Э. Джеймс - Грей. Кристиан Грей о пятидесяти оттенках
– А знаешь, иногда так приятно быть мной, – дразнюсь я и любезно распахиваю ее дверцу.
– Куда мы едем?
– Увидишь. – Я сажусь за руль и трогаюсь. На светофоре быстро вбиваю в навигатор адрес взлетного поля. Навигатор прокладывает маршрут на выезд из Саванны по направлению к I 95. Подключаю свой айпод к автомобильной аудиосистеме, и салон наполняется возвышенной музыкой.
– Что это? – спрашивает Ана.
– «Травиата». Опера такая, Верди.
– «Травиата»? Знакомое название… не помню. А что это значит?
Я многозначительно смотрю на нее.
– Ну, в буквальном переводе – «заблудшая». По мотивам «Дамы с камелиями» Александра Дюма.
– А, это я читала.
– Я так и думал.
– Несчастная куртизанка, – задумчиво вздыхает Ана. – Да уж, грустная история.
– Слишком грустная? – Так не пойдет, мисс Стил, особенно когда у меня столь прекрасное настроение. – Хочешь сама выбрать музыку? Вот, в айподе.
Я касаюсь экрана и вывожу на него плейлист.
– Выбирай.
Интересно, понравится ли ей что-нибудь из моей подборки? Она изучает список, внимательно вчитываясь в названия. Потом касается нужной композиции, и нежные струнные Верди сменяются ритмичной Бритни Спирс.
– Композиция Toxic? – подмигиваю я.
На что-то намекает? На меня?
– Понятия не имею, о чем ты, – с невинным видом говорит она.
Мисс Стил настроена поиграть.
Что ж, пусть так.
Я делаю звук чуть тише. Слишком рано для такой мелодии и для связанных с ней воспоминаний.
– Сэр, Ваша нижняя имеет честь просить у Вас айпод.
Я перевожу взгляд с таблицы, которую изучал, на коленопреклоненную девушку, опустившую глаза долу.
В эти выходные она вела себя исключительно хорошо. Могу ли я отказать?
– Конечно, Лейла, возьми. Он на зарядке.
– Спасибо, Хозяин. – Она встает, не глядя на меня, как всегда грациозная.
Умничка.
Цок-цок на каблуках (на ней лишь красные шпильки) – к айподу, за наградой.
– Эту песню на айпод записал не я, – бурчу я и давлю на газ так, что нас обоих вжимает в сиденья. Ана чуть слышно вскрикивает, но все звуки заглушает рев двигателя.
Знойная Бритни надрывается изо всех сил, а Ана барабанит пальцами по бедру, беспокойно ерзает и крутится во все стороны. «Мустанг» поглощает дорогу миля за милей; пробок еще нет, мы мчимся впереди рассвета по шоссе I 95.
Следующая композиция – Дэмьен Райс, и Ана вздыхает.
Не мучай ее, Грей.
Не знаю, то ли из-за собственного хорошего настроения, то ли из-за нашего ночного разговора, или потому что мы едем к планеру… в общем, мне хочется рассказать, откуда взялась в айподе Бритни.
– Это Лейла.
– Лейла?
– Песню загрузила моя бывшая.
– Одна из пятнадцати? – Ана внимательно смотрит на меня, навострив уши.
– Да.
– Что с ней случилось?
– Мы расстались.
– Почему?
– Ей хотелось большего.
– А тебе нет?
Покосившись на нее, качаю головой.
– Мне никогда не хотелось большего, пока я не встретил тебя. – В награду мне достается смущенная улыбка.
Да, Ана, большего хочешь не ты одна.
– А с остальными четырнадцатью что случилось? – спрашивает она.
– Тебе список дать? Разведены, обезглавлены, скончались?
– Ты же не Генрих Восьмой, – возражает она.
– Ладно. Длительные отношения у меня были только с четырьмя женщинами, не считая Елены.
– Елены?
– Для тебя она миссис Робинсон.
Она замолкает, и я чувствую на себе испытующий взгляд, однако сам смотрю только на дорогу.
– И что с теми четырьмя?
– Какая вы любопытная и ненасытная, мисс Стил, – дразнюсь я.
– А сам-то! «Когда у тебя месячные?»
– Анастейша, мужчине нужно знать такие вещи.
– Разве?
– Мне нужно.
– Зачем?
– Не хочу, чтобы ты забеременела.
– Я сама не хочу. Ну, в ближайшие несколько лет, – задумчиво добавляет она. Меня буквально парализует осознание того, что в будущем Анастейша собирается жить другой жизнью, которая совсем не будет связана со мной. У нее появятся друзья, семья, возможно, муж. Разве не этим заканчивались мои отношения с другими нижними? И разве меня это не устраивало до сих пор? Когда-нибудь у нее родится ребенок, такой же своенравный и смешливый, как она сама.
И, конечно, от кого-то другого… эта мысль мне не нравится… Она моя!
– Итак, что было с остальными четырьмя? – не унимается Ана.
– Одна встретила другого. Еще три хотели… большего. А я тогда не хотел. – И зачем я открыл эту банку с пауками?
– А остальные?
– Просто не сложилось.
Она кивает и смотрит в окно, а Аарон Невилл поет «Tell It Like It Is».
– Куда мы едем? – снова спрашивает она.
Уже близко.
– На летное поле.
– Мы ведь не в Сиэтл возвращаемся? – испуганно вскидывает она.
– Нет, Анастейша. – Ее реакция меня позабавила. – Мы займемся моим вторым любимым делом.
– Вторым?
– Ага. Про первое я тебе утром сказал. – Она в полнейшем недоумении. – Наслаждаться вами, мисс Стил. Это – первый пункт в списке. Любыми способами.
Она опускает взгляд и кусает губы.
– Ну… в моем списке извращений это тоже стоит довольно высоко.
– Рад слышать.
– А зачем на поле?
Я широко улыбаюсь.
– Летать! Мы полетим за рассветом, Анастейша. – Я сворачиваю налево, к летному полю, и подъезжаю к ангару «Планерной ассоциации Брунсвика».
– Готова? – спрашиваю я.
– Ты летаешь?
– Да.
Она вспыхивает от восторга.
– Готова!
Как мне нравится это ее бесстрашие и открытость к любым новым впечатлениям! Быстренько чмокаю ее в губы:
– Тоже в первый раз, мисс Стил.
На улице прохладно, но не холодно, а небо уже посветлело, горизонт окрасился ясными перламутровыми красками. Обхожу машину и открываю дверцу, беру Ану за руку, и мы вместе идем к ангару.
Тейлор уже ждет, а с ним – молодой человек с бородой, в шортах и сандалиях.
– Мистер Грей, это пилот, который будет осуществлять буксировку, мистер Марк Бенсон, – произносит Тейлор. Я отпускаю Ану и пожимаю руку Бенсону. Тот весь аж светится.
– Превосходное утро вы выбрали, мистер Грей, – говорит Бенсон. – Ветер северо-восточный, десять узлов, а значит, воздушные потоки над побережьем позволят вам пробыть наверху довольно долго.
Бенсон – англичанин; рукопожатие у него крепкое.
– Отлично, – отзываюсь я, а Ана тем временем о чем-то шутит с Тейлором. – Идем, Анастейша.
– Пока, до скорого, – прощается она с Тейлором.
Я никак не комментирую, что она сдружилась с моими сотрудниками; представляю ее Бенсону.
– Мистер Бенсон, это моя девушка, Анастейша Стил.
– Очень приятно, – говорит она, а Бенсон с довольной улыбкой жмет ей руку.
– Взаимно. Пойдемте.
– Ведите. – Я беру Ану за руку, и мы следуем за Бенсоном.
– Тут у меня готов «Blaník L23». Старенький, но ведет себя хорошо.
– Отлично. Я учился на «Blaník L13», – говорю я Бенсону. – Хорошие машины.
Он одобрительно кивает.
– Хотя для фигур высшего пилотажа я предпочитаю модель L23.
Я соглашаюсь.
– Буксировать буду на «Piper Pawnee», – продолжает он. – Поднимусь на три тысячи футов, затем освобожу вас, ребятки. Так у вас будет достаточно времени для полета.
– Надеюсь. Судя по облачному слою…
– Рановато пока для восходящих потоков. Но как знать? Дейв, мой приятель, последит за ветром. Он в тубзике.
– Ладно. – «В тубзике», надо полагать, означает уборную. – Давно летаете?
– Служил в ВВС. А на этих буксировщиках уже лет пять. К сведению, частота у нас тут CTAF 122.3.
– Ясно.
Отмечаю про себя идентификационный номер планера: «Ноябрь. Папа. Три. Альфа».
– Сначала застегнем вам парашюты… – Бенсон лезет в открытую кабину и достает парашют для Аны.
– Я сделаю, – говорю я и забираю парашют у Бенсона, пока он не успел еще начать лапать Ану.
– Схожу за балластом. – Бенсон жизнерадостно улыбается и уходит к самолету.
– Вам нравится меня связывать и привязывать. – Ана подмигивает.
– Вы даже не представляете насколько, мисс Стил. Ну-ка, иди сюда. – Я расправляю поудобней подвесную систему. Ана опирается о мою руку. Я машинально напрягаюсь в ожидании удушливой темноты, но темнота не приходит. Странно. Никогда заранее не знаю, как отреагирую на ее прикосновения. После того как парашют надет, она отпускает мою руку, и я застегиваю у нее на плечах лямки и подтягиваю крепления.
Черт. Как же ей идет эта сбруя!
Интересно, как бы она выглядела, распростертая на качелях в игровой, ротик и вагина полностью в моем распоряжении… Увы, она заявила, что подвешивание – в красной зоне неприемлемого.
