Он думал, что ты вернешься. Он хотел, чтобы ты вернулась по собственной воле.
Я сглотнула. Речь шла не обо мне и Римо. Речь шла о моих детях, и все же моя грудь болела от эмоций, когда я смотрела на мужчину рядом со мной. Темные волосы прилипли к окровавленному лбу.
— Мне нужно ехать, — сказала я и повесила трубку.
